Кинкар был сильно озадачен, но попытался сосредоточиться на том, что ему удалось понять. Так значит, лорд Диллан его близкий родственник. От этого почему-то стало теплее на душе и как-то прибавилось уверенности. Но что там болтал этот человечек про лорда Руда, нарушившего первейший закон? И откуда Оспик знает его отца? Первой нарушила молчание Асгарь.
— Руд, брат Диллана, умер. Он погиб почти двадцать лег назад во время шторма на горьком море, спасая рыбаков, судно которых разбилось о рифы…
Оспик тупо уставился на нее, потом сплюнул.
— Я еще не совсем выжил из ума.
И снова он вздрогнул, словно от удара невидимой плети.
— Лорд Руд — правитель У-Сиппара, и он всегда им был, насколько только простирается человеческая память. — И ни один из «богов» не пошевелит даже пальцем, чтобы спасти гортианина из горького моря.
Леди Асгарь с трудом перевела дыхание.
— Ну что? — спросила она, сцепив пальцы с такой силой, что побелели костяшки. — На какой Горт мы попали, Диллан?
— Похоже, что на такой, о каком мы боялись даже помыслить, — мрачно ответил тот. — На тот, о существовании которого мы лишь смутно догадывались и всегда гнали эти предчувствия от себя.
Она задохнулась:
— О нет, случай не может быть так жесток к нам!
— Случай? Ты думаешь, это все случайно, Асгарь? А мне кажется, что это было нам предначертано свыше. Мы ведь старались загладить свою вину перед Гортом. Так вот же нам картины куда ужаснее, чем те, от которых мы бежали. Неужели всегда мы будем сталкиваться с последствиями своего вмешательства?
Оспик то смотрел на одного своего собеседника, то на другого, то оглядывался на лорда Иона, то скользил взором по залу, наблюдая занятия собравшихся там. И вдруг он вскочил на ноги, вытянул руки к стоявшим перед ним двум великанам, сплетя свои пальцы в причудливую фигуру.
— Вы не «боги», — пронзительно закричал он. — Вы демоны, принявшие их обличье. Именами Лоор, Лоой, Лиис — обернитесь теми, кто вы есть на самом деле!
Кинкар ответил на это заклинание другим заклинанием:
— Именами Лоор, Лоой, Лиис я клянусь тебе, Оспик, что перед тобой — Властители Неба, но они отличаются от тех, которых ты знаешь. Разве демоны не рассыпались бы от такой клятвы?
И он произнес Три Священных Имени на древнем языке, которому был обучен, чувствуя, как талисман на его груди теплой волной откликается на каждое из Имен.
Оспик был потрясен.
— Я не могу этого понять, — слабо произнес он. Те же слова чуть было не сорвались с языка Кинкара, но у него достало правого смысла дождаться разъяснений лорда Диллана.
— Оспик, в наших жилах действительно течет небесная кровь, — слова Властителя Неба прозвучали убедительно. — Но мы не те, кого ты знаешь. Мы пришли с другого Горта. И по духу мы прямо противоположны властителям этого мира — во всяком случае, насколько я могу судить по твоим словам.
— «Боги» успели натворить здесь многое, — отозвался Оспик. — Но ни одно из их дел не принесло добра Горту. Я не могу понять ни одной из сказок, которые вы мне тут рассказываете…
Спустя некоторое время Кинкар вместе с другими воинами, полукровками и чистокровными Властителями Неба, слушал лорда Диллана.
— Вот как все повернулось! Наши сородичи принесли этому Горту гораздо большие беды, чем те, которых мы стремились избегнуть в своем мире. Люди нашего племени пришли как завоеватели, они захватили планету и поработили ее жителей. Все знания были направлены на то, чтобы держать Горт в железном кулаке. Только небольшие группы, бежавшие в отдаленные уголки суши или всегда жившие здесь, как племя Оспика, остались свободными. Этот Горт ужасен, и горько думать, что наш мог бы быть таким же.
— Нас всего горстка, а противостоит нам, должно быть, целое войско, — задумчиво произнес лорд Йон. — Надо же, чтобы нам так не повезло…
— Вот именно, горстка. И вот что я вам скажу: по всем законам ведения войны, мы ни в коем случае не должны ничего предпринимать, пока не разузнаем хорошенько, что происходит в этом мире.
