Красные глаза уставились в упор, парень стоял в проеме в одних коротких шортах, подстать мне. Заплат на ранах уже не было, как и самих ран. Выздоровел, а значит, может дать мне в челюсть, и даже если подеремся, не факт, что победителем буду я. Страх сжимает сердце…
— Долго ты еще будешь топтаться? Заходи, спать не даешь, — и отошел вглубь, пропуская.
Расслабляюсь, радость дрожит в животе крыльями бабочек. Мы устроились на койке вдвоем, места хватило, я вцепился в его руку, поцеловал в благодарность и уснул в полном блаженстве.
Не прогнал мой беленький, значит, не совсем противен я ему.
====== Часть 4 ======
Клён.
Скучать нам не приходилось. Облазил весь корабль вдоль и поперек, посудина впечатляла своим техническим оснащением. Снаружи яхта выглядела огромной белоснежной птицей с распахнутыми крыльями, изящная и легкая, она могла поспорить по скоростным характеристикам с военными истребителями. Няншир хвостиком следовал за мной, не скрывая своего самодовольства.
— У тебя замечательная машина, хвостатый. Яхта, по скорости не уступающая военным катерам.
— Она и делалась на основе военных разработок. – Мурка любовно погладил серебристый бок машины. – Наши катера меньше по размеру, но лишь из-за особенности конструкции. Яхта гораздо комфортнее и просторнее внутри.
— С точки зрения занимаемого пространства, сплошное расточительство. Но смотрится просто обалденно! А аэродинамические данные у неё должны быть потрясающие, – мечтательно протянул я. У меня никогда не было своей собственной машины, а тем более такой красавицы.
— Все по высшему разряду!
— Ты любишь летать в атмосфере?
— Обожаю! В этом есть своя незабываемая романтика. Конечно, ничто не сравнится с межзвездными перелетами и прыжками в гипер, но иногда хочется промчаться на огромной скорости над поверхностью планеты, почти задевая вершины деревьев, или над самой гладью океана, смотря в иллюминатор на стаи резвящихся глубинных скатов!
— Да ты любитель пощекотать нервы?!
Он смущенно отвел глаза, барабаня когтями по обшивке.
— Есть немного. Меня братья часто ругали за бездумную скорость, хотя сами ничем не лучше. А сестры даже отказывались летать вместе, пока я не стал опытным пилотом.
Я улыбнулся. Он выглядит молодым и на самом деле является таким, в отличие от меня. Где-то с минуту я еще полюбовался на яхту, затем взошел по трапу и направился в инструментальный отсек. Пора покопаться в поисках нужных приспособлений. Нам еще двигатели тестировать, править механизмы посадочных трапов. Да и электроника кое-где барахлит. Работы хватит надолго.
Мурка следовал за мной, помогал, объяснял. У него оказалось обширное техническое образование. Совместными усилиями мы нашли кучу неполадок, причину их возникновения и способы устранения. Вся загвоздка состояла в невозможности заменить вышедшие из строя детали новыми. На складе нашлось не так много запасных частей.
Три дня пролетели в работе и совместной помощи незаметно. Няншир даже вел себя прилично, приставая только по вечерам, перед сном. Еще целоваться лез в течение дня, а если я недовольно ворчал, строил такие обиженные глаза, что я чувствовал себя последней скотиной и уступал. Поцелуи по-прежнему были сладкими и пьянящими, его руки — нежными и настойчивыми, а ласки сводили с ума каждый раз, заставляя теряться в удовольствии.
Мне не хочется отталкивать его. Впервые в жизни я так отчаянно нужен кому-то, пусть это простая химическая зависимость, все равно… мне теперь не холодно ночами.
Няншир.
Мне кажется, я попал в сказку! Весь мир расцвел яркими красками, настроение зашкаливает за отметку «отличное», хочется мурчать, тискать своего беленького и самому подставляться под его руки! С ума сойти… желание, чтобы меня погладили, иногда становится болезненным.
