Высокий полицейский в первом ряду спросил:
— Док, а вы уверены, что сыр надкусил именно преступник?
Принчи терпеть не мог фамильярного обращения «док», но тут пропустил его мимо ушей.
— По укусам на тележертвы, равно как и по анализу слюны на куске сыра, можно сделать заключение, что слюна данного типа соответствует исключительно определенной группе крови. В то же время в слюне и в крови убитых подобной взаимосвязи не прослеживается.
— Великолепно, доктор, — похвалил его Спрингфилд. — Сейчас раздадим снимки, пусть ребята посмотрят повнимательнее.
— Может, стоит дать информацию в газеты? — подал голос офицер по связям со средствами массовой информации Симпкинс. — Обратиться к населению с просьбой о помощи. Что-нибудь вроде: «Если вы обратили внимание на схожую форму зубов…» — Не возражаю, — бросил Спрингфилд.
Льюис одобрительно кивнул.
Но Симпкинс еще не закончил.
— В таком случае, доктор Принчи, у прессы неизбежно возникнет вопрос. Скажем, такой: почему полиции потребовалось целых четыре дня, чтобы сделать этот слепок? Неужели для этого нужно было обращаться в Вашингтон?
Агент по особо важным делам Крофорд внимательно рассматривал колпачок своей авторучки.
Кровь бросилась в лицо доктору, но он продолжал все тем же бесстрастным голосом:
— Следы укусов на теле жертвы, особенно, если тело перетаскивают волоком, не могут служить надежной уликой, мистер Симпсон…
— Симпкинс.
— Хорошо, Симпкинс.
Поэтому, исходя только из этих следов, получить достоверный слепок невозможно. Решающим доказательством стал для нас кусок сыра. Он довольно твердый, но при изготовлении слепка с отпечатков на сыре возникают свои сложности. Его необходимо покрыть жировым соединением, чтобы влага, содержащаяся в его составе, не проникла в отливку. В Смитсоновском институте накоплен опыт по изготовлению подобных моделей для лабораторий ФБР.
У них есть оборудование, позволяющее рассчитать основные параметры лица на основе такой модели. Наконец, у них есть судмедэксперт-одонтолог, которого нет у нас. Еще вопросы? — Справедливо ли будет сказать, что проволочка в расследовании вызвана недочетами в работе исследовательских центров ФБР, а не действиями нашей полиции?
— Куда справедливей сказать, мистер Симпкинс, что не кто иной, как сотрудник ФБР Крофорд обнаружил этот кусок сыра в холодильнике два дня тому назад, то есть после того, как ваши люди провели обыск на месте преступления, — отрезал Принчи. — И именно Крофорд по моей просьбе добился срочного выполнения заказа в лаборатории. С чувством глубокого удовлетворения могу уверить вас, что грыз этот чертов сыр не кто-то из местных сыщиков.
Льюис попытался примирить стороны.
— Никто не подвергает сомнению ваши доводы, доктор Принчи, — вмешался он, и его густой бас заполнил комнату. — Неужели вы не понимаете, Симпкинс, нам совершенно незачем вступать в идиотскую полемику с ФБР! Давайте наконец заниматься делом.
— А оно у нас общее, — заметил начальник управления Спрингфилд. — Джек, хочешь что-нибудь добавить?
Крофорд поднялся со своего места. Нельзя сказать, что- бы лица, обращенные к нему, выражали дружелюбие. Ему еще предстояло растопить лед.
— Я хотел бы разрядить обстановку, сэр, — обратился он к Спрингфилду. — Годами мы привыкли соперничать в большом и малом, причем и ФБР, и полиция не упускали случая переплюнуть друг друга. Мы тратили на это столько сил, что в нашей работе образовалась брешь, в которую благополучно уходили от возмездия преступные элементы. Но сейчас ФБР занимает позицию, далекую от какого бы то ни было соперничества. Мне лично, как и агенту по особо важным делам Грэхему — он сидит вон там, сзади, если это кого-то интересует, — абсолютно наплевать, кто раскроет преступника. Да пусть убийцу, за которым мы охотимся, хоть мусоровоз переедет — меня и этот вариант вполне устроит. Хотя бы потому, что это надолго выведет его из строя. Думаю, вы со мной согласитесь.
