— Что за бред?
— Ага, бред, зато она, скорее всего, в следующий раз так и сделает. На женщин, друг мой, орать вообще не рекомендуется. Они понимают убеждающий и ласковый тон, ну как животные короче, — тут Грегори расхохотался, довольный сравнением. Егор в сердцах обозвал его и ушел к родителям. Оттуда, уже ближе к ночи, вернулся к себе в квартиру, злой и непонимающий. Его родители тоже были крайне расстроены ссорой сына с Варварой и ненавязчиво намекали, что лучше помириться. Парень в результате вспылил и удрал из-под укоризненных взглядов.
Квартира встретила его настороженным молчанием. Только голодный Гоша кинулся под ноги и стал жаловаться на одиночество и тоску. Машинально взяв котенка на руки, Егор прошел в комнату и плюхнулся на незаправленный диван. Он так и не убрался утром, сразу вскочил и убежал по делам. Взгляд парня скользил по кухонной стойке, по столу, где точно сегодня ходил котенок, по небрежно кинутым на кресло и стул вещам.
— Да ну нафиг, — он дотянулся до пульта и включил телевизор. Громкие звуки наполнили, но не оживили квартиру. Над ухом жалобно пищал Гоша, намекая, что он весь день не ел. Пришлось вставать, накладывать еду, потом ставить чайник. И все в каком то ступоре, которое нахлынуло вчера вечером.
С ума они все что ли посходили? Ведь он прав, он! Варя знала о его предпочтениях, но наплевала и сделала по-своему.
Егор сел за стол и машинально принялся пить чай. Ему бы возмущаться, как он делал всего сутки назад, только почему-то абсолютной правоты почувствовать уже не мог. Может, оттого, что перед глазами стояло лицо Вари: сначала счастливое, а затем какое-то замершее, потерянное. Парень вдруг понял, что ему не дает покоя. Если бы Варя злилась, возмущалась, тогда все было бы проще. Но ее отрешенность и усталость в голосе и взгляде говорило о том, что ей все равно помирятся они или нет.
Ароматный чай внезапно потерял вкус. Егор ярко представил, что отныне Варвара станет просто знакомой.
И ему стало очень страшно.
* * *
Варя могла бы собой гордиться. Ей уже три дня не давали покоя.
Егор дал о себе знать через сутки. С самого утра принялся звонить и писать сообщения с просьбами помириться. Варя вежливо отвечала, что не хочет. Тогда парень явился под окна и сообщил, что не уйдет, пока она не выйдет. Девушка пожала плечами и продолжила заниматься своими делами. Она сидела на полу, в гостиной, смотрела телевизор и разбирала елочные игрушки. Таким образом, Варя пыталась разбудить в себе новогоднее настроение и перестать ощущать внутри холодную пустоту.
Дома было тепло и уютно. Родители уже вернулись с работы и читали в своей комнате. Оля вернулась с катка и грелась в ванной. Чуть слышно тикали большие часы, бубнил телевизор на стене, напротив дивана. Девушка раскладывала по пушистому ковру стеклянные хрупкие игрушки, а заодно то и дело косилась в сторону окна. Там шел крупный снег, какой бывает в рождественских фильмах. В такую погоду особенно здорово гулять компанией или вдвоем, покупать подарки, кататься на коньках или просто шагать по улицам, которые уже украшают новогодней иллюминацией.
Варя вздохнула и подошла ближе. Егор продолжал ходить перед подъездом уже четвертый час, и девушка порадовалась, что одет он тепло, а на улице все же не трескучий мороз.
Очень хотелось выйти к нему, но в то же время Варя отчетливо помнила обидные слова. И самое главное: она ведь сказала, что любит, а он даже не отреагировал!
Может, и впрямь гораздо лучше, когда рассматриваешь любовь как химический процесс? Может, тогда не так больно?
Кому рассказать — засмеют. Поругались из-за подарка на день рождения!
Егор периодически куда-то исчезал, потом снова возвращался. Оля тоже засекла его и тут же убежала вниз, вооружившись термосом с горячим чаем. Варя мысленно поблагодарила сестру и снова попыталась отвлечься. Но что бы ни делала, мысли постоянно витали во дворе, рядом с Егором.
