— Котенок, не смей говорить, что не рада, — укоризненно сказал Вит, выдавливая Кристинин гель для душа и быстро, как маленького чумазого ребенка, намыливая девушку.
— Что ты тут делаешь? Как зашел в мою квартиру? — наконец опомнилась она, но тут же снова замолчала, потому что рука мужчины скользнула туда, где Крис никак не ждала прикосновений.
— Начнем с того, что эта квартира не твоя, а моих родителей, — произнес Филатов, лаская девушку, чувствуя, как сам скоро будет на пределе.
Он стоял под окнами Теминой квартиры и не мог понять, почему, черт возьми, не горит свет. Уже поздно. Котенок должна быть дома. Вит решил узнать у соседей. Когда-то давно он познакомился со старушкой на лестничной клетке. Она и рассказала Филатову, что молодая девушка с вещами покинула квартиру. Вит был в отчаянии. Больше всего он боялся, что котенок наломает дров и попадет в беду. Ему не хотелось беспокоить Наталью Викторовну, но больше ничего не оставалось. Мама Кристины и рассказала парню о переводе в другой вуз и скором переезде.
— Только жить Кристиночке негде. Мы с Денисом подыскиваем…
— Наталья Викторовна, у меня родители до октября в Европе. Пусть поживет у них, — сходу сообразил Филатов, понимая, что если она все-таки сбежит, будет знать, где искать этого шкодливого котенка.
— Правда? Спасибо тебе большое! — растрогалась женщина. Для нее так много значила забота о дочери, потому что в этом она видела не только поступок Витали, но и частичку своего сына, что так любил сестру.
— Только вы не говорите котенку, чья квартира. Если она мне не говорит, то и…
— У вас что-то есть, ведь так? — она догадалась еще в Москве, когда хоронила сына. Слишком трепетно Виталик относился к Кристиночке, а дочка смотрела так преданно, так верно. Этих двоих явно связывало нечто большее товарищества, и кому, как не Наталье Викторовне, об этом знать. Тридцать лет назад она так же заглядывалась на своего Дениску.
— Нет, но я бы хотел, — честно ответил Виталий, так уставший от лжи и притворства.
— Виталь, она же еще ребенок. Ты на семь лет старше, — вздохнула женщина, прекрасно понимая, что ничего не сможет сделать, если эти двое решат быть вместе.
— Да, только на деле она взрослее. Наталь Викторовна, я котенка не обижу.
— Знаю, Виталик. Ты всегда мне нравился. Я ничего против не имею.
В душе Натальи Викторовны что-то противно и болезненно защемило. Виталик всегда будет для нее напоминанием о сыне. Одного возраста, роста, телосложения. Наблюдать за взрослением Филатова — это как маленькое окошко в судьбу Темы, которая так жестоко оборвалась. Пусть он будет с ее дочкой, тогда иногда, закрыв глаза, можно будет представить, что это ее Артем. Глупый, но такой необходимый самообман для женщины, которая потеряла сына. Это будет ее тайна, о которой никто никогда не узнает, даже супруг.
Филатов был подавлен, когда узнал, что Кристина решила переехать, ничего ему не сказав. Он думал, что не заслужил этого, каким бы мерзавцем ни был по отношению к другим, с ней он всегда был честен. Сначала он собирался поехать к котенку в гостиницу и все выяснить, но потом решил подождать. Если она сбежит, не предупредив, не попрощавшись, он жестоко отомстит, поехав за ней в гребанный Петербург, испортив все планы на обучение в академии, силой притаскивая ее в Москву. Он ждал и дождался.
Виталик догадывался, что Кристина приедет прощаться, но стоило ей прийти, он забыл об этом чертовом отъезде. А когда они занимались любовью, да, именно занимались любовью, а не трахались, как было раньше с другими, Вит подумал, что котенок решила остаться. Она так беззаветно ему отдавалась, так грациозно извивалась под ним, соблазнительно двигалась сверху. Котенку было слишком хорошо с Филатовым. Засыпая с ней рядом, он чувствовал ее запах, который еще стоял, когда Вит проснулся. Потому-то он и проспал почти до полудня. Был уверен, что она рядом.
