Можно было, конечно, выбрать банальную Турцию: и проще с вариантами, и без такого напряга. Но я прекрасно знал, как сильно моя Света любит зимние праздники, и что с большим удовольствием она нырнет в сугроб, катаясь на лыжах, нежели в бассейн, спасаясь от жары.
Да и шанс встретить кого-то знакомого именно в том городе, не относящимся к самым популярным направлениям среди наших, был намного меньше. А мне хотелось просто отдохнуть со Светой, не думая обо всем остальном, чего у нас с лихвой будет по возвращению.
Бабочка безумно обрадовалась. Ей самой хотелось просто тихо и спокойно от всего отдохнуть. Слишком много всего случилось с нами за этот год.
Так что, с истории о татуировке, мы переключились на планы отдыха и то, что следует забрать, и как все организовать. Причем, мы так увлеклись этим, что едва не пропустили тот самый важный момент, когда начался бой часов.
- Ай! С Новым годом! - спохватившись, с восторгом прокричала Света, схватив свое шампанское.
С веселым звоном она чокнулась им о мой бокал.
- С Новым! - согласился я так же весело.
И, дождавшись, когда Бабочка отпила первый глоток шампанского, надавил ей на плечи, притянув к себе и крепко поцеловал, не дав даже сориентироваться. Шикарно. Что еще надо для самого настоящего праздника? Да и шампанское в таком варианте подачи мне понравилось куда больше, чем в бокале.
- М-м-м, - ничего более вразумительного Света не смогла ответить.
Но это “м-м-м” - простонала с удовольствием, так что я сделал вывод, что шампанского ей не жалко, и решил продлить поцелуй.
- Сереж?
Спустя минут тридцать, почти задремав опять после того, как проглотила еще один кусок пиццы, и даже соблазнилась парой не особо любимых ею виноградин, совершенно не глядя на продолжающий бормотать телевизор, Света вдруг подняла голову с моей груди.
- Мм? - ответил Бабочке ее же “фразой”.
Честно говоря, и сам уже начал дремать, и без разницы, что праздник. Мой праздник, постоянный теперь, сопел последние десять минут у меня на груди.
- Сереж, а что теперь будет?
- В смысле, драгоценная моя? - заставив себя полностью открыть глаза, я внимательно посмотрел на Свету.
- Наверное, не так просто будет это скрывать? А показывать… Тоже не стоит, да? Ты говорил… Это будет совсем глупо? - переплетя пальцы и устроив на них свой подбородок, Света сосредоточенно смотрела на меня.
- Не умно, так точно, - я опять откинулся, уткнувшись затылком в подушки дивана. - Но ничего, Бабочка, справимся. Решим как-то по ходу. Тебе об этом сейчас меньше всего думать надо. Отдохнем, вернемся, а потом разберемся. Хорошо?
- Хорошо, - вздохнув, согласилась она. Опять улеглась щекой мне на грудь и начала пальцами обводить контуры моей татуировки. И вдруг улыбнулась. - Разберемся, - добавила Света таким тоном, будто собиралась лично “разбираться” с каждым, кто будет против.
Что заставило меня искренне рассмеяться.
Света
Именно за эту неделю я отчетливо поняла: чтобы ни было мне известно из учебников о свойстве времени - все полная чепуха. И прав был Эйнштейн: непостоянная величина время. Совсем непостоянная. Только гибкая она не столько для скорости света (в конце концов, мне не была доступна такая скорость), а для состояния человеческого счастья.
Честное слово, я еще слишком хорошо помнила о том, как тянулись первые месяцы после смерти моих родителей и брата: не то, что каждый день, а каждая минута казалась бесконечной и полной безысходного горя. Не забыла, насколько долгими были часы в руках Малого. И каким длинным мне показался последний месяц без Сергея.
Сейчас же, на этих “каникулах”, которые любимый подарил мне, минуты пролетали мимо как раз с той непостижимой скоростью света. Стремительно, без остановки и пауз. Потому что я была бесконечно счастлива. Просто безгранично. Да и Сережу давно не видела настолько беззаботным, спокойным и счастливым.