Крофорд обвел взглядом аудиторию. Хотелось верить, что холодок отчуждения исчез. Только бы не отмалчивались.
— Следователь Грэхем уже соприкасался с подобными делами? — обратился к нему Льюис.
— Именно так, сэр.
— Может быть, мистер Грэхем хочет что-нибудь добавить или высказать собственные соображения?
Крофорд вопросительно посмотрел на Грэхема.
— Выйдите сюда, пожалуйста, — попросил Спрингфилд.
Грэхем жалел, что ему не удалось заранее поговорить со Спрингфилдом наедине. У него нет ни малейшего желания выступать, но что остается делать?
Трудно было представить человека, меньше похожего на следователя ФБР, чем этот лохматый, дочерна загорелый, мрачный субъект. Спрингфилду Грэхем скорее напоминал представителя свободной профессии, художника что ли, которому пришлось облачиться в костюм, чтобы появиться в суде.
По залу пробежал недоуменный шумок.
Грэхем повернулся лицом к полицейским Атланты. Холодный взгляд его пронзительных голубых глаз, выделявшихся на смуглом лице, приковывал к себе внимание.
— Долго говорить я не буду, — произнес он. — Нам не стоит рассчитывать на то, что преступник состоит на официальном учете по линии психиатрической службы. По преступлениям на сексуальной почве он тоже наверняка не проходит. Вероятнее всего, никакой информации о нем мы не обнаружим.
Если что и имеется, то, очевидно, в связи с незначительными преступлениями типа краж. Есть вероятность, что его имя может всплыть в сообщениях о случаях укусов достаточно серьезного характера. Скажем, в пьяной драке или в связи с нападениями на детей. Здесь нам могут пригодиться показания сотрудников «скорой помощи», травм-пунктов или службы защиты детей. Я хочу подчеркнуть, что любая информация, связанная со случаями укусов, должна быть проверена самым тщательным образом вне зависимости от того, кто проходил по этому делу или каковы были обстоятельства. У меня все.
Высокий полицейский в первом ряду поднял руку.
— Но в обоих случаях укусам подвергались только женщины.
— Это то, что нам известно на сегодняшний день. Но следы укусов множественные — шесть на теле миссис Лидс и восемь на теле миссис Джекоби. Это значительно превосходит среднее число укусов в аналогичных случаях.
— Что это за среднее число?
— Для преступлений на сексуальной почве среднее число укусов, если таковые бывают, не превышает трех. Значит, он получает от них удовольствие.
— И все же речь идет исключительно о женщинах.
— В преступлениях на сексуальной почве укус обычно имеет характерный синяк в центре. Это след засоса. В нашем случае синяк отсутствует, что отметил в протоколе вскрытия доктор Принчи. Я тоже обратил на это внимание при осмотре тела в морге. Думаю, укус для него вовсе не обязательно связан с получением сексуального удовольствия. Скорее это характеризует приемы его нападения и борьбы.
— Не особенно убедительно, — заметил все тот же полицейский.
— И тем не менее я настаиваю на проверке каждого сообщения, в котором упоминаются укусы. Дело в том, что люди склонны умалчивать о, скажем так, неординарных обстоятельствах подобного рода. Родители ребенка, подвергшегося нападению, заявляют, что его укусила собака и даже настаивают на уколах против столбняка, чтобы подозрение, упаси боже, не пало на кого-то из членов семьи, склонного к таким формам агрессии. Поэтому есть смысл поинтересоваться в больницах статистикой противостолбнячных прививок.
Ну вот, теперь все.
Грэхем сел, ощущая свинцовую тяжесть в ногах.