Он провел рукой по холодным простыням, все еще не веря, что она сбежала. Ее не было и в гостиной, и на кухне. Все-таки уехала. Он сел за все еще накрытый стол и только тогда заметил небольшой конверт.
«Вит, так будет лучше для всех. Я не могу остаться. Прости, что не сказала „прощай“, глядя тебе в глаза, так я увожу с собой частичку тебя: твой запах, твое тепло и наши воспоминания. Я ни о чем не жалею, потому что люблю. Люблю всем сердцем. Прощай, мой самый дорогой человек».
Филатов усмехнулся письму. Так ванильно и так непохоже на котенка. Ничего, он еще вправит ей мозги, чтобы не была излишне сентиментальной. Мужчина взял мобильник и набрал номер Натальи Викторовны.
— Как Крис добралась? Разместилась? Все нормально?
— Почему ты сам не позвонишь, Виталя? Взрослый мальчик, — вздохнула женщина, искренне непонимающая этих детских игр. Конечно же, она не знала их истории. Привыкшая к тому, что все просто, ее удивляло, что дети так упорно стремятся друг к другу, но при этом громоздят между собой непозволительно высокую стену. Зачем? Разве не научены мы опытом Берлина, что нельзя разделять две части единого целого, которое силой магнетизма все равно эту стену разрушит?
— Вы же знаете. К тому же она попрощалась со мной запиской. После такого пусть не думает, что я за нее переживаю.
— Точно ребенок, — недовольно пробурчала женщина, — все нормально. Добралась, разместилась, занимается устройством в академию. Кстати, как с этим будешь решать? Кристина теперь учится в Петербурге, а расстояние…
— С этим что-нибудь придумаю. Спасибо, Наталья Викторовна.
Виту потребовалось три дня, чтобы решить дела на работе и взять небольшой отпуск. Он знал, что теперь малышка никуда не денется. Он раз и навсегда выбьет дурную мысль о расставании из ее очаровательной головки. Кристина будет с ним, это станет наказанием ей за то, что лишила покоя и сделала его беззаботную жизнь ловеласа совершено никчемной. Эгоистично? Да. Но он гребанный эгоист и таким останется. К тому же, Крис сама не подарок.
Сначала Вит хотел позвонить, но потом передумал и открыл дверь своим ключом. Он сразу понял, что котенок дома, но стоило пройти в гостиную, как внутри что-то оборвалось. Брошенная на полу одежда могла говорить только об одном. К тому же в Питере живет этот сосунок Олежек! Но все же разум взял верх, и Филатов додумался выглянуть в прихожую, где не было чужой мужской обуви. Ну все, котенок, ты точно попала! Шум воды в ванной заставил парня улыбнуться.
История повторяется, да, котенок? Жаль только, здесь шторка не прозрачная. Виталий спокойно снял с себя одежду, ожидая, что малышка, наконец, его заметит. Глупая, а если бы вор? Насильник? Надо будет все ей высказать. Но потом, все потом. Сначала к ней. Он резко распахнул шторку.
— Вит, у нас ничего не получится, — простонала малышка, трепеща от его ласк.
— Не попробуем — не узнаем.
— Я не хочу обжечься. Не хочу страдать и собирать себя по частям, — ее дыхание сбилось, и девушка блаженно прикрыла глаза.
— Почему я обязательно должен тебя обидеть? Мне хорошо с тобой. И хочу я именно тебя, — его движения стали настойчивее в такт голосу. Вит не намеревался сдаваться и в победе был уверен.
— Когда ты последний раз спал с женщиной? Только честно, — это был самый что ни на есть главный аргумент. Кристина не сомневалась, что Филатов вспомнит вечеринку, или еще какую встречу с женщиной уже после того, как между ними что-то закрутилось.
— До того, как ты переспала с Олегом, — спокойно ответил он, прекрасно понимая, что заденет малышку своими словами, но так было надо. Как ударить по рукам воришку, чтобы отбить охоту таскать чужое. Получилось. Кристина обиженно закусила губу, она даже хотела увернуться из хватки Вита, но мужчина не дал. — Ты еще такой ребенок, котенок!
