Дастел вздрогнул, едва щелкнула застежка, бросил на меня мимолетный взгляд и вновь сосредоточился на магии. Зубами уже не скрипел. А я вновь обняла массивную голову Культяпки, чувствуя себя… совершенно незащищенной. Вообще. Впервые с того момента, как погиб дядя Тадор. Ощущение такое, словно частичку себя отдала, но сожалений по этому поводу не было. Я поступила так, как считала нужным, это главное.
— Пятьдесят семь, пятьдесят восемь, пятьдесят девять…
— Все! — выдохнул Норт.
И повалился на каменный пол склепа, тяжело дыша. И он лежал, раскинув руки, глядя в потолок и улыбаясь совершенно шальной, счастливой улыбкой.
— Получилось? — спросил Дан.
— Да, — улыбка Норта стала запредельной и какой-то самодовольной, и я поняла почему, едва он сказал, — получилось даже скрыть следы вмешательства.
— Невозможно! — выдохнул Дан.
Норт не ответил, он просто лежал и улыбался. Устало, но довольно и весело.
А я убрала руки от рта Культяпки, поглади орка по лицу, и улыбнулась, едва глаза умертвия осмысленно взглянули на меня. Получилось, действительно получилось, зомби видел и глаза — вообще не отличить от прежних.
— Все хорошо, Культяпка, — прошептала я ему, — все хорошо.
Но лицо умертвия вмиг исказилось такой гримасой, что Дан отшатнулся, Норт видя это сел, а Эдвин, у которого вообще сил не было, подскочил и рванул ко мне. Потому что видел то, что я поначалу не заметила — приращенная рука орка метнулась к моему горлу!
Крик застыл у меня в груди, на Культяпку я смотрела огромными перепуганными глазами, а орк, схватив меня за ворот платья, приподнялся и зарычал:
— Риа… хочет убить… Риа! Тебя убить. Он! Он убить… Тебя… Страшный! Зло! Поднимает мертвых! Древних! Убить Риа! Убить… Не ходи в лес! Риа… Ри…
Это были последние слова Культяпки. В следующее мгновение он отпустил меня, схватился за шею и захрипел. Попытался откашляться, но снова хрип… а после:
— Ыыы! — завыл орк.
Так жалобно, так горько. Рухнул на пол, забился, и ногами, и рукой, и культей, и выл, выл, выл… Эдвин обнял меня, заставляя отвернуться, но прежде, чем зареветь уже в голос у него на груди, я увидела, как к Культяпке метнулся Норт, прикладывая ладонь к его шее. И уже сквозь собственные рыдания, услышала его приговор:
— Все. Связки не восстановить.
А потом у меня была истерика. Я уже ничего не хотела, ничего не слышала, я просто плакала и никак не могла успокоиться. И было стыдно за то, что весь камзол Эдвина намочила, и что парни все это видят, но остановиться, никак не получалось.
И вдруг я услышала «Иии». Повернула голову и увидела все шесть глаз Пауля, а еще и платочек заодно. И паучок, едва понял, что его увидели, бросился ко мне, обниматься. Не знаю, как выдержал Эдвин вид прыгающего боевого умертвия, но лишь дернулся и то не сильно. Но как, оказалось, дергался он вовсе не из-за Пауля.
— Довели девчонку до истерики, — прозвучал голос Рика.
Мы все повернулись к входу и посмотрели на некроманта с ложками и стопкой тарелок в руках. А рядом с ним была саламандрочка, которая держала на себе целый котелок с ночным супчиком.
— Что ты здесь делаешь? — весьма недружелюбно спросил Норт.
Рик пожал плечами, и спокойно ответил:
— Ты при мне сказал «Эд, поднимай Культяпку, веди на четвертый уровень, там двенадцатый склеп слева от входа пустой, прячь там и упокой до полуночи». Так что где вы я был в курсе, а учитывая, что сейчас уже час ночи, но Рии нет в ее комнате и Пауль волнуется, я так и понял, что у вас проблемы. Полагаю, снова слегка переоценили собственные возможности? — последняя фраза прозвучала насмешливо.
Я огляделась — Норт продолжал лежать на полу, приподнялся на локте видимо только с появлением Рика, Дан рядом с Культяпкой сидит, я на коленях, меня обнимает шатающийся от усталости Эдвин. А ведь действительно переоценили, сейчас у парней сил не хватало даже на то, чтобы уйти из склепа.
— А у меня хватит сил с тобой разобраться, — зло пригрозил Эдвин.
Рик насмешливо покачал головой, и скомандовал:
— Салли, разберись с гордыми. Пауль, помоги. Риа, встать можешь?
Я могла и потому встала, хотя после истерики и меня тоже шатало. Но подошла к некроманту, и тот, пользуясь грохотом посуды, которую Рик передал паучку, прошептал:
— Мертвая леди за тебя очень волновалась.
Улыбнулась. Так приятно на душе стало. И тепло очень. Рик кивнул, видя мою реакцию, и добавил:
— Культяпка сказал, почему с собой такое сделал?
Всхлипнула, отрицательно покачала головой и с трудом выговорила:
— Он… не может больше. Связки… все.
— Вообще ничего сказать не смог? — не поверил Рик.
И я попыталась припомнить, что там Культяпка сказал. Как-то из-за того, что с ним произошло, я даже не поняла ничего, внимания не обратила, слишком горько было, слишком давило осознание непоправимого — редкое умертвие способно говорить, и голосовые связки уже не восстанавливаются. Никак. А потому о словах Культяпки, точнее их значении, я вспомнила только сейчас… и то, смысл их ускользал от меня.
И тут Дан произнес:
— Последние слова Культяпки были о том, что Рию хотят убить. И древние захоронения подняли именно с этой целью и подняли намеренно. Кому-то очень мешает наша побродяжечка. Мешает настолько, что он рискнул бросить вызов Гаэр-ашу.
Я вздрогнула и посмотрела на Рика. Некромант смотрел на меня, чуть суженными от злости глазами. Пауль, бросив посуду, метнулся ко мне, взобрался по платью, и прижался к груди, обнимая всеми лапками. А я… я думала о том, что не могу умереть. Не сейчас. Мне Гобби оживить нужно, Некрос закончить, получить лицензию. У меня только-только свет надежды появился, я с будущим определилась, у меня появились те, ради кого стоит жить, я…
— Перебьется этот кто-то, — спокойно пообещал Норт. — Главное Культяпка сделал — предупредил. А кто предупрежден, тот вооружен. Риа моя, а за свою женщину я порву любого. Теперь всем есть, нужно убираться отсюда, следы восстанавливающих заклинаний я подчистил, но скрыть от ректора открытый Рией путь не получится. Открывал не я. Следовательно, времени в обрез, Гаэр-аш в течение часа тут будет. Тарн, я твой должник.
Рик не ответил. Рик смотрел на меня, стоящую спиной к некромантам, и видимо отчетливо понял мои мысли — я не хочу быть женщиной Норта Дастела. Это конечно очень благородно с его стороны, но я…
— Не сейчас, ладно? — парень прикоснулся к моей руке, нервно поглаживающей Пауля. — Проблемы нужно решать по мере их поступления.
Вот и дядя Тадор мне всегда так говорил: «Не переходи мост, не дойдя до него».
Улыбнулась Рику, повернулась и пошла к ребятам, есть ночной суп. Силы нужно было восстанавливать, и дел еще много, очень много.
Конец первой книги.
