–– Это Биг Бэн, Джаред! –– восторженно восклицает Мелания, хватая меня за локоть. –– Боже, какая красота! С ума сойти.
–– Поехала в Париж и увидела Лондон. Поздравляю, Мэл, –– улыбаюсь я, накрывая ее пальцы своими. Она поворачивает голову, глядя на наши руки, потом на меня. Облизывает пересохшие губы инстинктивным движением. Я думаю о том, что запланировал сделать с этими губами чуть позже, в ответ на что мой член упирается в поверхность джинсов, заставляя меня болезненно морщиться. Мэл первой отводит глаза, осторожно высвобождая пальцы, но я все еще чувствую горячую волну, которая разилась между нами. И она тоже, судя по тому, как сразу притихла.
Крыши Лондона под нами сменяются сказочным островом со сбегающими с его гор реками. Образующими голубое мерцающее в темноте озеро. Вокруг горят звезды и играет приятная музыка.
Когда мы выходим с аттракциона, Мелания, как маленькая девочка, шумно вздыхает и постоянно оглядывается, не справляясь с собственными бурлящими эмоциями.
–– Это неописуемо, Джаред, –– на выдохе восторженно произносит Мэл спустя пару минут, совладав с собой.
–– Готова к экстриму? –– спрашиваю я, останавливая перед одним из самых страшных аттракционов Диснейленд парка. Киваю в сторону тринадцатиэтажного Отеля «Голливуд», известного, как башня ужаса
–– Я боюсь, –– признается моя малышка, с тревогой глядя на мрачное здание, но я снова веду ее за собой через всю очередь.
–– Жуть какая, –– восклицает она, разглядывая мрачный интерьер гостиницы в стиле графа Дракулы, хотя сам аттракцион связан со сценой из сериала «Сумеречная зона», который нам показывают, попутно рассказывая историю о том, как пять посетителей вошли в лифт, в который попала молния, и все они свалились прямо в преисподнюю. Мэл сжалась от страха, цепляясь за меня, как за спасителя и защитника. Моя дорогая девочка, я устрою тебе нечто пострашнее, чем башня ужаса.
–– Мы что будем падать? –– спрашивает она дрожащим голосом.
–– Да, мы будем падать. Но тебе понравится процесс, –– двусмысленно отвечаю я. Мелания резко вскидывает голову, смотрит мне в глаза, и я ободряюще обнимаю ее за плечи, когда свет в кабине начинает мигать, и мы резко взлетаем вверх, потом срываемся вниз. Я улыбаюсь, а она кричит, словно за ней бегут все демоны ада. Кричит и цепляется за меня, кажется, даже прячет лицо на моей груди. Малышка. Пугливая. Сладкая. Кровь снова вскипает в моих венах, когда я вдыхаю ее дурманящий аромат. Не удержавшись, скольжу ладонями по ее спине, но она вряд ли замечает, визжа от страха.
Когда мы выходим на улицу, Мелания едва держится на ногах. Она бледная, почти зеленая. Я смеюсь, а она подавленно молчит.
–– Как ты мог! Я чуть не умерла! –– внезапно Мэл набрасывается на меня с кулаками. –– Ты знал, что там будет? Знал? –– яростно спрашивает она.
–– Рядом с тобой стояла маленькая девочка и тряслась меньше, чем ты, –– смеюсь я, отражая ее удары. –– Успокойся. Теперь ты знаешь, как страшно падать.
–– Да, я больше никогда в жизни в лифт не войду, –– сердито бросает Мэл. –– Больше никакого экстрима.
–– Хорошо, ––- покорно соглашаюсь я.
–– Я серьезно, Джаред.
–– Пришло время поплавать, Мэл. Вода успокаивает, –– говорю я, показывая на следующий аттракцион в нашей программе. –– Как ты относишься к Джеку Воробью?
–– Нормально, –– напряженно отвечает она, с опаской поглядывая на аттракцион «Пираты карибского моря»
Но после Башни ужаса, падение с водопада и узкие гроты кажутся детскими страшилками. Мэл немного расслабляется, снова начиная улыбаться и радоваться жизни. Она беспечно болтает, делясь впечатлениями и ведет себя непосредственно и естественно.
А я замечаю то, чего не видел раньше. То, какое впечатление Мелания производит на других людей. Ей улыбаются дети, с ней запросто заговаривают женщины, а мужчины предпочитают отводить взгляд, замечая меня рядом. Она выглядит милой, веселой и светлой девушкой с лучезарной улыбкой и глазами небесного цвета. Я понимаю, что и сам расплываюсь в глупой улыбке, когда она искренне улыбается мне. Это место действительно действует на меня разрушительно. Нельзя отвлекаться и поддаваться слабости.
Но мне хочется «почудить» вместе с ней. Я дергаю ее за волосы, мы дурачимся и поддразниваем друг друга, как дети. Я покупаю Мэл шарик, который она нечаянно выпускает и виновато разводит руками, когда он улетает в небо, а подаренный мной огромный леденец убирает в сумку, показав мне язык и сообщив, что я никогда не увижу, как она будет его сосать. У меня в паху все каменеет, и я едва успеваю заткнуть себя, чтобы не ляпнуть, что уже совсем скоро увижу, как она будет сосать кое-что другое.
