оторопел.
Речь? Нет, свист и щелканье большого изогнутого клюва не были похожи на человеческую речь. Однако это крылатое существо узнало его, оно просило о помощи, напоминая о союзе между ними!
Союз… Не тот, что существует между человеком и животными, а союз между равными формами жизни с равными, хотя и различными, разумами. В первый момент понимания Нейл был так поражен, как если бы дерево, укрывшее их обоих, заговорило по-человечески.
Птица была ранена. В нее стреляли из бластера. У Нейла возник странно искаженный мысленный образ охотника, похоже, переданный ему другим разумом. Кто-то из порта от скуки решил поохотиться. Нейл смотрел на раненое крыло: спаленные перья, ожог от теплового луча. Эта птица с Януса была не маленькой- размах крыльев почти в пять футов. Ее тело, одетое пушистые бело-серые перья, стоящее на мощных когтистых лапах, было создано для охоты. Теперь просьба о помощи и внимании перешла в сознание Нейла и заставила его действовать.
Птица позволила осмотреть ожог. Рана оказалась не столь значительна, чтоб ее нельзя было вылечить. Нейл принял еще одну мысленную просьбу жертвы скучающего портовика: она призывала его уйти в лес подальше от инопланетников. Он не имел ни малейшего представления, как лечить эти раны. Тем временем птица присела перед Нейлом, сложив здоровое крыло и распустив больное. Нейл вздрогнул, когда чужой разум сознательно вторгся в его собственный. Казалось, в его мозгу отпечатались две информации, в основном похожие, но различающиеся в мелких деталях. И эти записи должны быть подогнаны друг к другу для создания образа. Они совпадали, но не полностью, а лишь в главных точках, но и этого было достаточно.
— Да! — сказал Нейл вслух, словно птица могла его понять. — Да! — и он быстро спустился в свою бывшую спальню. В плетеной корзине, где лежала одежда, он увидел мешочек. Повесив его за шнурок на руку, он снова поднялся наверх, где ждала его птица.
Осторожно смешав измельченные с порошок листья из одной коробочки с пастой из другой, он бережно обмазал обожженное место на крыле. Птица засвистела и пошла по кругу, словно пробуя свои возможности, но взлететь не пыталась.
— Кто ты или что? — неожиданно спросил Нейл. Но за птицу ответил Айяр:
— Кваррины, древесные жители, в далеком прошлом заключили договор о дружбе и союзе с ифтами, которые тоже были Древесными жителями и любили лесной мир. Охотник на двух ногах и крылатый охотник; воин с мечом и воин с когтями охотились и сражались бок о бок, когда это было необходимо, потому что по какому-то капризу природы они были способны в некоторой степени общаться друг с другом. Это не был союз между мыслящим человеком и управляемым инстинктом животным, это было партнерство равных, хотя и различной степени, доблести. Раненый кваррин вернулся туда, где надеялся найти помощь, и по праву требовал ее от Нейла.
Движимый каким-то непонятным чувством, Нейл протянул правую руку. Круглая голова с ушами из пучков перьев, напоминающими остроконечные уши Нейла, чуть наклонилась вперед. Большие глаза с оранжевыми огнями изучали протянутую руку со странной настойчивостью. Затем голова наклонилась ниже, страшный крючковатый клюв раскрылся и сомкнулся на человеческой плоти, но не щипал и не рвал, а лишь крепко сжал, — как человек пожимает товарищу руку в знак благодарности и дружбы — быстро сжал и почти сразу же отпустил. Юноша в ответ улыбнулся. Нейл-Айяр больше не одинок в мертвом Ифткане.
ДВОЙНОЙ СЛЕД
— Хурурр, — Нейл назвал птицу по имени, — я думаю, что они вернутся не скоро.
Он поселился в верхней комнате Ифтсайги, поближе к молчаливому собеседнику.
Дожидаясь возвращения незнакомцев, Нейл обустроил это временное жилище, собственными — не очень умелыми — руками изготовив что-то вроде настила.
Три дня, вернее, три ночи, потому что теперь активным временем для него стала ночь, не было никаких признаков, чтобы какой-нибудь ифт взбирался по этой лестнице или устраивал стоянку в дупле дерева. По смеси запахов Нейл понял, что прибыл сюда спустя несколько часов после ухода незнакомых соплеменников.
Несмотря на терпеливые мысленные попытки общения с кваррином, он не мог понять, то ли птица ушла от какого-то ифта, то ли связь между крылатыми и двуногими была большей, нежели случайное знакомство, и партнерство еще возобновится. Без взаимопонятной речи мысленный контакт мог передать только самые общие, самые примитивные мысли.
Но Хурурр составлял компанию Нейлу, и тот привык разговаривать с птицей. Не было причин оставаться в Ифтсайге, если она опустела навсегда. Но кто были временно жившие здесь? Другие переродившиеся, такие же, как и он, или потомки настоящих ифтов, тех, кто выжил и является теперь лишь тенью великого племени.
Тревожило, что знания Айяра все еще доходили до Нейла только отрывками, кусками, их разделяла пустота, и они не складывались в цельную картину. Все, что имело отношение к повседневному кругу поддержания жизни, пришло к Нейлу легко. Он точно знал, куда идти внутри дерева за водой и пищей. Но насчет всего остального чужие воспоминания были смутными и разрозненными.
Когда-то на Янусе было две расы: ифты, жители деревьев, обладатели знания, позволяющего им формировать растения и заботиться о них, так что если не телом, то чувством они находились в родстве с лесом; и ларши, более примитивные, ни умственно, ни физически не похожие на лесных людей. Ларши боялись «магии» древесного народа, этот страх породил в них стремление убить, уничтожить ифтов полностью, как сейчас поселенцы с участков старались уничтожить лес. Однако ларши не были инопланетными колонистами, и война между ними и ифтами велась столетиями. Ифты вымерли давно, очень давно. Но почему же Айяр помнил? И каким образом Айяр стал частью Нейла Ренфо; или Нейл Ренфо стал частью Айяра?
Как только мысли Нейла попадали в привычное русло, в него тут же вселялась тревога, и он начинал ходить по древесной комнате, в то время как Хурурр нетерпеливо щелкал клювом.
— Нет, — повторял Нейл, — они не вернутся. Все здесь сложено на долгий период ожидания. Мечи смазаны маслом, все остальное убрано. Они ушли… Я опоздал!
Если бы он мог пойти по следу тех, кто был здесь, найти их, он узнал бы правду. Не похоже, чтобы поселенцы или портовые флайеры когда-либо появлялись на этом берегу реки. Он никогда не слышал об Ифткане, а ведь такой участок леса с почти мертвыми деревьями вполне мог быть захвачен поселенцами, если бы они знали о его существовании. Значит, гости Ифтсайги приходили из леса и ушли туда же. Не слишком ли поздно пытаться выследить неизвестных?
— Хурурр, — Нейл пристально посмотрел в большие глаза птицы, — я должен пойти за ними.
Как словами, так и мыслями Нейл старался показать свое желание, пользуясь этой удивительной смесью образов.
Птица распахнула крылья, удостоверяясь, что рана зажила, и издала охотничий клич. Хурурр был в порядке, но Нейл должен был идти один. Кваррин не хотел оставлять Ифткан и свои охотничьи угодья.
Одно дело — принять решение, а другое — его выполнить. Нейл выбрался из Ифтсайги и убрал лестницу туда, где нашел ее. Не стоило рассчитывать на встречу с неизвестными здесь, даже если остались еще и другие деревья-Башни.
Но куда идти? На север, юг, на запад? На юге располагались участки инопланетников. Нейл подумал, что может спокойно исключить это направление. Он почему-то был уверен, что не найдет тех, кого ищет, вблизи мест обитания чужаков. На запад, где, как говорят карты, лежал один из узких морских заливов? В конце концов он решил, что направление выберут случай и… ветер. Потому что ветер, вздыхающий среди листвы, странным образом сопутствовал судьбе, он успокаивающим голосом звучал над головой. Й ветер гнал Нейла на запад. Он сделал ошибку, что задержался слишком долго в Ифтсайге, запах, который мог бы вести его, теперь пропал. Однако он все еще надеялся на свой нос, который заметит намек на жизнь в мертвом лесу.
А жизнь была и там; животные, летающие создания на клочках растительности, кое-где зеленеющих
