----------------------------------------------------------------
- Куда ты, - крикнул Леонид священнику, которого держал за разгрузку, - там вся площадь простреливается!
- Там люди горят, - ответил священник пытаясь вырваться из цепких рук центуриона.
Два тела в грязном камуфляже еще секунду молча боролись в фойе сельсовета и наконец военный с шевроном православного креста на рукаве оттолкнул от себя своего командира и бросился к выходу.
- Стоооой, - крикнул Скорпион, чуть не плача, но тут же взял в себя в руки, - прикрывайте Михаила.
Трое военных с черными от гари лицами тут же перегруппировалась и стали давить огнем здания, находящиеся напротив сельсовета.
- Лука, это Скорпион, - закричал в рацию командир штурмовой штурмовой группы зелёных, - можешь на площадь подъехать?
- Не могу, - послышался спокойный голос водителя броневика, - нас подбили, ведем огневой бой со стационарной позиции, оба ранены, Марк тяжело... если помощи не будет в ближайшее время нам конец.
Фалькатус с экипажем из двух человек оборонял здание сельсовета с тыла и по видимому парням пришлось выдержать не одну атаку. Но как говорится, на хитрую жопу, всегда найдется хуй с винтом. Леонид вытер с лица пот и кровь и принялся стрелять короткими по ближайшей двухэтажке, моля всех святых, чтобы фигура их взводного священника добежала до большого деревянного ангара, который начал медленно гореть. В этом строении боевики держали рабов и люди в нем визжали от ужаса, понимая, что скоро от них останутся лишь кости и пепел.
Священник Серафим, в миру Михаил Быков, казак родом из Запорожья, бежал к горящему ангару. Вокруг стоял грохот, крики, свистели пули, то и дела вклиниваясь в землю вокруг бегущего.
«Господи, на тебя уповаю, отец наш небесный», - шептал Михаил и сходу сбив двумя выстрелами тяжелый амбарный замок раскрыл большую дверь темницы.
Перед его взором предстала картина надвигающегося ада на кричащих от ужаса детей, женщин, дряхлых стариков, забитых, истерзанных мужчин.
Ангар практически полностью заполнился дымом и люди лежали на полу, задыхаясь в утробном кашле. Увидев, что дверь темницы отворилась, пленники, с черными от копоти, побоев и ужаса лицами стали выползать на воздух.
Быстро осмотрев помещение Михаил подбежал к женщине, лежащей в углу. Она была мертва. Шальная пуля попала ей точно в голову. Ее грудной ребенок, обмотанный в грязные лохмотья, лежал у нее на руках и неистово кричал своим тонким голосом, как будто понимая, что теперь он обречен.
«Не плачь дитятко, я тебя не брошу», - подумал Михаил, содрогаясь от увиденной картины.
Священник схватил маленький плачущий сверток и бросился к выходу. Легкие зудели от дыма, а кашель разрывал гортань. Наконец Михаил выбежал из уже полностью объятого пламенем ангара и вдохнул свежий воздух. Люди, которых он освободил, разбегались в разные стороны. Некоторые падали, сраженные пулями. Боевики специально стреляли в гражданских. «Господи, за что нам такая кара, Господи», - думал священник, сжимая в руках младенца. Михаил бежал со всех ног и до заветного здания, в котором были его товарищи оставалось не многим более десяти метров. Вдруг боль обожгла правое бедро. Священник оступился и упал на бок. Младенец прекратил плакать и весь сжался, боясь быть раздавленным огромным человеком, который совсем не походил на ту, которая кормила его грудью и пела колыбельные. Лишь глаза у обоих были похожи, голубые как небо и добрые как солнце. Михаил упал аккуратно, не смотря на боль. Он закрыл младенца от пуль ожидая следующего попадания, моля, чтобы дитя остался жив, а товарищи не бросились спасать своего друга, подставляясь под пули. Следующий выстрел не заставил себя долго ждать. Боль на мгновение ослепила мозг и Михаил провалился в непроглядную тьму.
-------------------------------------------------------------------
- Как у тебя дела, братан, - в голосе командира как будто ощущалось чувство вины за то, что он не на переднем крае, - сколько с тобой парней?
Филин и пятерка пернатых заняли длинную каменную постройку и остервенело отражали напирающих на них бармалеев. Сложилось все не слишком удачно. Дратути с отделением гусят стал пробиваться на помощь Леониду, а Шакал с дюжиной совят выдвинулся к цитадели иркутян, которые по-видимому погибли.
«Таков приказ и его не обсуждают. Только как теперь быть Филу, который с пятеркой пернатых остался практически в окружении», - невеселые мысли промелькнули в голове у бывшего ДНРовского ополчуги и язычника Фила, пока он думал, как ответить Гусю.
Естественно кроме мата ничего в голову не приходило.
- Как у меня дела, - буркнул Фил в рацию, чуть выглянув в пролом и тут же пули прожужжали как шершни чуть выше черной каски с рисунком совы, - заебись, как же еще-то!
Фил на мгновение отпустил кнопку и быстро прицелившись выстрелил из подствола в группу наступающих игиловцев.
- Только вот, блять, мы теперь в окружении и нас всего шесть! Скажи своим любителям ордена мертвой манды, чтобы прикрывали нас с болтовки и ни в коем случае не долбите с АГСов, еще нас к хуям накроете! Эти вонючки подобрались слишком близко! - ненадолго отвлекшийся Фил, продолжил приятный диалог с радиостанцией.
- Держись, брат, - в голосе Гуся послышалось волнение, - передай координаты мы накроем их тылы!
- Не-не-не, - Фил достал гранату, выдернул чеку и швырнул в наступающих, - я бля знаю твоих мастеров. Они так переебут, что и у нас жопы отлетят! Здесь крыши практически нету, пара ВОГов в нашу конуру и нам пизда!
Раздался мощный взрыв в рядах наступающих духов и кто-то сразу протяжно завыл, получив билет в небесный бордель.
Маленькой группе пернатых, однако тоже было не сладко. Их лица были все в поту и пыли. Они уже минут 15 отражали атаки муслимов, которые взялись непонятно откуда, причем в весьма неприятном количестве. Весь пол длинного барака был густо усеян стрелянными гильзами, а в стены разрушенного дома, в котором остервенело отбивался Фил с товарищами, как град били пули.
- Как знаешь, брат, - Гусь был явно расстроен, - тогда только чеканы поддержат, а тебе придется самому выкручиваться.
- Тебя понял, нам не впервой, хули, - психанул наконец Фил, - конец связи!
Вокруг продолжал кипеть бой, раскручивая смертельную шарманку. Стояли жуткие вопли, треск выстрелов, взрывы и грохот. На подступах к бараку имени ополчуги-булочника Филина, который оборонял недавно назначенный на пост начальника штаба сам его величество Фил, скопилась почти сотня боевиков. Они могли пройти мимо, но почему-то этого не делали. Игиловцы упрямо перли на это здание.
«Зачем им нужно было взять этот проклятый разрушенный барак, который, если верить табличке, ранее был зданием ЖЭКа.
