Умелые ребята.
Вот как быстро и слаженно все делают, выдрессированы хорошо! А ещё так много людей заслуживает! Палача-то уже нет, наверное... А эти пригодиться могут, в городе от них все отвернулись уже давно.
Два раза погладил курок от бедра, два выстрела прозвучали одновременно, оба наемника рухнули под ноги хозяина.
-Спасибо. -Сказал я зачем-то.
Потом посмотрел на сержанта.
Тот улыбался. Он улыбался шире и шире, изо рта его пошла тонкая струйка крови.
-Покойся с миром, друг. -Я приставил ствол пистолета к его груди.
Рука не сжималась, как будто не моя. Я не ощущал свою руку, по ней бегали отвратительные слабосильные мурашики, как будто и не было ничего. Как будто не я отрубил человеку локоть, как будто не я прикончил троих и приказал усадить на кол одного.
Да что же я делаю! Ведь он страдает!
Выстрел в сердце.
Второй. В его жену. Тоже в сердце.
Сержант обмяк, но голову держал ровно. Через наступающий туман беспамятства я видел, что он продолжал улыбаться, даже сквозь кровь и смерть.
Почему-то мне казалось, что он улыбается мне. Я очень хотел на это надеяться.
Внезапно стало темно.
-Доброе у... -От меня отшатнулись. Я открыл глаза и лежал, глядя в потолок. Потолок кружился у меня перед глазами, кружился, стремился куда-то вдаль. Мир походил на большой куб, стальной, покрытый почему-то теплым мехом. Чуть нажмешь, а под ним сталь, гладкие ворсинки не прожимаются и на сантиметр вглубь.
-В институт опаздываешь! -Донеслось откуда-то со стороны. Ну так и опаздываю, ну и ладно ж... Можно и...
Встать.
Резко и жестко, самому себе.
Вставать. Вставать, бриться, умываться и одеваться, потом брать свою сумку с тетрадями и бегом ломиться в институт. И ничего не показывать, ничего, ничего совершенно!
Пряча лицо от родителей, прошел в ванную комнату, включил холодный душ и с минуту стоял под упругими струями воды, совершенно не ощущая, как дубеет кожа. Но мало-помалу стал рассеиваться туман в голове.
Может, забить сегодня на институт? Не ходить туда просто? Ну его на фиг, да и все дела?
Надо точно выйти на улицу.
Сам не зная как, я оказался в Ростексе около станции метро. Есть такие у нас павильоны макдачного питания, чуть повкуснее, чем в Макдачне, и чуть интерьер поудобнее. И ещё пиво подают.
-Коньяка. -Попросил я у продавщицы, которая уставилась на меня как на видение. -Ну что смотришь? -Я положил на стойку несколько крупных купюр.
-У нас не продают, могу предложить вам... -Она поглядела на меня с явным страхом, и почему-то это меня отрезвило. В самом деле, ну что я делаю-то? Кому все это надо?
Через силу улыбнулся, забрал деньги, дотопал до недавно открывшегося супермаркета. Охранник за стеклом сморщился, но отступил в сторону, пропуская меня внутрь. Непростой магазин, тут только новые русские затовариваются. Хмуро глянул на собрата-охранника, подошел к здоровенной витрине.
-Чего желаете? -Возник за спиной консультант, лощеный молодой человек в дорогом костюме. Показалось мне или нет, но скрывалась у него в глазах этакая усмешка, мол, не с моим калашным рылом-то да в свиной ряд, или как там его правильно...
Я открыл кошелек, показал стопку купюр. Почти вся моя выручка за золото.
-Коньяк, хороший. Лимон. Два стакана пластиковых. Батон черного хлеба.
Показалось мне, точно, что тут был кто-то? На кассе пробили чек, я без звука расплатился, двинулся в сторону выхода, сгорбленный, с пакетом под мышкой.
-Эй, друг. -На плечо мне опустилась чья-то тяжелая рука.
-Что? -Повернулся я. Передо мной стоял охранник магазина.
-Забыл ты. -Мне в карман вложили бумажную мелочь, сдачу. -Сдачу забыл, говорю. Иди-ка ты домой, что в таком состоянии по улице шататься? Налетишь ещё на кого, ненароком. Может, тебе такси вызвать?
-Спасибо. -Я пошел к выходу.
Тут, около железнодорожных путей, никого не бывает. Почти что никого. Для бомжей место неудобное, слишком открытое, для того, чтобы поставить ларек - тоже не комильфо, народ тут не ходит. Раньше лавочки были, парк небольшой, яблоневый, но с приходом перестройки про уборку территории прочно забыли. Не говоря уж о том, что надо бы снег сгребать... Так и оставили. Детьми мы сюда бегали, а взрослыми забыли. У взрослых свои заботы.
Лавируя между сугробами, добрался до укромного места, чтобы с улицы не просматривалось. Смел снег с лавочки, сел на подол куртки. Положил на пакете рядом два стакана, нарезал хлеб, лимон. Выпил стопку, но закуску не тронул.
За тебя, сержант. Не знаю, как это все должно выглядеть... Но за тебя. Пока я тут, в другом мире, я буду собираться с силами. А в мире том я постараюсь сделать так, чтобы твоя гибель была не напрасной. Я не знаю, что смогу ещё для тебя сделать... Ты не был таким же суровым патриотом страны, как граф Слав. Ты не ненавидел королеву и графьев так же, как барон Алькон. Ты просто поверил мне и стал моим другом, первым моим настоящим другом в том мире. И ты постарался сделать из меня не только хорошего воина, но и неплохого человека. Не знаю, чем то было вызвано, не деньгами же, которые я тебе платил... Да не важно, чем, но спасибо тебе за это.
И прости же меня, что я не уберег тебя. Мне сразу следовало, просто сразу хватать ствол и стрелять в башку королеве и всей её банде, а особенно графу Дюка. Теперь я знаю цену времени. Ценой моего промедления стала жизнь моих друзей. Сержант, его жена, которая всегда была добра ко мне, его мать. И его дочь... Господи этого мира и боги того, пусть Лана выживет!
Нет, я не брошу Лану. Она будет новой баронессой... Я же король, как-никак! Она будет самой лучшей баронессой моего королевства... Боюсь, это единственное, что мне осталось для тебя сделать.
А ещё Серей, Коротыш, возможно и Вера тоже, хотя её сложно назвать своим другом. И сколько ещё народу погибло в той стычке. Я не знаю пока что.
Мысли мои начали путаться и скакать из стороны в сторону.
Достаточно. Если я напьюсь сейчас, то проснусь пьяный и в том мире. Ничего хорошего от этого не выйдет.
У меня там ещё очень много дел. Очнутся, во-первых. А потом уже посмотрим по ситуации.
Длинная зеленая змея-электричка вылетела из-под моста, и стремительно заполнила собой ближний ко мне путь. Грохотали колеса на стыка рельс, качались вагоны, в них горел свет, если присмотреться, то и лица мелькали.
По соседним путям ей навстречу - другая. День уже, одиннадцать часов. Самый разгар рабочего времени.
Тренькнул звонок сотового.
-Да.
-Любовь моя?
-Машенька! -Я против воли улыбнулся. -Солнце моё, я так ждал твоего звонка! Как твои дела?
-Как сажа бела, любимый! Кстати, ты не находишь, что влюбленным надо видеться чаще, нет? Я уже два дня смотрю на твой портрет, а ты все не звонишь да не звонишь...
Глава 66
Ой да не спеши ты нас хоронить
Чайф
Проснулся я там же. Мастер Клоту смотрел мне в лицо, водил перед носом полированным зеркалом.
-Спасибо, мастер, я здоров. -Я отвел его руку, поднялся. -Что с нашими людьми?
-Виктор будет жить. -С сомнением посмотрел на меня мастер Клоту, но не стал спорить. -Девочка тоже. Она просто напугала. Баронесса Ядвила мертва.
-Так... Что за девочка?
-Дочь сержанта. Лана.
-Ах, конечно... Где она? -Я с трудом поднялся на ноги. Выругался сквозь зубы, уперев нечаянно пистолет в землю, набрав в ствол земли. Поднялся, вытряхнул, прочистил мягкой палочкой. Осмотрел, поставил на предохранитель, убрал за пояс и закрыл рубашкой, как показывал Валерий Алексеевич.
Мастер Клоту следил за моими руками, но молчал.
