– Я не могу ехать к тебе.
И тут он поразил меня до глубины души:
– Из-за Кэма.
После стольких усилий подавить слезы я ощутила, как они неотвратимо подступают.
– Мне так жаль, прости меня.
Малкольм тяжело вздохнул, и я увидела боль в его глазах, изучающих мое лицо.
– Ты мне правда очень дорога, Джо.
– Ты мне тоже.
– Я вижу, как он смотрит на тебя. Как ты смотришь на него. Я знал, что-то происходит…
– Прости, мне так жаль.
Он покачал головой, выставляя ладонь и останавливая меня:
– Не нужно.
– Я себя ужасно чувствую.
– Я это вижу.
– Я никогда с ним не спала.
Его челюсть затвердела, потом расслабилась, и он смог ответить:
– Я знаю. Ты не такая.
Трясущимися пальцами я задрала рукав шубки и расстегнула часы «Омега», которые Малкольм подарил мне на Рождество. Он не шевельнулся, чтобы взять их, тогда я подняла его руку, вложила часы в ладонь и сомкнула его пальцы:
– Спасибо тебе за все, Малкольм.
Когда он оторвал взгляд от часов, жгучая боль пронзила мою грудь при виде уныния в его глазах.
– Он просто мальчишка, который не знает, какой невероятный подарок получает в виде тебя, и когда он уйдет, когда совершит ошибку, бросив тебя, я надеюсь, ты вернешься ко мне. – Малкольм шагнул ближе, и я застыла, когда он наклонился, чтобы нежно поцеловать мои холодные губы. – Мы могли бы быть по-настоящему счастливы.
Я не дышала, пока он не отодвинулся от меня, поднимая руку, потом обернулась и увидела, что он подзывает такси. Машина сделала полный разворот и подъехала к обочине. Малкольм открыл мне дверь:
– Я буду ждать, когда он уйдет от тебя.
Я оставила его на улице, и такси повезло меня на Лондон-роуд.
Я порвала с Малкольмом.
О господи.
На сердце было тяжело, меня грызли вина и сожаление. Я опасалась, что поступила неправильно. Однако все превозмогало отчаянное желание найти Кэма, сказать ему, что я чувствовала то же, что и он. Впервые уж не помню за сколько лет я шла к тому, чего желала всем сердцем. Возможно, завтра я буду раскаиваться в этом решении, но сегодня просто хотела ощутить вкус чего-то хорошего и чистого, настоящего – хоть раз в жизни.
Я чуть ли не швырнула деньги таксисту и бросилась в дом, поспешно взбежала по лестнице, не заботясь о том, чтобы сапоги не гремели по бетону. Поворачивая на последний пролет к его площадке, я услышала, как открывается дверь. Я одолела разделяющие нас ступеньки, и вот Кэм передо мной – стоит босой в дверях своей квартиры и ждет.
Ошеломленная тем, что моя грудь чуть не разорвалась под натиском чувств от одного его вида, я сделала маленький шажок вперед.
Кэм молча смотрел на меня. Каждый дюйм его тела казался напряженным до боли.
– Кэм…
Мои слова словно вихрь подхватил, когда его рука охва тила мое запястье и резко дернула, а губы обрушились на мои. Я тут же обвила его шею, запустила пальцы в волосы на затылке – и неистово лизала, сосала и захватывала его язык своим. Наш поцелуй был таким всепоглощающим, что я даже не заметила, как оказалась в его квартире, пока за нами не захлопнулась дверь.
Кэм прервал поцелуй и отодвинулся, стаскивая с моих плеч шубку. Я позволила ей упасть на пол, хмелея от ощущений – мои груди налились, кожу словно огнем жгло, и я в который раз с удивлением поняла, что уже совершенно готова от одного лишь поцелуя и предвкушения.
– Кэм, – прошептала я, отчаянно нуждаясь в том, чтобы хоть какая-то часть меня все время касалась его, поэтому просунула руку под его футболку и ощутила под ладонью шелковистую, плотную, горячую кожу. – Я разошлась с ним.
Он, кивнув, обнял меня за талию и рывком притянул к себе. Мой бюст восхитительно скользнул по его груди, и я содрогнулась, а Кэм улыбнулся, полностью осознавая свою власть надо мной. В ответ на такое самодовольство моя рука огладила кубики на его животе сверху вниз, выползла из-под футболки и не остановилась в своем движении. Кэм втянул воздух, когда я потерла его сквозь джинсы, и щеки его порозовели.
