-А чего ждем-то? -Спросил я.
-Сейчас груз прийти должен, какие-то там контейнеры из Польши. -Сказал Валерий Алексеевич. -Надо его принять.
Я понял. По контракту, который заключен между нашей фирмой и владельцем склада, в принятии груза участвует и охранная фирма. Одна из печатей, которыми опечатывается контейнер - чтобы не вскрыли без ведома - она наша, то есть Валерий Алексеевича. Ещё одна печать, дежурная, хранится в караулке. Но она так, на всякий случай. Если надо что-то вскрыть или что-то открыть, то это "что-то" открывается, а потом опечатывается печатью охраны. А печать у Валерий Алексеевича личная, он ей удостоверят, что груз принят и взят под охрану. На такой сложноватой немного системе настоял наш генеральный в свое время.
Если уж подумать, так именно она самое минимальное из того, что предложить можно. Тут, на складе, про печати забыли ещё во времена СССР. А когда склад выкупили частные лица, то и тем более не вспомнили. Но это пока не появился Петр Сергеевич, который, как старый и опытный сотрудник, настоял на том, чтобы все всегда контролировалось, запиралось и опечатывалось. Тут до нас все двери были нараспашку открыты, заходи не хочу. Замки-то особо не спасают, потому что ключ к ним подобрать можно, да и просто украсть ключ - тоже.
А так, с печатью-то... Сразу будет видно, кто и когда вскрыл. Охрана, проходя по складу, в том числе проверяет целостность печатей на всех входах и выходах, при необходимости ставит свою и сообщает по команде, а уж там-то начальники наши решают, что да почему.
Прорабы смен грузчиков поначалу протестовали, но потом, когда простая печать помогла избежать сложных неприятностей, примолкли и сами с удовольствием носили небольшой такой цилиндрик с выбитыми на торце номерками и должностью. Как знак занимаемой должности использовали. Открыл контейнер, или переместил его с места на место, и печать поставил... Нравилось им это.
Где-то в час ночи около склада остановилась девяносто девятая. Самая такая "пацанская тачила", как её Костик называл. Неплохая машинка, смотрится красиво, а уж наклеек на неё и шеврончиков столько можно наделать...
В кармане куртки Валерий Алексеевича зазвонил мобильный.
-Вот же так. -Тот потянулся к вешалке, вынул телефон. -Да, да... Понятно. Выходим сейчас. -Нажал на кнопку "отбой". -Все, ребят... Пошли. Саш, ты за камерами следи, Мих, ты с ним, если что, идешь к нам, а остальные со мной.
Я отложил в сторону разобранную лампу, оставил её отмокать в спирте. Фитиль новый потом найду, да и сам сплету, веревок нету, что ли?
Когда мы вышли, здоровенные ворота уже открыли нараспашку и в склад въезжала здоровенная фура.
Беготни было на всю ночь. Пока впустили первую, пока осмотрели груз, пока грузчики сняли контейнеры с польским бельем и распихали по складу, уже час. А фуры все шли да шли.
Крепкие мальчики из девяносто девятой поздоровались с Валерий Алексеевичем уважительно. Их старший, плотный крепыш с перебитым носом, предложил закурить, получил прогнозируемый отказ ото всех... А попробуй в спортзале попрыгай, когда легкие в дыму! И начал дымить сам, глядя, как с фур снимают контейнеры и укладывают в штабеля.
Его ребята расселись на лавочке поодаль, водитель остался в машине. Серега как-то не очень заметно переместился поближе. Хотя что тут сделаешь? Куртка у бригадира не просто так топырится под мышкой, ствол там, скорее всего.
-Долго ехали? -Спросил Валерий Алексеевич.
-Да, еба... -Согласился бригадир. -Как на границе в очередь встали, так и началось косяк за косяком. То затор с колхозниками, то мусорки борзые, то у пшеков что-то отлетело там... Хотели после поездки всем составов в баньку с бабочками попарится... Еба... На трассе попарились...
До утра просидели. Я-то выспаться думал, да куда уж там... Не получится. К утру как сонные мухи. Контейнеры ровными рядами стоят на стеллажах, грузчики вообще еле шевелятся, а охрана ещё держится. У меня ноги подрагивают, я по контейнерам лазил, проверял, не вскрыты ли.
