Место, защищенное от любого колдовства.
Беттина замерла. Хватит об этом. Она поставила бокал на стол и направилась
к
двери.
— Подожди, женщина, - вампир переместился, встав перед ней и блокируя выход.
— Я больше не хочу здесь находиться. Я не хочу быть с тобой.
А ты все
продолжаешь копаться в моем прошлом.
— По крайней мере, скажи мне: ты все еще в опасности?
— Пытаешься влезть еще глубже!
Треан сделал глубокий вдох.
— Я нахожусь в положении, в котором никогда раньше не был. Я во
власти...
инстинкта. А в центре его внимания ты.
— Что это значит?
— Это значит, что мне нужно убивать. Много лет я был никем иным, как смертью,
без суда и следствия, только долг. А сейчас…
— Теперь мы закончим говорить о моем прошлом или я ухожу.
Он открыл было рот, чтобы возразить, но передумал и сказал только:
— Очень хорошо.
Проводив ее к дивану, Треан вручил ей напиток и поднял свой кубок.
— О чем бы ты хотела поговорить? Я подстроюсь под тебя.
— Ты знаешь обо мне больше, чем я предполагала. А я очень мало знаю о тебе и
твоем роде.
Вампир слегка нахмурился.
— Я не привык кому-то объяснять кто я. Если только не тому, кого собираюсь
убить. И то, кем я был последние девятьсот лет, резко изменилось за последние двадцать
четыре часа.
Кас говорил, что Дакийскому как минимум восемь веков. Но услышать это из уст
вампира...
— Ты старше меня более чем в сорок раз? «Его точеные скулы покраснели?»
— Плюс-минус.
— Тебе было... плюс-минус... 880 лет, когда я родилась?
Понизив голос, он сказал:
— Так что теперь ты знаешь, как долго я ждал, что ты придешь в этот мир.
Теперь Беттина почувствовала румянец на своих щеках.
— Ты сказал, что ты принц. Твой отец - король дакийцев?
— Мой отец давно умер. Я один из нескольких претендентов на
трон. - Он
устремил взгляд на дно своего бокала, прежде чем прибавить: — Или был им.
— Ты действительно не можешь вернуться домой?
— Нет.
Тина почти ощутила вину из-за его потери, но вспомнила, что не просила его
отказываться от своего царства.
— Теперь ты намерен стать королем Абаддонцев?
— Я совсем не стремлюсь к этому. Хотя понимаю, что меня ожидает со-
правительство этой сферой, если я собираюсь прожить всю жизнь с тобой.
В устах вампира это прозвучало так, словно корона, которая была желанна для
каждого жениха, была необходимым злом, с которым ему придется смириться, чтобы
обладать ею. Даже Кас желал престола, хоть и немного.
Взволновано она теребила свою маску - сказывались нервы. Он опустил взгляд к ее
рукам.
— Какое оружие у тебя сегодня? - спросил он, указывая на четыре кольца на е?
правой руке. — Это должно быть чем-то большим, чем кажется на первый взгляд.
Надо ли удивляться, что конструкция е? ювелирных украшений стала такой...
злой?
Иногда она думала что могла бы сойти с ума, не найдя такого творческого выхода. И по
каким-то причинам, этот вампир был этим заинтригован. Е?
опекуны считали это
ремесло унизительным. Каспион почесывал голову, не в силах понять, что побудило е? к
их созданию.
Беттина отчетливо помнила день, когда позвала Моргану и Раума обсудить свое
образование.
— Я хочу узнать больше о дизайне. И смертные в этом преуспели на удивление
хорошо. У них есть компьютеры и инструменты, о которых я здесь могу только мечтать.
— Что ты собираешься делать с этими знаниями? - спросил Раум. — Продолжать
заниматься своим хобби?
— Это не хобби. Я хочу начать эксплуатацию своих предметов знакомыми здесь и
там.
Но подумываю и о большем. Я хочу продавать их...
Я хочу
продавать
их на
открытом рынке!
Они взглянули на нее так, словно у нее выросла вторая голова.
— Стать торговцем? - зашипела Моргана.
Беттина поправила е?:
— Ремесленником...
Сейчас вампир задабривающим тоном произнес:
—
Давай,
Бетт, покажи мне, с каким оружием я
сегодня
столкнусь,
если не
понравлюсь тебе.
«Был ли это намек на улыбку на его грозных губах?»
— Хорошо.
Она
продемонстрировала, как кольца соединяются, образуя
кастет.
Он
нежно
коснулся кончиков е? пальцев, взяв за руку, чтобы тщательней изучить кольца. От его
прикосновения как-будто электрический заряд прошел сквозь нее, словно
удар молнии...
Беттина замерла в предвкушении чего-то большего.
Должно быть, он тоже ощутил что-то подобное. Когда Дакийский задал
следующий вопрос, его голос стал немного хриплым:
— Ты сама это придумала?
— Да, - она напряглась, убирая руку. — Все это маленькая часть меня. «Почему другие всегда так удивляются этому?»
— Умно.
Вскинув подбородок, она гордо заявила:
