крошки. Потом он повалился на кровать и попытался сосредоточиться на делах, словно стараясь оправдать лестный отзыв лорда Руда о своей сообразительности.
Лорд Руд! Неужели этот человек — тот самый, в кого превратился бы его отец, попади он на другой Горт? Как странно… Руки юноши лежали на успокаивающей округлости Единого. Или перемена хода истории наложила отпечаток и на природу человека, как утверждал лорд Диллан? Этот лорд Руд не мог быть тем, о ком столь восторженно говорили в далеком сейчас горном замке. Этот правитель олицетворял собою разврат, злобную силу, страх и смерть; несмотря на все его притворство, эта отвратительная натура, казалось, отравляла своим присутствием самый воздух.
Кинкар попытался на секунду представить себе, что произойдет, если открыть Черному всю правду. И сразу же понял, что ни одно действие, ни одна ошибка не были бы более непоправимыми. Что бы ни происходило с Кинкаром из Стира — уста его должны быть замкнуты, ни одним намеком не должен он выдать то, что знает.
Интересно, спаслись ли Маррен и мальчишка? Пожалуй, Цим превосходил по силе всех окруживших их ларнгов. А отчаянный бросок Маррена, прорвавший кольцо, должно быть, позволил им набрать нужную скорость и оторваться от погони. К тому же Цим был отдохнувшим и относительно свежим, а ларнги солдат — усталыми после изнурительного дневного перехода. Этот побег, конечно, был целиком придуман Марреном — мальчишка вряд ли бросил бы своего товарища на растерзание Рукам лорда Руда. Впрочем, эта метка могла заставить подростка надеяться, что их случайный знакомый как-нибудь выпутается. В каком преступлении обвиняли этих двоих? По обрывочным впечатлениям Кинкара выходило, что из-за них перевернули вверх дном весь У-Сиппар. Очень хотелось верить, что мальчишка и его спутник находятся сейчас в горном замке.
Вот так, вместо того чтобы обдумать свое незавидное положение, узник унесся мыслями далеко от своей камеры. В конце концов, его измученное тело взяло свое, и юноша провалился в сон. Сумерки над У- Сиппаром сгустились в ночь, а охранники, казалось, напрочь забыли о Кинкаре из Стира.
Разбудил его какой-то очень знакомый крик. В течение несколько секунд Кинкар даже пытался, забыв о том, где находится, разглядеть за окном крышу соседнего здания. Ему казалось, что он лежит на своей лежанке в Стире. Этот душераздирающий визг, конечно же, доносится со сторожевой башни, где Воркен пытается усмирить какую-нибудь нахалку, посягнувшую на ее главенствующую роль среди мородов Стира. Ну ничего, она скоро справится, эта негодяйка еще пожалеет о своей затес.
Воркен! Кинкар сел на постели и сразу вспомнил все. Воркен пропала, а Стир был дальше, чем если бы между ним и Кинкаром разлился горький океан Горта. Небольшой квадрат пола камеры был освещен лучами солнца, проникавшими сквозь узкое окно. Похоже, было позднее утро. Пока он спал, его навестили — на столе стояла тарелка, кружка была полна. Видимо, лорд Руд еще не решил, что делать с необычным пленником, и его приказ хорошо обращаться с арестантом остался пока в силе.
Кинкар заставил себя поесть. Не было причин считать, что его будут баловать и дальше, следовало есть, пока дают. Еда опять была самая простая, но голод утоляла — обычно ее ели те, кто потом должен быть в силах держать в руках копье.
Пока он жевал, до его слуха еще дважды донесся боевой клич морода. Но в окно ничего не было видно. Наверное, мородов содержали на самом верху башни, в которой находился Кинкар — эти твари любят отправляться в полет с большой высоты. Крик почему-то обеспокоил узника, и он начал расхаживать взад- вперед по комнате. Его тревога росла и росла по мере того, как солнечный квадрат на полу переползал от одной трещины между шершавыми камнями к другой.
Безусловно, встреча с лордом Рудом не сулит ему ничего хорошего. Об У-Сиппаре, так же как и о самой крепости, Кинкар знал очень мало, и это оставляло немного надежд на то, чтобы выбраться отсюда самостоятельно. В ручищах Сууда он будет выглядеть, как детская игрушка, и уж этот страшный великан всласть натешится над ним. А что касается поединка разумов — так кто может сравниться с людьми с Неба?
