приятностию, а для некоторых он покажется более или менее странным. Вы, как дышавшие воздухом Востока, как запечатленные дивными впечатлениями православного, священного Востока, способны сочувствовать вновь вышедшей книге, написанной под влиянием духа святых пустынножителей Востока, из изучения их глубо{стр. 783}ких творений. Вы много беседовали со мною об этих предметах, много передали сведений, особливо по церковной архитектуре, сведений, которые приложить к делу я постарался по возможности моей. Примите на себя благой труд объяснить книгу, ясную для Вас, тем, которые понуждаются в объяснении. Передайте Митрополиту Исидору [2219], Ахматову [2220] и другим, принадлежащим к Св. Синоду, то, что Вы знаете о труде моем и как давно я был занят им. Точное понятие о моем направлении может иметь влияние на спокойствие мое, столько нужное для меня в моем болезненном положении. Почти никто не предполагал, что я занимаюсь такими предметами, что такие предметы изучены мною, — а потому сочинены для меня и приписаны мне намерения и направление, совершенно чуждые мне. Радуюсь, что дана мне возможность принести мою лепту к стопам современного христианства. Изнемог я под бременем долговременной болезненности и теперь уже не способен к труду писателя; не знаю, будет ли когда способность к нему. Лебединая песнь, по крайней мере, воспета.
Будьте здоровы и благополучны! Призывая на Вас обильное благословение Божие, с чувствами совершенного почтения и искреннейшей преданности имею честь быть
Вашего Высокопревосходительства
покорнейшим слугою
P. S. Мой адрес: в Ярославль
Подготовка текста, публикация и примечания А. М. Любомудрова.
{стр. 784}
Письмо
святителя Игнатия
к А. П. Башуцкому
Любезнейший Александр Павлович!
Очень Вам благодарен за присланное Вами описание Сергиевой Пустыни, буду ожидать описания Зеленецкого монастыря. Что касается до Валаамского, то я насчет описания его имею ту же самую мысль, которую развиваете Вы в письме Вашем, для чего мною и сделано уже распоряжение.
С наступлением весны оживают пресмыкающиеся и выползают из нор своих, в которых зимою они пребывали в состоянии оцепенения; то же самое совершается и со мною. Каждое утро, при хорошей погоде, выезжаю на хутор, наиболее для моциона и для того, чтоб дохнуть свежим воздухом. Насажденные Вами деревца по большей части принялись и начинают распускаться, а нарезанные Вами параллелограммы газона начинают зеленеть. Каждый раз, выходя на монастырь, вижу труд Ваш и воспоминаю о Вас. Также и все братия часто воспоминают о Вас, в особенности Платон.
Проект перестройки северного фаса нашей обители, особливо проект Сергиевой Церкви, сделан Горностаевым очень удачно; впрочем, будет ли он выполнен, остается неизвестным [2221]. Храм, исполненный по такому проекту, будучи сам подражанием базилик, построенных Константином Великим, мог бы быть образцовым, по внутреннему расположению, для монастырских церквей, предназначенных для продолжительных богослужений.
Потрудитесь передать мое о Господе приветствие Марии Андреевне [2222]. Призывая на Вас и на сию сестру Вашу благословение Божие имею честь быть
Вашим покорнейшим слугой
{стр. 785}
Исполняя предписание духовной Консистории от 12 февраля 1852 г., свт. Игнатий приступил к созданию труда, озаглавленного впоследствии как «Археологическое описание древностей, найденных в 1853 г. в монастырях Санкт-Петербургской епархии» (опубликовано в настоящем собрании творений, т. 3).
Разбор архивов Сергиевой пустыни, а также посещение летом 1852 г. других монастырей для сбора материалов свт. Игнатий возложил на известного литератора, ставшего послушником Сергиевой пустыни, А. П. Башуцкого. Из письма видно, что Башуцкий успешно выполнял это поручение; результатом его работы стала и его собственная книга «Тихвинские монастыри», вышедшая в Петербурге в 1854 г. О неудачной командировке Башуцкого в Валаамский монастырь см. Настоящее издание, т. 3. с. 450–453.
Данное письмо, скорее всего, относится к 1853 г. — весной этого года Башуцкий оставил Сергиеву Пустынь, о чем свт. Игнатий, в частности, сообщал игумену Дамаскину 8 марта 1853 г. (см. Настоящее издание, т. 3, с. 453).
Из письма также следует, что Башуцкий во время пребывания в обители усердно исполнял послушание садовника. Причины его ухода неизвестны, но видно, что и сам свт. Игнатий, и братия с теплым чувством вспоминают послушника Александра.
Александр Павлович Башуцкий (1803–1876) — прозаик, публицист, журналист, издатель. Человек неординарной судьбы, он обладал разносторонними талантами и способностями. В историю литературы он вошел как основатель альманаха «Наши, списанные с натуры русскими» (1841–1842), к участию в котором привлек известных писателей-современников. В 1830–40-е гг. Башуцкий издавал ряд журналов, поставив перед собой цель «для отечества извлекать отовсюду только доброе, питательное». Он автор автобиографического романа «Мещанин» (СПб., 1840), герой которого порывает со своим кругом, стремясь к жизни по христианским заповедям.
{стр. 786}
В литературных и светских кругах Башуцкий славился как талантливый рассказчик. Блестящая служебная карьера его оборвалась в 1849 г., когда он по клеветническому обвинению в растрате был уволен со службы.
Выход из кризиса Башуцкий искал в монашестве: в 1850 г. он поступил послушником в Троице-Сергиеву пустынь; одновременно в Тихвинском монастыре приняла послушание его жена. Однако духовное самоопределение Александра Павловича проходило непросто: из Пустыни он перешел в Череменецкий монастырь, где провел всего неделю, есть сведения о недолгом пребывании его в Оптиной Пустыни, в Киево-Печерской Лавре, которую он покинул около 1854 г. Поняв, что монашество — не его путь, Башуцкий в течение последующих двух десятилетий подвизался в миру на самых разнообразных духовно-церковных поприщах. Он был учредителем и членом совета Первого миссионерского общества (1865–1869). Написал