Это сказал лорд Бардон. Он единственный из всех Властителей Неба, находившихся в замке, был рожден на космическом корабле, еще до высадки на Горте. Он решил последовать за этой частью своих соплеменников, потому что у него были гортианские дети и внуки — дочь сидела вместе с остальными женщинами, а неподалеку играли с остальными детьми два ее маленьких сына.
Кинкар слушал невнимательно; он пытался оценить боеспособность их отряда. Всего прошли через ворота пятьдесят человек. Двадцать из них были женщины и молодые девушки, еще десять — дети. Из остальных двадцати восемь были Властителями Неба, самым старшим из которых был лорд Бардон, а дальше шли Сим, Диллан, Родрик, Томм, Джок, Франс, Йон. Трудно было сказать, какого они возраста, но никто из них не выглядел старше, чем на сорок гортианских лет. Все они носили на себе печать тех таинственных изменений, что произошли с их племенем во время путешествия сквозь бездну.
Все двенадцать воинов-гортиан были молоды, но уже успели побывать в разных переделках. Тринадцатым скоро станет старший сын лорда иона. Отличный ударный кулак — любой воин, не колеблясь, принял бы участие в набеге, будь у него такие соратники. К тому же с ними Властители Неба и их боевое искусство. Короче, если бы речь шла о нападении на какой-нибудь замок, Кинкар не задумываясь бы поднял свой флаг в рядах бойцов.
Но сейчас им предстоял не штурм крепости и не схватка с отрядами гортиан — им противостояли Властители Неба, злобные, безжалостные Властители Неба, использовавшие все свои тайные знания для того, чтобы держать этот мир в узде. И это совершенно меняло дело. Среди них не было желторотых юнцов, которые согласились бы ввязываться в драку, не выяснив доподлинно силы противника.
Но теперь на их стороне оказался Оспик. Житель гор вначале ничего не мог понять, но вынужден был признать представленные ему очевидные факты. Сейчас он горел желанием как можно скорее заключить союз между своим племенем и укрывшимися в замке. Ему было трудно представить себе Властителей Неба в роли друзей, но, раз убедившись в возможности этого, он стал их искренним союзником. Решили, что он вернется в свои катакомбы и попытается устроить пришельцам встречу с Хозяином Горы.
Оспик пустился в путь еще до наступления темноты. Кинкар же погрузился в молчание — на то были свои причины. Он устраивал Циму подстилку из сухой травы, когда дверь загона отворилась, и в помещение ворвался тусклый свет умиравшего дня. Лорд Диллан, нарушивший его уединение, приветливо кивнул. Ему явно пришлась по сердцу заботливость юноши.
— Какой хороший ларнг, — голос вновь пришедшего звучал как-то неуверенно. Определенно он собирался говорить о вещах, не имеющих отношения к уходу за ларнгами, и Кинкар хорошо это чувствовал.
— Его зовут Цим, — Кинкар ласково провел рукой по проколотым ушам животного, погладив мозоли, натертые в тех местах, где были привязаны заушники. — Я взял его из загона звероловов, и с тех пор мы неразлучны.
Он чувствовал себя так же неуверенно, как и лорд Диллан. С того самого момента, как он приблизился к смертному одру Вэрда, с момента, полностью переломившего всю его размеренную жизнь, оставшись совершенно беззащитным перед навалившимся на него новым миром, рассудок юноши ни на секунду не мог примириться с открывшейся истиной. Изгнание из Стира, угроза сделаться бродягой — принять все это оказалось проще, чем поверить, что в нем есть частица чужой крови.
Даже сейчас он не мог себе представить, что его отец выглядел так же, как Диллан — наверное, у них было много общего, ведь они братья. Но почему? Может, он боялся Властителей Неба? Или же ему не давало покоя то, что, оказавшись полукровкой, он стал изгоем, ему пришлось расстаться с упорядоченным существованием в Стире. Он всегда чувствовал себя как-то напряженно в обществе Властителей — не то что Джонатал, Вулт и все остальные, с самого детства привыкшие общаться с чужаками.
А может быть, он не мог принять своего родства с пришельцами оттого, что из всех обитателей замка
