Восьмерка вооруженных стражников ожидала снаружи. С ними недовольный лорд Балфор. Еле взглянув, небрежно поклонился и стал цедить, почти не разжимая губ:
- Ваше величество, пожелание провести весь день в часовне, создало определенные трудности. Но мы изыскали возможность удовлетворить его.
Опять тот же небрежный поклон, и он, даже не поинтересовавшись ее мнением, объявил:
- Можете сопроводить королеву. Докладывать мне каждые полчаса.
Развернулся и ушел. Спина прямая, как будто кол проглотил.
А королеве почему-то подумалось, что у него явные проблемы с позвоночником, присутствует шейной радикулит и остеохондроз, и, скорее всего, имеет место сердечная недостаточность. Поймав себя на этих мыслях, она даже глаза вытаращила. Откуда эти знания, эти термины? Однако сопровождение уже выстроилось коробочкой, Эрвиг занял свое место впереди. Процессия двинулась по коридору.
Когда подошли к тому повороту, за которым вчера встретилась толпа вооруженных людей, королева невольно притормозила и напряглась. Не хотелось снова увидеть того принца Джонаха. На сей раз, коридор был пуст. Выдохнув от облегчения, пошла дальше.
Однако радость оказалась преждевременной.
У последнего поворота перед холлом, ведущим во внутренний двор часовни, их поджидал принц. А с ним несколько щеголей, стоявших у стены в непринужденных позах. Стоило процессии поравняться с ним, принц вскинул руку, останавливая стражу.
- Куда?
- Ее величество следует часовню, к гробу государя, ваше высочество, - ответила Одри, приседая в реверансе.
Королева замерла, глядя прямо перед собой, она не собиралась реагировать на пренебрежительно-беспардонное отношение принца, а тем более, ему кланяться. Джонах презрительно хмыкнул, переглянувшись с друзьями, те негромко загоготали, и бесцеремонно разглядывая, стал обходить ее вокруг.
Не дождется.
Королева стояла, не шелохнувшись. Слишком знакомой эта ситуация ей казалась, воскрешая в памяти похожие моменты. Джонах вдруг остановился и, очевидно, собирался сказать очередную гадость, но в тот момент из-за поворота в коридор вплыла, иначе не назовешь, процессия. Впереди шла молодая леди, а по бокам и сзади нее сопровождение.
Леди была красива и очень богато одета. На королеву она и не посмотрела, надменно поднятая голова чуть склонилась перед принцем. Зато сам принц внезапно отвесил ей галантный поклон, да и свора его друзей тоже очень вежливо раскланялась, провожая молодую леди взглядом. Но стоило леди пройти, Джонах снова впился пристальным взглядом в королеву.
Контраст в отношении был разительным. Что именно он хотел подчеркнуть? Что считает ее пустым местом? Но она это и так поняла.
А впрочем, пусть считает, как ему вздумается, у нее свои дела. Королева сделала шаг вперед.
- Я еще не отпускал тебя, - проговорил принц Джонах, подавшись вперед.
Эрвиг тут же напрягся, стража сопровождения замерла.
- Вы не имеете права меня задерживать, ваше высочество, - холодно произнесла королева, и все-таки взглянула ему в глаза. - Позвольте пройти.
Он, странно хмыкнул, прищурился и отступил, давая дорогу.
С тяжелым сердцем королева двинулась дальше, так и не поняв, зачем Джонаху нужно было это представление.
- Это леди Элвина, дочь лорда Балфора, - тихонько проговорила Одри. - Говорят, ее прочат в невесты принца. Только непонятно, которого.
И флаг ей в руки, подумалось королеве. И снова поймала себя на мысли, что у нее в лексиконе весьма странные выражения. За размышлениями она не заметила, как процессия вышла в холл.
глава 9
Только сейчас стала понятна фраза лорда Балфора о том, что ее пожелание создало некоторые сложности. Теперь пустовавший ранее холл был оборудован как простенькая гостиная. Или ожидальная в приемном покое клиники.
Опять эта странная мысль, с которой почему-то халаты и запах медикаментов ассоциировались. Королева Линевра зажмурила глаза и вдруг явственно услышала:
- Волгина! Мирослава Леонидовна! Зайдите к заведующему отделением.
