Да! Теперь Дмитрий стал моим. Я это чувствовала не только душой, но и телом, когда получила свой первый сумасшедший оргазм.
Под утро я невольно дёрнулась, вскочила на ноги, по привычке вспоминая, что мне нужно отправляться на каторгу, а ещё, с ужасом осознавая, что проспала! О, Боже! Мегера сейчас с меня живём кожу срежет!
Дмитрий тоже дёрнулся, но тут же схватил меня за руку, увлекая на себя. Прижал к груди, поцеловал в макушку, муркнув на ухо:
— Рано ещё. Спи, маленькая. Теперь тебе никогда больше не придётся работать на кухне. Твоё место в моей постели. В моём паспорте. В моём сердце. Ты… моя. Навсегда.
И я растаяла от его слов, от его поцелуев, от его приятного дыхания, снова погрузившись в крепкий, беззаботный сон, мысленно благодаря судьбу за то, что послала мне тёплый лучик надежды в бесконечную пучину безысходности.
Главное верить, от души верить, в лучшее!
Придёт время и страдания окупятся счастьем.
***
Сон для меня — это бесценная роскошь. Обычно я спала максимум по шесть — семь часов, работая в поместье Орлова без выходных и зарплаты. А тут, прям непривычно! До обеда. Мы с Дмитрием, позабыв обо всем на свете, продрыхли как сурки до двух часов дня!
Завтрак, который нам принесли в комнату, уже давно остыл.
Для меня.
Дима заказал для меня настоящий пир! Хотя бы раз, хотя бы кусочек... я мечтала попробовать блюда с княжеского стола, а не питаться безвкусными супами с картошкой. Мужчина приподнёс мне самый настоящий завтрак в постель, прям как Золушке, но, почему-то вдруг у меня пропал аппетит.
Ни фруктов, ни пирожных отчего то не хотелось.
Как странно!
Наверно слишком сильно перенервничала с повторным похищением.
Лёжа на шёлковых простынях в мягкой кровати, я попыталась объяснить мужчине, что пока не голодна, но обязательно поем. Чуть позже. Он нахмурился, бережно заправил мне прядь волос за ухо, подарив свою самую совершенную улыбку.
Теперь, когда мы общались друг с другом, ручка и блокнот не понадобились. Кажется, Дмитрий научился понимать меня без слов, по взгляду. Там, в глазах, он читал меня как свою самую любимую книгу.
Наверно, мы с ним как две половинки одной звезды, самой большой во вселенной. Мы пара. Которую создавали на небесах как единое целое, по единому образу и подобию, чтобы там, на земле, по воле наших создателей, мы встретились вновь. Потому что родственные души...они притягиваются. Мы, с одной стороны, как две противоположности. Он богатый, я — бедная. Но с другой… с другой стороны мы — как два лепестка одного красивого и совершенного цветка.
ГЛАВА 21.
[Дмитрий]
Я приказал поселить девчонку в какой-нибудь неприметной подсобке, чтобы глаза не мозолила своим внешним видом. Для её же блага. Иначе, не сдержусь. Воспользуюсь девкой на правах законного владельца. Она ведь, по сути, моя вещь, которую я просто купил. Причём, за приличные деньги. Но пока что не хотелось раскрывать упаковку уникальной покупки— ждал подходящего момента, когда вообще невмоготу будет! Да и Лиза сейчас в поместье вернулась. По пятам за мной шастает и потрахивает по всем углам, ненасытная кошка. Секс с ней как хлеб насущный, но вот в последнее время мне наши игры до уныния наскучили. Она послушная, покладистая, на всё согласная до тошноты. Меня это не зажигает! Тем более, я у неё не первый. В её породистой п*зде уже побывал ни один нефтяной магнат. Если честно, чтобы хоть как-нибудь разнообразить свой половой быт, я был бы не прочь оттрахать неопытную девственницу. Скромницу, или дурнушку. Так, чтобы видеть страх в её глазах и восхищение моим огромным членом, который будет рвать её тугую плёнку на части, одаривая статусом женщины.
Но мне млять совесть не позволяет. Надоела прежняя жизнь. Скучно. Уже начал всерьёз задумываться о детях. Надеюсь, после свадьбы долго ждать не придётся. Лиза мне нравится. Мы ведь, считай, с детства дружим, как и наши предки. Отец всегда говорил, что лучше девушки во всём мире не сыскать. И я ему верил. Он всегда мечтал о том, чтобы мы надели друг другу на пальцы обручальные кольца и объединили наши семьи уже как родственные. Но он, увы, не дожил до этого момента.