-Ну, с богом, еба... -Сказал бригадир, кому-то отзвонившись. -Претензий нет, еба...
-И тебе не хворать! -С преувеличенной улыбкой на лице отозвался Валерий Алексеевич.
Поспать, конечно, так и не получилось. Я просто опасался, что могу заснуть и проспать весь день тут, но глаза-то закрывались, не помогало и кофе с коньяком. Кое-как собрал керосинку обратно, сходил к грузчикам, попросил во что лампу упаковать, чтобы до дома донести.
Здоровенный квадратный бригадир, дядя Саша, как его тут все называли, остался один. Бригада его домой разошлась после трудовой ночи.
-Тут тебе не бумага нужна, а поролон. -Определил он. -На, держи! Это упаковочный, мягкий очень. Лампу оберни всю, в колбу тоже засунь... Она не горела, нет? Давно зажигали, вижу. И в коробку положи, а то в метро задавят...
-Спасибо, дядь Саш! -Сказал я.
-Да не за что... Давай, студент! Что глаза-то такие красные? Снова не выспался перед сменой?
-Так все уж, началась учеба... -Вздохнул я. -Теперь только урывками сон.
-Эх, в мои-то времена студенты грузчиками были... -В усы усмехнулся дядя Саша. -Как сейчас помню, постоянно на вечер народу куча, и все из институтов, разговоры только про сессию да про преподов. Вот на той стене чертежи через стекло перерисовывали. А теперь вот в охрану идут, в менеджеры какие-то...
-Мне и преподы мои так говорят. -Согласился я, завертывая лампу в толстый мягкий поролон.
-Во-во... Времена, нравы. А у меня в бригаде снова зарплату получат и в лежку до понедельника. Раньше хоть жены за них получали, сразу не пропивали. Эх, ежели устанешь у себя с дубинкой ходить, так приходи, возьмем!
-Спасиб, дядь Саш, я в виду иметь буду!
Ещё и в метро ехать надо, только б не заснуть! А то у меня с транспортом общественным как-то плохо все происходит, то в метро пристанут, то в электричке... Даже и не знаю, хоть машину покупай!
До дома добрался чуть за руки себя не щипая. В институт пойти не рискнул просто, ну его на фиг. Уснуть в метро и прокатиться до конечной, а оттуда в милицию? Нет, уж лучше дома. Не первый прогул, но и не последний...
Все, спать!
Как добрался, сразу пошел в душ, кое-как включил воду. Это дало мне несколько минут бодрости.
Из кухни выглянула мама, что-то спросила, я что-то ответил. Усталость навалилась резко и внезапно. Подобрав с пола в ванной сумки и вещи, кое-как добрался до кровати, рухнул в неё. Кровать протестующее скрипнула.
Машинально проверил, прикрыт ли ещё тайник с деньгами и пистолетом, пообещал себе страшной клятвой, что куплю и поставлю сейф. Достал из сумки собранную и отмытую керосиновую лампу, раскрутил с неё поролон, немного полюбовался ей...
Нет, умели же делать в СССР вещи! И еще как умели, вот пролежала она с 1951 года где-то на чердаке, лет двадцать до того проработав практически без перерыва... Все равно, разобрать, собрать, отмыть, и как новенькая. Ещё и фитиль сплести... Кстати, где-то у меня веревка была...
Достать пистолет надо! Вдруг сегодня как раз такой день, в который-то у меня все получится? С собой, с собой, я сегодня все возьму с собой...
И заснул прямо на этой мысли.
Глава 48
Ничего на свете лучше нету
Чем стрелять в людей из арбалета
Народное творчество
Проснулся уже в том мире.
С керосинкой в руке.
Быстро сунул её под подушку, пока не увидели.
В колбу ещё набился поролон, пахла лампа чистым спиртом, которым я её мыл.
Вот что за беда такая? Где моя Чезетта, зачем мне эта лампа? Ну что же так получается-то, а?
От раздражения я резко выругался по-русски, причем такими словами, которые и сам от себя не ожидал. Да что же это такое-то? Да почему же так криво все получается, а?