Обращались к ней, она это совершенно точно знала.
Тряхнула головой, открывая глаза. Восьмерка ее стражей выстроилась у стены, там, где были установлены скамьи с резными спинками. Леди Одри смотрела на нее со странной озабоченностью во взгляде:
- Миледи Линевра, вам плохо? – спросила шепотом. – Может быть, вернемся в покои?
- Нет, Одри, со мной все хорошо, - ответила та и шагнула к выходу во внутренний двор.
Снаружи сегодня было тихо и пасмурно. Интересно, здесь вообще бывает хорошая погода? От этой постоянной сумрачности у кого угодно депрессия разовьется.
Господи... Откуда такие мысли? Ей тут пожизненное заключение светит, а она на погоду жалуется...
Медленно пересекла внутренний дворик, приближаясь к дверям часовни. Легкий ветерок шевелил вуаль, она остановилась, подняв лицо к небу.
Мирослава Леонидовна. Мирочка....
- Миледи Линевра, ваше величество, - услышала негромкий голос священника. – Прошу вас.
Видимо, задумавшись, она простояла так дольше, чем ей казалось, и священник устал ждать.
Кивнула и быстро прошла в часовню.
В центре на возвышении, как и прежде, стоял покрытый белым покрывалом гроб государя Гордиана. Тяжелый деревянный стул с высокой спинкой, приготовленный для королевы, стоял на полу, чуть в отдалении.
- Простите, вы не могли бы поставить стул для меня рядом с гробом супруга?
На благообразном лице священника промелькнуло недовольство:
- Миледи, так не полагается... – начал он.
- Мне осталось не так уж много времени видеть его, - твердо проговорила королева.
Священник кивнул и подчинился.
Теперь стул стоял у самого гроба, в круге света, лившегося из окон на барабане купола.
- Будто софиты рампы, - подумала она, усаживаясь на стул.
Опять эти слова... Священник услужливо откинул покрывало, открывая скрещенные руки покойника, державшие меч. Суровый воин казалось, спал.
- Скажите, - вырвалось у нее спонтанно. – Как вы поддерживаете тело в таком идеальном состоянии? Бальзамировка?
Брови священника полезли вверх, он крякнул и дернул шеей, а потом проговорил:
- Я не совсем понимаю, о чем вы, ваше величество. Состояние покойного государя стабилизировано магией. Так будет до приезда его высочества принца Рихтера и перемещения государя Гордина в усыпальницу королей Аламора. А в усыпальнице, где он займет свое место рядом с королями прошлого, особая магия мумифицирует тело и погрузит его в стазис навечно.
- Навечно... - прошептала она следом. – Спасибо. Теперь оставьте меня наедине с моим супругом.
Священник странно посмотрел на нее, поклонился и ушел в притвор. Королева осталась одна.
Каким он был, ее муж, государь Гордиан? Спрашивала себя королева Линевра. И не могла ответить. Она его не помнила, точнее, просто не знала.
Мертвый король, ее муж, лежал на своем последнем ложе, освещенный рассеянным светом. Странная и нереальная картина. Но достаточно протянуть руку, коснуться белого покрывала, скрещенных рук покойного, чтобы убедиться в безусловной реальности происходящего.
И увидеть на своей руке браслет.
Браслет, с которым связано нечто очень важное. Почему важное? Почему?!!
- Потому что это последний подарок мужа, - ответила память.
Она снова взглянула на Гордиана. Этого мужа?
- Нет, - снова подсказала память. – Настоящего.
... Мирочка...
Так звал ее настоящий муж? Мирочка... Мирослава!
Браслет снова привлек внимание, странно блеснувшими камнями.
Ей подумалось, что она сейчас в точности похожа на Арвен у гроба Арагорна.
И это стало последней каплей. Хорошо знакомые, привычные слова которым нет объяснения в этом мире. Слова из другой жизни, из жизни Мирославы.
Все. Дальше думать нельзя. Потому что сейчас она дошла до точки. Потому что память обрушилась внезапно, оглушив кошмарным понятием, что встречалось ей не раз в дамских романчиках.