– Я понял, детка, – простонал он. – Иначе бы тебя здесь не было.
– Мы правда это делаем? – прошептала я в его губы.
Он сдавил мою талию, и я заглянула в его глаза, почти черные от обжигающего жара.
– Мы правда это делаем. Отступления не будет. – Губы Кэма прошлись по моей щеке и остановились возле уха. – Я собираюсь так крепко тебя трахнуть, так глубоко погрузиться, чтобы ты никогда не смогла выбросить меня из головы и жизни. Никогда.
От этих слов мурашки разбежались по всему моему телу.
Я потянулась к его губам. Он безумно нравился мне и на вкус, и на ощупь, нравилось, как он целуется. Я надеялась, что и трахается он обалденно. Я сильно втянула ртом его язык, и Кэм вздрогнул, подстегнув меня своим рычанием, пока оно не перешло в самые возбуждающие и непристойные поцелуи в моей жизни.
Моя спина впечаталась в стену – и Кэм вжал меня в нее еще крепче.
– Не могу больше ждать, – беззвучно признался он.
Я покачала головой, тяжело дыша под его грудью, и так же молча ответила, что тоже не могу больше ждать.
Его горячие жесткие ладони огладили мои бедра, задирая юбку до пояса. С почти животным рыком Кэм ухватил мои трусики и дернул – звук рвущейся ткани и внезапное дуновение воздуха между ног взвинтили напряжение между нами до точки воспламенения.
Он просто разорвал на мне трусы! Вот черт!
Это заводило уже всерьез.
Я думала, что буду чувствовать себя неловко и неуютно, стоя в коридоре с задранной до талии юбкой и выставленной напоказ перед ним самой интимной частью тела. Однако ничего подобного.
Все, что я ощущала, – это острое, неутолимое желание.
Наши рты встретились, кусая, облизывая, посасывая, и мы оба потянулись к застежке джинсов Кэма. Он сдернул их вместе с трусами-боксерами до щиколоток, высвобождая член, и достал из заднего кармана бумажник. Когда он вытащил презерватив и натянул его, я ахнула. Длинные мне попадались и раньше, а вот толщина…
– О-ой, – выдохнула я, ощущая, как струйка между ног еще сильнее разжигает мое и без того невероятное возбуждение.
– О, спасибо.
Кэм сверкнул горделивой ухмылкой, от которой я расхохоталась, – и смех закончился резким вздохом, когда он схватил мои ноги, раздвинул их и вонзился в меня.
– Кэм! – взвизгнула я восторженно, ошеломленная его пульсирующим жаром.
Все чувства и мысли, все внимание сошлись на ощущении его плотного присутствия внутри меня, и я едва дышала, пока мое тело старалось привыкнуть к этому и расслабиться. Каждый мой нерв пылал, и крошечное движение навстречу друг другу вызвало скачок восхитительного напряжения, которого тут же захотелось больше.
Кэм, однако, не шевелился во мне. Он тяжело дышал, как будто пытался хоть немного взять себя в руки. Мое тело не собиралось ждать, оно хотело еще и прямо сейчас. Я двинула бедра вперед, и хватка Кэма на моих ляжках стала почти болезненной.
– Погоди, – хрипло выдохнул он. – Дай мне минутку. Я сто лет этого хочу, и тебя так обалденно держать в руках. Просто дай мне минутку собраться. – От такого эротического признания мои внутренние мышцы сжались вокруг его члена, и Кэм резко вздохнул, изумленно откинув голову. Наши взгляды встретились. – Детка, сделай так еще раз, и я не удержусь.
Я тряхнула головой, пальцами впиваясь в мышцы его спины:
– Ну и ладно. Просто двигайся, пожалуйста, только двигайся. Мне это нужно, ты мне нужен.
Его самоконтроль разлетелся вдребезги.
Он задрал мои ноги выше, и я обхватила ими его спину, принимая его власть. Крепко прижимаясь к Кэму, я тяжело дышала от возбуждения, а он вдавливал меня в стену, глубоко и мощно входя в меня, скользя взад-вперед в моем потайном канале. Влажные шлепки плоти о плоть подхлестывали нас, торопя к кульминации.
Я ощутила, как его палец нажал мне на клитор, – и взорвалась. Мой крик восторга вызвал такой же у Кэма. Он откинул голову, глядя мне в глаза, весь напрягся и испустил гортанный рык, содрогаясь в оргазме, пока мои внутренние мышцы пульсировали вокруг его члена.