Я хочу исполнить его мечту. Совсем скоро мы с Элизабет распишемся. И это будет правильным решением. Поэтому, чтобы не изменять жене, до этого момента я должен отыметь мою занозу во всех углах поместья и во всех позах, чтобы забыть, чтобы не думать, чтобы осточертела до бешенства, маленькая, миниатюрная напасть! С синими, как бездна дикого океана, глазами!
***
С этими прожорливыми мыслями, поздним вечером, я направился на кухню, чтобы выпить воды и успокоиться. А может, я сделал это специально, чтобы её найти. Найти и избавиться от грёбанного напряжения в трусах!
И я, конечно же, встретил Лину. На кухне. Она сидела спиной ко мне в полной темноте, не считая фонарей за окном, и жадно лакала остывшую куриную похлёбку из тарелки. Одной рукой уплетала суп, а другой — картофельное пюре. Причём, картофель она ела руками. Руками!!!
Боже!
Как дикий, голодный зверёныш!
Съела всё до крошинки, а потом ещё и тарелки облизала.
Вот ведь…
Как странно!
Сердце настолько больно в груди защемило, будто я действительно жалость почувствовал. Откуда она чёрт возьми на мою голову только свалилась?
Надо бы обратно вернуть в тот клоповник из которого выползла. Но с другой стороны... Не могу! И не понимаю почему? Её ведь снова могут в рабство толкнуть. А она вся такая маленькая, хрупкая, беззащитная. Ещё и немая.
А мне не нужны лишний раз неприятности. Особенно в прессе.
Пусть на дно пока месть заляжет у меня в доме и долг отрабатывает. Пол состояния нахер спустил, чтобы шейха проклятого задобрить.
Меня увидела, сжалась, будто испуганный ежонок, когда я, кровожадный демонюга, из темноты выполз. Сидит, глазки испуганно бегают. И тут меня вдруг повело… нереально повело! Когда я размазанный крем от эклера на ее губах увидел. В уме моментально самые озабоченные фантазии кобрами дикими заклубились, когда я представил, как языком губы этого ангельского создания тщательно вылизываю, тая от эйфории! А этот крем… вовсе не крем! А мой горячий белок, которым я бессовестно замарал её маленький ротик.
Затем, жадным, одержимым похотью поцелуем, я полностью подчиняю крошку себе и своей делаю! Разум дурманю! Пью её до самого дна! Владею и доминирую! Окутывая нерушимой властью.
— Ты что это натворила?! Грязная девчонка! — с чёрного хода Евгения заскочила, и тряпкой со всей яркость девчонку ударила. Она со стула практически на кафель свалилась, но я… подхватить успел. На ноги поставил и быстро опешил, снова обернувшись ледяной глыбой.
Кухарка повторно замахнулась тряпкой, но я успел перехватить удар.
— Евгения. Уймись!
— Но Господин! Она ведь украла! Бессовестно! С хозяйского стола!
— На первый раз прощаем. — Развернулся и к выходу зашагал, еле-еле сдерживаясь от бесконтрольного бешенства. Не потому что грёбанную тарталетку стащила… А потому что в штанах начался настоящий Армагеддон! Член копьём встал. Болезненным таким, пульсирующим! Жгучей кровью налился! Настолько, что двигаться некомфортно было. И даже стыдно немного. Перед персоналом, естественно.
И я, блин, не понимал почему???
Что же могло так зацепить в этой неприметной сиротинке?
***
Спустя какое-то время я снова увидел сиротку. В саду. Среди колыхающихся белоснежных простыней. Лина сидела на стуле, с закрытыми глазами, откинув голову назад. Рот слегка приоткрыт, тело расслабленно. Девочка спит. А меня как грёбанного маньяка манит к ее сладким губам. Они такие нежные и влажные... Я хочу впиться в них зубами и как дикий зверь предъявить свои права на её плоть.
Она и так уже моя, эта девчонка. Вопрос лишь во времени. Пока не хочу срывать обертку со своего подарка, со своей недешевой покупки. Пока Лиза рядом. А когда Елизавета укатит в Милан я, наконец, избавлюсь от этой адской напряжёнки в трусах, вдоволь вытрахав сочную синеглазую малышку. Пару раз выдолблю раком до одури, так, чтобы прям члену больно стало! А затем забуду, насладившись начинкой от заветной конфеты, на которую смотрю и не могу слопать.
