— Обер-фельдфебель Фриц Гарт. Старший унтер-офицер подразделения связи.
— Кто командует взводом связи?
— Лейтенант Маклин, он погиб при нападении на нашу часть.
— Хорошо. Расскажите все о машине с антеннами способом шифрования и передачи сообщений…
Гарт не сразу стал говорливым, но мы быстро его уговорили, два здоровенных бойца, специально выбирал покрупнее в батарее Сазанова, помесили его пудовыми кулаками. Причем не без удовольствия. Если я пальцем пошевелю, так они этого немца порвут. Многие помнили изнасилованных девчат-сестричек и штабеля красноармейцев убитых у моста которых укладывали диверсанты в нашей форме. У каждого к немцам был свой счет.
Через полчаса, когда связиста увели и мы допросили второго, в звании ефрейтора, я в волнении вскочил и стал ходить, нарезая круги вокруг стола. Полученная информация подтвердилась, и это меняло все мои планы.
Приказав увести ефрейтора, я направился к радиомашине, где вскрыв ключами сейф, обнаруженными в ящике стола. Достал продолговатый предмет, на вроде чехла от пишущий машинки.
— Что это? — спросил заглянувший в кузов Майоров.
— Шифровальная машина. Если мы передадим ее нашим, то все сообщения немцев будут расшифрованы, — глухо ответил я.
Саня не будь дураком, все понял.
— Влипли… Когда отъезжаем?
— Как стемнеет. Я уже отдал приказ, — вздохнул я, забирая вместе с машинкой, папки с кодами из сейфа.
— Хочешь забрать с собой?
— Если нас обнаружат, то будут стрелять именно по этой машине, так что лучше подстраховаться, пусть будет под рукой. А ищут нас плотно. Надаюсь тот пост фельджандармов что мы уничтожили с нами не свяжут. Если свяжут, то нас быстро найдут.
— Самолеты днем, когда мы отсыпались, плотно летали.
— Да помню я… Значит так, через час дивизион должен был готов к экстренному движению. Чтобы сразу рвануть в темень… И позови мне Бутова, если что я у своей машины.
— Хорошо.
Через десять минут три мотоцикла с пограничниками одетыми в форму фельджандармов уехали разведывать путь, а я на капоте «эмки» рассматривал карту, прикидывая как нам ехать дальше. Бойцы суетились у машин, подготавливая технику к немедленному выдвижению.
Теперь с вновь открывшимися обстоятельствами, никаких задержек, мы должны за ночь с девятого по десятое июля преодолеть как можно большее расстояние и не столкнуться с немцами.
В двадцать один тридцать шесть, когда стемнело, первый грузовик выбрался из оврага и выехал на дорогу. Через двадцать минут дивизион скрылся в ночной темени.
Нам повезло. Мы успели выскользнуть от охватывающих дороги многочисленных патрулей. Как сообщили вернувшиеся разведчики, на каждом повороте был выставлен пост. А на дорогах катались машины или парные патрульные на мотоциклах. Выходов было несколько или прорываться через посты, благо в нашем направлении их было не много, видимо искали нас севернее, не представляя, что мы так далеко удалились, или в глубину захваченных немцами территорий. Но нам помог случай.
С одним из постов столкнулась выходящая из окружения часть, причем судя по технике, танковая. На них то и повисла на свою беду вызванная помощь. Пока танкисты добивали пост и собирали на себя всех немцев в округе мы ушли дальше к фронту по параллельной дороге. О случившемся нам доложили разведчики, мы слышали только стрельбу да отсветы пожаров. Конечно, вот так бросать невольно помогшим нам танкистам было нехорошо, но у нас было множество причин этого не делать. Первая и самая главная это «Энигма» о которой знали всего четверо, я, начштаба, особист и переводчик, но последний скорее всего ничего не понял. Вторая, у нас около сорока раненых, которые нас изрядно стесняли.
Более того перед рывком я поставил разведчикам особое задание, которое они должны были выполнить. Задача не очень проста, но в принципе выполнима. Они должны были дождаться прекращения боя, подогнать ближе трофейную машину связи, что я им отдал, и подорвать ее, чтобы со стороны казалось, что ее уничтожили во время боя. Думаю, это снизит накал поисков.
