В Альбионе я изыскивала возможности совершенствовать свои знания в колдовстве и, несмотря на то что практически все мне было недоступно, тем не менее и с малым не уставала экспериментировать. Эксперименты в основном проводились на светских львицах, которые заглядывались на Макса, а также на его партнерах и конкурентах по бизнесу.
Мое колдовство принесло мне и совсем неожиданные плоды. Макс был в полном восторге от того, что я колдунья, и часто этот образ использовался в наших ролевых играх в постели. Так «Колдунья» принесла нам с мужем через десять месяцев сына Аркадия, он пошел в меня и был фоком. «Бандитка» — второго сына, Леона, унаследовавшего расу папы. Назгаром оказалась и дочка, Элизабет, которой нас осчастливил памятный серый костюмчик, в котором я лазила в дом Юмаро. Остальные образы были нами не настолько любимы и роли в жизни нашей семьи не сыграли.
Внезапно из раздумий меня вырвало прикосновение к шее. Я улыбнулась, так как знала, кто это. Он всегда так делает. После прикосновения последовал поцелуй в губы, которым мы оба наслаждались.
— О чем задумалась моя жена?
Я погладила Макса по щеке. Прошло пятнадцать лет, а я все так же его люблю.
— О том, как сильно ты меня любишь, — сообщила я с улыбкой.
— Ну, об этом стоит думать постоянно.
— Как там наши дети? Твоя мама уже привезла их с прогулки?
Макс закатил глаза:
— Нет еще. Она опять, наверное, будет с ними гулять весь день.
— Ты не пробовал с ними поговорить?
— Нет, — сообщил мне муж, поднимая меня и пересаживая себе на колени. — Ты же знаешь, это бесполезно.
Я только улыбнулась на это и прилегла на грудь мужа.
— Знаешь, я вспоминаю сейчас наше прошлое, и мне помнится, что кто-то говорил о том, что помощница намного ценнее любовницы.
— И до сих пор согласен с этим.
— Тогда как же оказалось, что я…
— Таисия, — перебил меня муж, — как ты не понимаешь, что жена и любовница вещи разные.
— То есть поменять помощника на жену — совсем другое дело.
— Конечно. Такая польза дому.
Услышав подобную иронию, я не могла не стукнуть мужа, а тот лишь поморщился и потер бок.
— Тогда и я могу напомнить тебе, что мысль оказаться со мной в одной постели приводила тебя в ужас. И тем не менее…
— Да, а что делать было? Надо же как-то тебя на себе женить.
— Ах так! — воскликнул муж и, подняв меня с кресла за талию, потащил прочь из комнаты.
А на столе так и осталось начатое письмо:
«Дорогая сестра, наша пятилетняя переписка согревает мое сердце. Я рада, что родители хоть сейчас воспринимают меня как замужнюю женщину и не запрещают тебе со мной общаться.
По поводу твоей просьбы я однозначно говорю „да“. Мы с Максом с удовольствием примем тебя в своем доме и подыщем тебе место жительства, где ты пожелаешь. Но все-таки советую поискать компромисс и помириться с родителями. В любом случае я и твои племянники будем рады тебя видеть.
Ты как раз приедешь, когда брат и матушка Макса будут все еще гостить у нас. Теперь, к великому сожалению мужа, такое происходит очень часто, на что он беспрестанно жалуется. Только будь готова к тому, что Елисестрата попробует сосватать тебя за Иллариона. Он в последнее время, к нескончаемой радости моего мужа, в постоянной осаде.
А по поводу твоих вопросов о жизни в Альбионе скажу так: несмотря на трудности, которые тебе здесь может преподнести судьба, несмотря на сомнения и испытания, надо всегда бороться и стараться выйти победителем. И тогда судьба вознаградит тебя. Я знаю, ведь так однажды случилось со мной.
И не пугайся, если все двадцать семь часов у тебя будут заняты работой, ведь может оказаться, что это совсем не так…»