Когда он ушел со своего "поста" девушка не знала. Она уснула в районе полуночи, а когда встала утром, то внизу во дворе никого не было. Появился он уже ближе к вечеру и опять занял свой пост.
— Варь, ну давай хоть пусть поужинает у нас? — нервничала мама.
Девушка махнула рукой и ушла к себе в комнату, пробурчав что-то нелестное. Дверь заперла на случай, если Егора все же позовут, а он решит к ней вломиться. Парень и впрямь согласился подняться и поужинать. Прижавшись ухом к двери, Варя слушала, как смеются над его шутками родители и страдала.
"Вот что тебе надо? Сам говорил, что любовь это глупости, а сам ходишь и ходишь!"
Взяла и "накаркала": Егор на следующий день исчез почти на три недели. Варя изгрызла подушку, облила ее слезами, напридумывала себе кучу глупостей и успокоилась только тогда, когда Грег сказал ей как бы между прочим, что Егор так сильно чем-то занят, что с учебы и работы бежит домой и допоздна сидит за компьютером.
— Станет слепым и сколиозным, — злорадствовала Лизавета. — И все, Варька, никому не будет нужен. Ты его простишь вообще? А то могу с парнем классным познакомить.
Девушка на такие предложения качала головой: ни с кем она знакомиться не хотела. У нее вообще последнее время было ощущение, что ей в личной жизни попадаются либо инфантилы, либо эгоисты. Это карма что ли такая? Или наказание за грехи в прошлой жизни? Почему на улицах ходят множество парочек, где парни адекватные и заботливые, а ее угораздило влюбиться в барана, который чуть что, так сразу упирается рогами в ворота и орет дурным голосом?
Но ведь за что-то она его полюбила? Почему после глупенького эгоистичного Стаса ее потянуло к Егору? Не из-за того ли, что рядом с ним Варя почувствовала себя под настоящей мужской защитой?
Он ведь всегда о ней заботился. Пусть в своей, несколько грубоватой манере, но неизменно следил, чтобы она была в порядке. И с ним они всегда находились на "одной волне", даже когда спорили. Почему сейчас вдруг перестали понимать друг друга? Шаг за шагом, сквозь мучительную душевную боль и сомнения, Варя продиралась к пониманию ситуации. И не знала, что Егор точно также мучился и делал для себя кое-какие открытия.
Понимания химических процессов не помогали. Несмотря на всевозможные аутотренинги, вся выдержка летела к чертям, стоило Егору проснуться и увидеть пустую вторую половину дивана. Парень бесился, но в квартире все напоминало о Варваре, вплоть до разноцветных бус, которые она оставила на столе у компьютера. Стоило Егору взять их в руки, как нахлынули воспоминания о море и том понимании, какое сквозило между ними тогда. Вот тогда он начал ругаться: громко, отчаянно, до хрипоты. Просто стоял, держал бусы и выкрикивал злобные слова, а потом молчал, осознавая себя как-то по-другому.
* * *
— Через две недели Новый Год, — Варя спешила домой после университета и болтала с Ксюшей. Та планировала приехать на праздники и от души повеселиться. Поэтому подруги обсуждали, куда стоит съездить во время отдыха. Болтливая Ксения оторвала Варвару от тоскливых мыслей о Егоре. Девушка даже взбодрилась, хотя понимала, что если куда и поедут, то в одной компании с Тритоном, чтоб его кошки грызли. Это понимание и волновало, и печалило. В глубине души продолжала теплиться обида, но вместе с тем Варя отчаянно скучала по парню. По его голосу, упрямому выражению лица, рассуждениям.
— Ладно, Ксюх, мы тогда увидимся тридцать первого, хорошо? Ну, я видимо буду сначала с родителями, а потом после двенадцати встретимся и пойдем тусить. Ага, пока, привет Радомиру.
К дому Варя почти бежала, чувствуя как мороз колет лицо и пытается забраться под дубленку. Влетев в теплый подъезд, едва не замурлыкала от блаженства. Дурацкий автобус, в котором пришлось ехать из университета, тащился еле-еле, да к тому же внутри почти не работала печка. Поэтому Варя сейчас чувствовала, как из сосульки превращается обратно в человека.