Солнечное пятно достигло стены камеры и исчезло. Кинкар стоял у окна, изучая открывавшийся ему сквозь узкую бойницу вид У-Сиппара, когда дверной засов вновь загремел. В камеру вошел Сууд, с ним — те самые два солдата, что накануне привели пленника.
— Вывести! — Сууд приказывал своим подчиненным, подражая непререкаемости Властителей Неба — во всяком случае, насколько это было доступно его пониманию. Он стоял в стороне, со свистом втягивая воздух сквозь зубы, а солдаты вновь связали Кинкара и подтолкнули его к двери.
Когда юный невольник проходил мимо Сууда, тот вдруг вытянул руку и ухватил его. Сууд пощупал мышцы юноши, словно выбирая ларнга. Когда толстые пальцы Сууда схватили Кинкара, тот вдруг с безнадежной ясностью ощутил, что спасения от этой хватки нет.
— Как много на нем мяса, — заметил Сууд. — Будет чем поживиться небесным дьяволам.
Двое солдат принужденно рассмеялись, словно боясь, что их командир придет в скверное расположение духа. Никто из них, однако, не осмелился отозваться на слова Сууда.
Они спустились по лестнице и пересекли двор. Почти все, кто видел идущих конвоиров и их жертву, присоединялись к ним. Они миновали вход во внутренние помещения крепости и, пройдя через другие ворота, начали спускаться с холма по дороге, пересекавшей три крепостные стены со сторожевыми башнями и валами.
Крепость У-Сиппара находилась не в центре города, она перегораживала узкую песчаную косу, далеко вдававшуюся в море. По-видимому, те, кто первоначально планировал оборону города, не ожидали угрозы со стороны океана, но хотели надежно защититься от возможного нападения из глубины материка. Сейчас вся процессия удалялась от берега, продвигаясь от городской окраины вглубь широкого поля.
На поле лежал снег, но сугробов не было — их разровнял ветер. Получилась широкая открытая площадка, весьма подходящая для военных маневров или, скажем, для какого-нибудь представления. Кинкар подозревал, что именно для последнего его сюда и привели. По краям поля собрались небольшие толпы гортиан, верховые сдерживали их, оставляя середину площадки свободной.
Процессия, сопровождавшая узника, приближалась к полю по дороге, но тем временем туда успел прибыть и еще кое-кто. С самой верхушки крепости вдруг взмыл вверх странного вида предмет. Крыльев у него не было, он не принадлежал к творениям живой природы, но некая сила удерживала его в воздухе, и с ним — двух великанов. Да, ошибки быть не могло — это была летающая машина Властителей Неба. Она сделала круг над толпой, и все гортиане повалились наземь вниз лицом. Затем летающая машина опустилась на землю как раз напротив Кинкара и его конвоиров. В одном из кресел машины сидел лорд Руд, а в другом…
Кинкара, конечно, предупреждали — но все равно в первое мгновение его рассудок отказался поверить в реальность того, что предстало его взору. Это был лорд Диллан! Нет, сказал он сам себе с яростью, это не лорд Диллан из замка. Это лорд Диллан этого мира. Если бы юноша не был готов к встрече с двойником, он непременно выдал бы себя в этот момент. Лорд Руд улыбался ему, но эта улыбка, веселая, привлекательная, была куда холоднее, чем морозный воздух, в котором струился пар от дыхания людей.
— Что ты можешь сказать об этом молодце, братец? — спросил лорд Руд.
Лорд Диллан наклонился, вглядываясь в Кинкара. Он заговорил, и его низкий голос прозвучал диссонансом мурлыканью лорда Руда.
— Это не Рука.
— Но ведь на нем же метка…
— Значит, она поддельная. Эй, ты! — окликнул Сууда лорд Диллан. Он достал из поясной сумки небольшую коробочку и кинул ее гиганту. — Обмакни сюда какую-нибудь тряпку и попробуй стереть знак.
Сууд оторвал полосу от подола рубахи Кинкара и, обмакнув ее конец в коробочку с порошком, принялся изо всех сил тереть лоб узника. И тут клеймо, которое не могли смыть дожди и стереть случайные прикосновения, подалось. Удивление Сууда немедленно сменилось восторгом, а лорд Диллан — этот лорд Диллан — удовлетворенно кивнул.
— Как я тебе и говорил, брат, этот человек не наш. Лучше допроси его хорошенько. Если у кого-то хватило наглости подделать метку, он на этом не остановится. А вина, которая за ним числится, мне представляется не особенно серьезной. Что с- того, что его обнаружили в компании беглых рабов — разве