Мы жили в небольшом, но точно дорогом отеле. Не впервые отдыхая за границей, да и об этом курорте узнавая раньше, когда папа спрашивал, куда мы хотим поехать, я имела представления о том, насколько сложно найти здесь номер в самый разгар праздников. И в полной мере оценила подарок. Но на мой интерес Сережа только заметил, что тут никто знакомый не должен попасться. А это самое главное - мой спокойный отдых.
А отдыхалось здесь действительно великолепно. Снег казался невероятно искристым и чистым, а воздух - просто сладким, несмотря на вполне зимнюю погоду. Видимо, именно счастье делало для меня все настолько прекрасным. Татуировка заживала без всяких проблем, хотя Сережа, видимо, чтобы поддеть меня той “настырностью”, с которой я следила за лечением его раны, все время настаивал на осмотрах. А может, ему просто понравился этот “подарок”, что казалось мне вполне вероятным. Любимый часто рассматривал узор на моей спине, а в последние дни, подобно тому, как я пальцами “впитывала” его татуировку волка, нежно и осторожно повторял контуры моей татуировки своей рукой.
И любил меня. Господи! Как Сергей меня любил.
Я всегда знала, что особенная для этого человека, даже тогда, когда наши отношения не выходили за пределы родственной любви. Но сейчас… Я действительно ощущала себя его драгоценностью. Той, для которой происходит все вокруг. Которую обожает этот невероятный мужчина. Мой “супергерой”, о котором только может мечтать девушка. И в то же время, реальный человек, из плоти и крови, жадный и страстный, нежный, а иногда - тираничный, не уступавший мне там, где не считал это верным, несмотря на всю любовь. Хотя, он никогда и ничего категорично не запрещал, а объяснял, разговаривал, аргументировал, почему этого делать не стоит.
И баловал, баловал, баловал…
Он почти не занимался своими “делами”, только раз в день созванивался с Николаем. Я эти разговоры не слушала, несмотря на желание все-все знать о любимом. Сережа не хотел, чтобы я в это вникала, а я слишком любила его, чтобы эту просьбу игнорировать.
Зато, мне никто не мешал наблюдать за любимым, когда он выходил во время этих разговоров на застекленную террасу номера. И я наблюдала, пользуясь случаем, впитывая все повадки и привычки Сергея по-новой в себя, запоминая, пропитываясь им. Потому что на людях я глаза на него перевести не могла спокойно, сразу в жар бросало. Так как, я тут же вспоминала: как он смотрит на меня, когда за нами закрываются двери номера, как целует каждый кусочек, каждый миллиметр кожи, как заставляет стонать и придушенно кричать в подушку от нашей обоюдной страсти.
Но нет, мы не проводили целые дни в постели. Сергей без всяких возражений бродил со мной по заснеженным улочкам небольшого туристического городка. Охотно выдерживал детальное изучение ассортимента всех сувенирных магазинчиков (не ради покупок, мне просто было интересно). И бесконечно покупал мне горячий шоколад. А еще - горячее вино со специями, правда, гораздо реже. Ибо я потом “буянила”, по его словам. А ему это буйство хоть и нравилось, но исключительно в пределах номера, где нас никто не мог увидеть.
И как раз здесь, на этих каникулах, сидя за столиком крохотного ресторана, я решила, что именно этим и хочу заниматься в будущем. Не постоянным бездельем, не подумайте. Международным туризмом.
Сережа мой выбор профессии одобрил, и сказал, что определимся и все выясним, когда вернемся домой.
Это было тем, что отложить не получилось бы - возвращение. А хотелось очень-очень. Но время бежало неумолимо, и после Рождества нам пришлось вернуться домой.
Адаптация далась мне сложно. Целую неделю Сережа принадлежал только мне, без каких-либо ограничений, без оглядок и осторожности. И теперь, действительно зная, каково это, безраздельно владеть его вниманием, всю себя посвящать ему - у меня началась самая настоящая ломка. К хорошему привыкаешь не просто быстро, молниеносно. А теперь надо было думать о том, что говоришь, и при ком. И как смотришь на “дядю”. Как к нему обращаешься. Не имя, а сам тон мог выдать меня с головой, если бы я проговаривала имя Сергея так, как мне хотелось: со всей нежностью и любовью, казалось, заполнивших мою сущность до самых кончиков волос.