Подготавливал к подрыву ее Фадеев, по моей просьбе кузов должен был быть уничтожен, но по номерам спереди немцы должны были определить, что это за грузовик и кому он принадлежит. Наверняка, данные с этим номером, передали во все части участвовавших в наших поисках.
Как быто ни было следующие восемьдесят километров мы проехали без особых проблем, чутко проверяя путь перед собой догнавших нас разведкой. По их докладу, наши танкисты раскатали пост и подоспевшую помощь в лепешку и, набрав трофеев, особенно горючего проследовали дальше, что дало нашим разведчикам возможность подогнать радиомашину прямо к разбитой технике и подорвать ее до приезда следующих подкреплений. Потом убедившись издалека, что вся техника осмотрена, а нужный грузовик даже освещен прожектором, издалека было хорошо видно, как вокруг него суетятся люди, а потом они бросились догонять нас.
Только однажды ближе к двум часам ночи нас обстреляли какие-то шальные окруженцы, но несмотря на острую нехватку пехоты мы только прибавили скорость уйдя от обстрела. Кроме пары дыр в тенте грузовика, где везли раненых, все обошлось благополучно.
А перед рассветом мы встали перед неширокой, но глубокой речушкой, обдумывая как найти брод или мост. На карте их не было.
Загнав технику дивизиона под укрытие небольшого леса, я приказал выставить дальние и ближние посты охранения и выслал разведку вверх и вниз по течению с приказом найти возможность переправиться, объявив остальным отбой для отдыха.
Разбудили меня ближе к девяти дня, судя по времени на часах.
— Что? — переспросил я, и мотнул головой, вырываясь из полудремы. Поспать я успел не больше четырёх часов.
— Мост есть, а за ним городок не большой, мы туда не ездили. Встретили двух женщин, их отправляли на рытье укрепрайонов. Они говорят наши ушли, а немцев еще не было, — повторил Бутов.
— Дивизион, подъем! — немедленно скомандовал я, откидывая одеяло. — Начало движения через пятнадцать минут. Выполнять!
Через двадцать минут, в пятнадцать мы не уложились, дивизион выехал на поле, пересек его и выехал на полевую дорогу и, следуя за разведчиками, поехал вверх по реке. Пока не выехал на дорогу, претендующую на название шоссе, и по ней выехал к автомобильному двух пролётному деревянному мосту, который, как и доложили погранцы, никто не охранял. Хотя на обоих берегах были оборудованы огневые точки и капониры для зениток. В данный момент пустые.
Остановив технику перед мостом и приказал дивизион приготовиться к отражению возможных атак как с воздуха так и с поверхности земли. А так же отравил Фадеева с парой подчинённых под мост, посмотреть на предмет минирования. Мне бы не хотелось, чтобы когда первый грузовик въедет на мост он вместе с ним взлетел на воздух. Не просто же бросили его, должны были заминировать.
Немцы уже дважды пролетали над нами, благо на большой высоте, но я все равно нервничал, стоять вот так вот у всех на виду, было неприятно. Нас даже можно было обстрелять с окраины близкого города, до которого было с полкилометра.
Когда наконец Фадеев появился на дороге, отряхивая на ходу измазанные чем-то руки, позади нас с востока появились клубы пыли, как доложили наблюдатели.
— Ну что там?
— Минирован. Часовой механизм и дублирующий нажимного действия. Часовой должен был рвануть через сорок минут. Хорошо, что у меня ключ был к тем видам взрывателя, так что я перевел часовой на два часа, а нажимной вообще отключил. Можно переправляться.
— По машинам! — тут же скомандовал я, и тут же приказал мичману. — Меняй время на полчаса.
Мы перегнали технику на другую сторону моста и начали занимать оборону.
Пока бойцы готовили орудия по стрельбы по наземным целям, я взобрался на ближайшую машину с боеприпасами. Тыловые проезжали мимо и, увеличивая скорость, удалялись в сторону города. Они под командованием Майорова и Непейбороды должны были укрыться среди домов.
