Печаль зародилась внутри, когда я узнала уже выцветший
почерк, принадлежащий мне. Я должна сделать себе ещё больней,
чем есть, чтобы придать себе сил.
«Гарри.
Сегодня я бы хотела рассказать о своих истинных чувствах
к тебе, единственному и желанному. В реальной жизни я бы ни
за что не осмелилась рассказать о любви, открыть своё сердце
и, заглядывая в твои удивительные глаза, ожидать ответа.
Письмо о любви — мой вариант поделиться с тобой самым
сокровенным, что таит моё сердце, об искренних чувствах,
вспыхнувших так давно. Только в этих строчках мои руки
будут уверенно выводить каждое слово, каждую букву. Мои
глаза не наполнятся слезами и не опустятся стыдливо вниз, а
голос не начнёт дрожать и пропадать с каждым словом о моей
безграничной и сильной любви. В строках я та, кем являюсь на
самом деле — женственная, искренняя и умеющая любить так,
как любят только раз в жизни.
Моя любовь к тебе — этот та жизненная энергия, которой
не хватало мне до встречи с тобой. Возможно, это прозвучит
слишком наивно, но мне казалось, что любовь должна быть
иной. Я готовилась ощутить какой-то «щелчок»,
почувствовать озарение, которое полностью изменит меня и
мою жизнь. Я смотрела фильмы, читала книги и полагала, что
моя любовь будет такой же – внезапной, яркой, сметающей на
своём пути все. Мне казалось, что познать любовь могут
только те, кто выстрадал её, прошёл сквозь все: обиды,
унижение и разочарование. Но впервые встретившись с твоими
глазами, услышав твой голос, моё сердце, словно пленённое,
стало биться быстрее. Вмиг изменилось все вокруг, и я поняла –
любовь не может быть страданием. Она, как глоток свежего
воздуха, как окрыляющая волна, несущая тебя в мир твоих грёз.
Я не знаю, какие эмоции одолеют тебя, когда ты
прочитаешь это письмо! Но я буду надеяться всем своим
сердцем и хранить свою любовь, чтобы однажды подарить
тебе себя.
Всегда твоя, малышка Ливи.»
— Глупышка Ливи, так было бы точнее, — покачала я
головой на последних строках.
Собрав эти крупицы наивности, я скомкала их и запрятала в
тумбочку рядом с постелью.
Примечания:
* Перевод:
Эти раны никак не заживают,
Эта боль слишком реальна.
Время не может стереть слишком многое.
Глава 4.
Chorando se foi quem un dia so me fez chorar
Chorando se foi quem un dia so me fez chorar
Chorando estara ao lembrar de un amor
Que un dia nao soube cuidar
Kaoma – La Lambada *
Проснувшись утром, я была полна сил, вдохновения и
желания начать свои пакости. Но теперь больше не будет ни
опущенной головы с покрасневшими щеками, ни тайного
наблюдения за предметом своих мечтаний. Я начну открытое
сражение.
С позитивными мыслями я переоделась в джинсы и футболку
и быстро спустилась после утреннего душа. В доме стояла
тишина, когда я зашла в столовую в поисках кухни. Долго
блуждать не пришлось, ибо следующая комната ей и была. Она
отличалась от величественной столовой. Конечно, тут находились
последние модели техники, блестевшие тёмным отполированным
серебром, стоя вдоль стены, в тон им были оформлены напольные
и навесные шкафы стиля модерн. Недалеко от них стоял обычный
на вид стол из чёрного дерева, на котором, как я догадалась,
готовили ингредиенты для будущих изысков. Всё это было
ограждено тумбочками, как островок для любителя программы
«Готовим дома».
Я остановилась у небольшого круглого стола, где стояла ваза
с ромашками. Мне в этом помещении нравилось намного больше,
чем в том, где мы ужинали вчера. Я обошла препятствие из
шкафов и открыла холодильник в поиске молока.
В этой позе меня и застала Дороти, громко кашлянув, что я
ударилась макушкой о полочку, пока пыталась дотянуться до
необходимого мне ингредиента, стоявшего, как всегда некстати, у
стенки.
— Мамочки, — простонала я, потирая ушибленное место, и
выпрямляясь, но с призом в руке.
— Мисс Престон, доброе утро, простите, я не хотела вас
напугать, — быстро произнесла женщина и уже стояла рядом со
мной.
— Да ничего, все окей. Пыталась достать молоко, —
улыбнулась я ей, указывая на пакет.
— Что вы хотите на завтрак? — задумчиво спросила Дороти.
— Мюсли или хлопья, всё равно, — пожала я плечами.
— Располагайтесь за столом, я сейчас вам все подам, —
женщина уже отодвинула меня от холодильника и подтолкнула к
выходу с этого островка.
— Да что вы, я могу сама себе навести хлопьев! —
возмутилась я такому предложению.
— Хорошо, тогда я вам достану их, — предложила она, и я
кивнула.
— Спасибо. А где все?
— Мистер Престон и мисс Стайлс уехали на работу, мистер
Стайлс со вчерашнего вечера не появлялся, — рассказала она,
открывая верхний шкафчик, где стояли коробочки, и, достав одну
из них, протянула мне.
— Спасибо, — я поместила завтрак под мышку, а второй
рукой сжимала пакет молока.
— И вам оставили сообщение на автоответчике в гостиной, —
продолжила Дороти, и передала мне глубокую чашку с ложкой.
— Ага, — бросила я и уже уселась за стол, открывая коробку
и наслаждаясь ароматом шоколадных хлопьев.
Выходит, Гарри после вчерашнего появления у меня укатил
обратно к своим дружкам и ночевал или у них, или у очередной
девочки на одну ночь. Ничего не изменилось, всё тот же кобель,
только старше.
Я быстро позавтракала, но не успела я встать, как мою
пустую миску уже вырвала из рук Дороти и торжествующе
пошла её мыть. Я лишь усмехнулась и вышла из кухни, в поисках
гостиной.
Я решила обойти весь дом, чтобы знать расположение каждой
комнаты. Это бы мне пригодилось в будущем, как и немного
полазить в спальне Гарри, предварительно отыскав её и ещё
постараться не быть застуканной на месте преступления.
На первом этаже располагалась большая гостиная между
лестниц со стеклянными раздвижными дверцами на террасу и
красивым ухоженным садом с тремя маленькими фонтанчиками и
беседками. Сама комната была оформленная в стиле ренессанс, с
позолоченными канделябрами, диванами Елизаветинских времён и
антиквариатом. В этот пафосный «пейзаж» не вписывались
большой плоский телевизор, висящий на стене, и приставка
PlayStation, скорее всего, принадлежащая Гарри.
На высоком столике стоял автоответчик, где мигала красная
кнопочка, и я нажала на play:
— Оливия, дорогая, доброе утро. Сегодня у нас следующие
планы: в два часа дня за тобой заедет Гарри и привезёт на
примерку платья подружки невесты. Маргарет сказала, что ты
согласна и передала нам мерки. Далее, вы где-нибудь пообедаете и
пусть мой оболтус тебя развлечёт, возможно, сходите в какой-
нибудь музей или на выставку. Если будет обижать, разрешаю его
хорошенько стукнуть. В половину шестого он привезёт тебя к
офису Хью, так попросил твой отец. А затем в восемь мы
приглашены на приём с Хью, и мы освободим тебя от нашей
скучной компании. Надеюсь, ты не заскучаешь без нас. Целую, —
счастливый и мягкий голос Патриции закончился, а я задумчиво
постучала ногтями по поверхности столика.
