— Постой, постой, а зачем им это? Я пропустил какой-то важный момент в твоем докладе, или это сделал ты?
— Наверное, я, Мэтр. Дело в том, что я решил подтолкнуть эволюцию к нестандартному повороту…
— Комиссия любит нестандартные повороты.
— На это я и рассчитывал. Так вот, многообразие биологических видов на планете существовало в некотором симбиозе, уравновешенность которого не давала преимущества никому из них. Меня такое развитие событий не устраивало, и я хотел поэкспериментировать с монополистическим господством одного вида. Физиология такой возможности не могла дать. И я задумал переполюсовать особи с души на разум, сместить акценты, понимаете?
— Каким образом? Задача не из легких.
— Решение пришло неожиданно, и я бы посмел назвать его оригинальным. Я спровоцировал кардинальные мутации живых организмов путем целой цепи извержений вулканов по всей планете, в лаву которых я добавил по горсти радиоактивных элементов.
Картинка на какие-то мгновения задрожала, но вновь обрела четкость. Уран соединился с Землей и породил новую жизнь.
— Модифицировались все виды?
— В разной степени. Кто вообще вымер, у кого эволюция остановилась навсегда, и они зашли в тупик, но самый интересный результат получился у внешне деградировавшего вида… Форма пострадала, зато обогатилась содержанке, — Су-Арр довольно хмыкнул. — Так я получил мягкий и податливый, как глина, хрупкий как стекло, но зато такой же отзывчивый биологический материал.
Изображение значительно укрупнилось, показывая двуногих особей, зябко кутавшихся в грязные шкуры и ударявшие себе по пальцам каменными топорами.
Су-Арр с гордостью провозгласил.
— Заря цивилизации!
Преподаватель с некоторой долей скепсиса отозвался:
— Тускловатая несколько заря… Но посмотрим далее.
— Не волнуйтесь, Мэтр, а оцените широту поля деятельности — изменяя природные условия и регулируя солнечную активность и естественное магнитное поле планеты, я видоизменял подопытных особей, поделив их на расы по месту жительства. Опять же, заметьте, с целью увеличения возможных комбинаций.
— Молодец, не спорю.
— Я рад это слышать… — Студент взвихрился от удовольствия и пошел разноцветными полосами своего индивидуального спектра. — Далее начиналось самое интересное — внедрение культурологических программ на невозделанную ниву первобытности. Готовые матрицы я расположил в тонкой психосфере планеты и ввел ограниченный доступ.
— Довольно стандартное решение, — поморщился преподаватель.
— Проверенное и надежное. Это не та область, где надо давать неограниченную свободу воли примитивным организмам. Чтобы в дальнейшем не возникла необходимость стереть всю программу… с лица Земли. Их надо направлять, а чтоб не свернули — иногда и подталкивать.
— Но так ты теряешь баллы, не давая раскрыться новым возможностям.
— Я предпочел подстраховаться. Ведь можно было потерять и все, а я лишился лишь части.
— Расчетливость не всегда способствует карьере.
— Будущее покажет, Мэтр.
— А прошлое для тебя не авторитет?
— Только в настоящем, а оно быстро проходит.
— И все же, Су-Арр, как дальше развивались события в твоем смоделированном мире?
— Дальше?.. Обстановка на планете постепенно стабилизировалась, расчищая плацдарм для свершений мыслящих существ. Пламя разума сплавляло осколки безумных идей и с удивлением вглядывалось в полученный результат.
А дальше все шло строго по технологическому процессу. Расы соединялись, образовывались нации и вырастали цивилизации, сменялись власти, и рос культурный уровень населения… Впрочем, порой и падал. Но периоды упадка вновь сменялись восхождением. А я тем временем оценивал образованные варианты.
— И как они? — с интересом запульсировал преподаватель.
Тонко нюансируя между глубинным сомнением и трезвым размышлением, Су-Арр испустил поток фотонов.
— По-разному… Это тем более показательно, что предпосылки у всех были одинаковы.
— А вот теперь давай подробнее. Чувствую, что из этого можно сделать ударную часть твоего диплома.
— В первичной и общедоступной матрице я заложил скользящую шкалу нравственных ценностей…
— Хм… Интересно.
— Но при этом основополагающим определил дуализм добра и зла, не исключая третий путь нейтралитета, не влекущий за собой кармической ответственности. Так вот трактовку я получил самую разную.
— Ну, это уже подвохи сознания, ведомого хитроумным подсознанием.
— Быть может… И дело даже не в том. Я дал им возможность сотворить своих богов самим, а они захотели стать ими сами.
— Подожди, ты решил применить божественный авторитет как направляющую силу развития цивилизации?
— Да. Теократия во всей своей красе.
— Ну… Можно и так.
Психосфера планеты подзаряжается эмоциями мыслящих существ, достигших определенного культурного уровня. Обретя критический энергопотенциал, она порождает божества различных категорий и специализаций, — существование которых поддерживается верой и поклонением народа. Тут все честно — насколько божества хорошо выполняют свои функции, настолько народ в них верит и тем самым подзаряжает их. В противном же случае безверие по отношению к никчемному богу сводит того на нет, и он просто растворяется в небытии, обесточенный своим народом.
— Хорошая схема.
— Еще бы.
— А что же…
— Так я и говорю… В одном из вариантов я решил апробировать модифицированную схему. В ряде мест планеты, особо труднодоступных и защищенных самой природой, я разместил открытые источники Живого огня — местный аналог эликсира бессмертия и всемогущества данного мира. Всего лишь эссенция, повышающая энергетику организма на порядок по сравнению со средним уровнем… Оставил ее как приманку, нет. Скорее как мотив … вечного поиска, стремления к усовершенствованию, как двигатель сюжетов сказок и мифов.
— Так-так…
— Мэтр, ведь это не запрещено.
— Но и разрешения никто не давал.
— Это уже ваше упущение.
— Ладно, так и быть. Учитываться не будет.
— Так вот, вместо того, чтобы пересказывать друг другу легенды о Вечном и Сущем огне, эти особи решили искать, надеясь найти и …
— Употребить внутрь.
— Именно так. Мэтр, вы в детстве читали такую сказку?
— Похожую.
— Ищущих было много, и большинство из них окончили свою жизнь традиционным для неуёмных