Клен все терпит, рычит иногда, но ни разу он не поднял на меня руку. Правда, не обошлось без жестких мер с его стороны, меня облили ледяной водой, когда я вздумал приставать при починке системы охлаждения. Беленький просто открыл вентиль над моей головой, после чего я почти мгновенно продрог до костей, все посторонние мысли вымело напрочь. А Клен осуждающе припечатал взглядом и отправил отогреваться в ванне, сам за это время закончил диагностику. Мне было очень стыдно.
День подходит к концу, развожу неизменный костер около трапа, раскладываю жариться мясо на решетке. Чайник только вскипел, бросаю ароматные травы в кипяток. Скоро будем ужинать. Можно все приготовить на кухне, но зачем зря тратить энергию, да и мясо на костре вкуснее. Мурр.
День стремительно клонится к закату, исполинские деревья трепещут листьями на еле заметном ветерке. Звуки джунглей в отдалении будоражат во мне хищника, невольная улыбка расплывается на губах при виде беленького, спускающегося по трапу. Вот моя законная добыча.
Чисто вымытый, в своей черной форме, бесшумной походкой скользящий по ступенькам. От тебя так и веет опасностью, Клён, особая аура выдает с головой. И ты мой, принадлежишь мне, позволяешь обладать тобой, все это сладко греет сердце. Я приручу тебя, приложу все силы, ты и сам не заметишь, как я стану необходимым тебе словно воздух.
Клён.
Лежим у костра на шкурах. Сытые, довольные и расслабленные. Теплый ветер приятно овевает лицо, дымок поднимается в небо, дрова потрескивают, охваченные оранжевым пламенем.
Мурка склонил голову к моим коленям, сам не понял, когда начал почесывать черную гриву и ласкать торчащие уши. Они были бархатные, нежные, подрагивали в пальцах, а шахис урчал как трактор, прижмуривал оранжевые глаза.
— Няншир, расскажи о себе, — прошу, смотря на огонь. Говорят, человек может смотреть бесконечно на три вещи: на горящее пламя, на текущую воду и на то, как другой человек работает. Первые две вещи замечал за собой неоднократно.
— Ничего интересного, поверь. Я восьмой сын в семье, где двенадцать детей. У меня три сестры и восемь братьев. Отец довольно влиятельный человек на планете, что-то вроде министра финансов. Мать владеет медицинской компанией, врач по образованию. Все как у всех, родился желанным, учился прилежно, особых проблем со мной никогда не было, в отличие от старших братьев. Я неконфликтен, в дуэлях участвовал только по необходимости, всегда только до первой крови, до смертоубийства не опускался. Прошел военную подготовку, как и всё мужское население планеты. Здоровье – отличное, навыки пилота на высоте. Имею военно-техническое образование, работал в компании по обслуживанию и ремонту космических яхт, которой заправляет старший брат Нарсис. Имею одного врага – Ристиша, по совместительству – кузена.
— И что вы не поделили?
— Ничего конкретного. Он с самого детства был той еще задницей. Мы учились вместе, все время соперничали, потом я плюнул и перестал пытаться соревноваться с ним. В чем-то я был лучшим, в чем-то он, постоянные нападки и подколки с его стороны не прекращались. Доходило до смешного: я приобретал аэрокар, он тут же покупал машину покруче; меня приглашали на вечеринку, он неизвестно каким образом оказывался на ней; я пришел работать к брату, Ристиш через неделю оказался одним из руководителей смежного отдела. Это начало раздражать, бесить и выводить из себя, – Мурка беспокойно зашевелил ушами, стал теребить пальцами ткань моей штанины. – Я заводил любовников, ничего серьезного, мимолетные романы, легкие отношения, а потом узнал, что он переспал со всеми моими бывшими. Пришел в ярость, мы сцепились, подрались, нас Нарсис растащил. После этого я старался держаться от ублюдка подальше. А потом вздумал прогуляться на яхте, развеяться, и вот я здесь.
Слушая рассказ и анализируя, я приходил к неутешительным выводам. Будучи почти полным профаном в межличностных отношениях, мне все равно понятно, что конфликт основан на личном и глубоком чувстве. Неважно, ненависть это или любовь.
— Твой кузен никогда не намекал на более близкое … эээ… общение?
— Что ты имеешь в виду? – мурка насторожился, замерев.