После совсем уж детской поездки на паровозике в сказку Пиноккио, я снова перехожу к экстриму. Эмоциональные качели –– это то, что мне нужно, чтобы разбудить ее глубоко спрятанную плохую девочку.
–– Нет, Джаред… –– она отрицательно качает головой, когда мы подходим к аттракциону «Космическая гора». –– Это точно что-то страшное, –– заявляет Мэл. Я широко и чувственно улыбаюсь ей, приподнимая пальцами подбородок девушки. Она вопросительно смотрит на меня своими потрясающими глазами.
–– Я покажу тебе космос, крошка, –– хрипло обещаю я. И на этот раз совершенно искренне. Так и будет, упрямая маленькая сучка. Я устрою тебе космические бешенные горки, которые ты никогда не забудешь. И каждого следующего любовника будешь сравнивать со мной. Сжимаю челюсти, едва сдерживая гневный рык, вызванный мыслями о других любовниках. Мне же должно быть все равно. Так почему я бешусь, черт возьми?
–– Хорошо, уговорил, –– произносит она тихо, не разрывая зрительного контакта. Ее ответ можно трактовать, как угодно. Я могу поцеловать ее прямо сейчас, и она не оттолкнет меня. Я так хочу ее, черт, но вокруг толпа людей, а одного поцелуя мне будет чертовски мало. Хочу сжать эту задницу и прижать к своем ноющему от потребности члену, чтобы она поняла, что делает со мной.
Но вместо этого, просто переплетаю наши пальцы и введу внутрь, снова минуя очередь. Она уже даже не удивляется и не задает вопросов, почему меня везде попускают. На самом деле все просто. Я спланировал этот день по минутам. И каждый аттракцион заказан заранее и оплачен. Пришлось с утра заставить Беатрис приехать сюда и выкупить билеты на определенное время. Она была не в восторге, но выполнила поручение, за что получила чек в качестве премиальных.
Когда поезд врывается во тьму на бешенной скорости, все пассажиры начинают оглушительно вопить. Навстречу несутся скопления звезд и метеоритов, нас трясет, подбрасывает. Слетаем вниз, зависаем, взлетаем, вверх, вниз, резко вправо, крики, визг, скрежет металла. Ее ногти впиваются в мою руку, она прижимается лбом к моему плечу, не переставая кричать и звать мамочку. Мне даже ее немного жаль. Я говорю ей, чтобы она поберегла свои голосовые связки, что они понадобятся ей, чтобы кричать подо мной сегодня ночью, но, конечно, она не слышит. Я кладу ладонь на ее колено, чувствуя мощный всплеск адреналина. Американские горки давно не впечатляют меня, это делает Мэл, которая так горячо дышит в мое плечо. Я такой твердый, что это начинает доставлять ощутимый дискомфорт. Кончиками пальцев глажу внутреннюю сторону ее бедра, но во всем этом хаосе, мраке и вспышках метеоритного шторма вокруг нас, Мэл до конца не осознает того, что я делаю. Двигаюсь выше, и она резко сдвигает колени, зажимая мою руку, но убрать боится, потому что для этого нужно отпустить держатель. Трусиха. Вокруг полный мрак, мы продолжаем падать куда-то с бешенной скоростью, я настойчиво провожу пальцами по поверхности ее трусиков, нажимая на бугорок, который любую женщину делает сговорчивой, если уделить ему достаточно внимания. И даже сжатые колени не мешают мне. Вспышка на миг освещает ее лицо, и я замечаю ошарашенный взгляд Мэл и приоткрытые губы. Отодвигаю в сторону полоску намокших трусиков, ласкаю подушечкой большого пальца чувствительное местечко, двумя другими потирая влажные складочки. Я чувствую, как напрягается низ ее живота и начинают дрожать ноги, когда я проникаю пальцами внутрь, она прогибается в спине, раздвигая ноги. О, черт, у меня крышу сносит… Я перестаю себя контролировать, потому что ничего подобного не планировал. Просто она так кричала, что я завелся, и вот во что все вылилось. Она такая тугая, влажная и чувствительная, лучше, чем в моих фантазиях. Впереди, в самом конце тоннеля маячит свет, и я увеличиваю темп, трахая ее пальцами так же одержимо, как собираюсь сделать позже своим измученным ожиданием членом. Она успевает кончить до того, как поезд врывается в светлую зону. Снова сжимает мою ладонь, судорожно сдвигая ноги и плотно сокращаясь вокруг пальцев, впиваясь когтями в мою руку еще глубже. Моя эрекция причиняет боль, и я стискиваю зубы, и осторожно освобождаю пальцы, с блуждающей самодовольной улыбкой, глядя на ее раскрасневшееся потрясенное лицо, пересохшие дрожащие губы. За тридцать секунд до торможения поезда, медленно подношу пальцы, которые только что были в ней, к губам и пробую на вкус. Мэл ударяет меня по руке, краснея еще сильнее и тяжело дыша. Мне жаль, что я не видел выражения ее лица, когда она кончала. Но мне нравится то, что я вижу сейчас. Она вошла во вкус. Сладкая, и ее желание пахнет безумием, оно невероятно вкусное, как и она сама. Теперь просто нужно дожить до конца программы, не трахнув ее между запланированными действиями.
