устанавливается достаточно надежно, поскольку для анализа органического материала не старше 60 тысяч лет можно применять относительно точный радиоуглеродный метод.
Классическим европейским неандертальцем принято считать жившего 50 тысяч лет назад пожилого мужчину, найденного в 1908 году на каменном дне пещеры близ Ла-Шапелль-о-Сен. Это было суровое и неприветливое время последнего (вюрмского) оледенения. Климат сделался резко континентальным, а тундры и холодные степи с островами северного леса заняли огромные просторы Европы и Азии. Северные олени проникали даже на Пиренейский и Апеннинский полуострова, а мамонты обитали вплоть до широты современного Рима. По центральной Европе бродили шерстистые носороги, а во Франции было не теплее, чем сегодня близ Полярного круга.
Понятно, что выжить в этих условиях могли только крепкие ребята, овладевшие огнем, умеющие строить жилища и защищать тело от пронизывающего холода теплой одеждой из звериных шкур. Именно таким бравым парнем был наш шапеллец. Его невысокий рост (около 160 см) с лихвой искупался мощным костяком и широченными плечами. Он был могуч и невероятно силен физически. У него был огромный мозг, значительно больше нашего, около 1600 см3 (средние показатели объема мозга современного человека составляют 1300–1400 см3) и относительно короткие руки, которые не участвовали в ходьбе. Если у гориллы длина плечевой кости по отношению к бедренной достигает 116 %, у шимпанзе — 102 %, а у современного европейца — 72,5 %, то у классических неандертальцев эта величина не превышала 70,3 %.
При этом в строении черепа поздних палеоантропов обнаруживается еще много архаических черт, роднящих их с обезьяноподобными предками. У шапелльца был покатый, убегающий назад лоб (угол наклона — 63°, тогда как у нас с вами — около 90°), а высота черепа по отношению к его длине составляла около 40 % против 60 % у современных людей. Неандерталец имел мощный надглазничный валик, срезанный подбородок и выдвинутую вперед голову, о чем говорят горизонтально расположенные отростки шейных позвонков. И хотя некоторые исследователи склонны рассматривать Homo neanderthalensis в качестве позднего подвида прямоходящего человека (питекантропа, или Homo erectus), наличие прогрессивных изменений в физическом облике неандертальца сомнению не подлежит.
Чем больше костного материала попадало в руки ученых, тем более странная складывалась картина. Оказалось, что популяция неандертальцев была предельно неоднородной, причем эта неоднородность обнаруживала весьма специфическую особенность: более древние черепа смотрелись не в пример прогрессивнее относительно молодых. Как мы помним, неандерталец хозяйничал на просторах Африки, Азии и Европы очень долго — свыше 200 тысяч лет. Он был свидетелем двух ледниковых эпох — рисской, начавшейся примерно 250 тысяч лет назад и продолжавшейся почти 125 тысяч лет, и вюрмской (75–10 тысяч лет назад), а также теплого рисс-вюрмского межледниковья (125–75 тысяч лет назад). Самыми древними неандертальскими черепами, найденными в Европе, были сванскомбский (Англия), штейнгеймский (Германия) и монморенский (Франция), возраст которых составляет примерно 200 тысяч лет. Между этими дедушками и широкоплечим кряжистым шапелльцем пролегла дистанция огромного размера, по крайней мере втрое превышающая все время существования человека разумного в Европе. Казалось бы, они должны куда больше походить на эректусов, чем более молодой классический неандерталец. Но не тут-то было! Хотя кое-какие примитивные черты у штейнгеймца и его современников присутствуют, в целом по ряду признаков они смотрятся куда прогрессивнее своих низколобых внуков из последней ледниковой эпохи. При несколько меньшем объеме черепа, приближающемся к современным параметрам (1200 см3), у древних палеоантропов оказался более прямой лоб и круглый затылок.
Дальше — больше. На территории Югославии, около скалы Крапина и в Эрингсдорфе, что близ Веймара, были обнаружены скелеты неандертальцев, живших в теплое межледниковье, примерно 100 тысяч лет тому назад. Мало того что орудия труда этих ребят по технике исполнения превосходили изделия шапелльца, но и физический облик был более современным (та же самая закономерность — объем черепа меньше на 200 см3, а лоб прямее на 10 %). Очень удивили исследователей фонштевадские черепа, извлеченные на свет божий в 1947 году. Заметно менее покатый лоб и отсутствие надглазничного валика делают их особенно похожими на черепа человека разумного. Возраст фонштевадской находки — свыше 100 тысяч лет. Совершенно особую группу образуют палестинские неандертальцы, найденные в пещерах горы Кармел, обнаруживающие причудливое смешение неандертальских и кроманьонских черт (ранних европейских Homo sapiens принято называть кроманьонцами, по месту первых находок в гроте Кроманьон). При наличии глазничного валика и других архаических признаков были выявлены такие прогрессивные показатели, как, например, подбородочный выступ (у большинства неандертальцев он отсутствует) и неплохой «сапиенсный» рост — около 175 см.
Итак, нам вроде бы удалось подметить важную закономерность: развитие палеоантропов (во всяком случае, европейских) шло от более грацильных и прогрессивных форм по направлению к массивным, ширококостным и относительно примитивным, отмеченным несомненными чертами морфологической специализации. Древние неандертальцы по целому ряду признаков находятся значительно ближе к анатомически современному человеку, чем более поздние представители Homo neanderthalensis. Такая вот любопытная эволюция наоборот. В свое время была даже высказана гипотеза, согласно которой поздние палеоантропы приобрели свои отличительные признаки под влиянием очень холодного и сурового климата Центральной Европы. Таким образом, шапеллец и иже с ним представляют тупиковую ветвь, а основной вклад в формирование современного человека внесли ранние и более прогрессивные формы, которые с полным правом можно считать настоящими предками Homo sapiens. Казалось бы, все прекрасно укладывается в столь милую нашему сердцу идею торжества маргинальности в широком смысле этого слова: более гибкий и менее специализированный вид дал начало современным людям, а классический неандерталец, навсегда застрявший в тупике узкой специализации, благополучно вымер. Однако эта идиллическая картина не выдержала соприкосновения с грубой реальностью.
К сожалению, почти все палестинские находки относительно молоды: по самым осторожным оценкам, их возраст вполне сопоставим со временем господства классического неандертальца в Европе. Получается, что примитивные и прогрессивные палеоантропы благополучно сосуществовали бок о бок, и говорить всерьез о специфической инволюции этого вида уже не приходится. Более того, люди с горы Кармел были современниками не только шапелльца, но и полноценных европейских кроманьонцев, так что рассматривать их в качестве промежуточного звена несколько проблематично. Правда, на горе Кафзех, близ города Назарета, в 30-х годах прошлого века нашли останки шести неандертальцев с типичными «сапиенсными» признаками — высокий черепной свод, круглый затылок, относительно небольшая лицевая часть черепа и др. Возраст находки оценивается в 70 тысяч лет, а это уже на что-то похоже и замечательно вписывается в нашу первоначальную схему. Никак нельзя умолчать и о еще одной удивительной загадке переднеазиатских пещер — аномальном расположении культурных слоев.
Здесь потребуется небольшое отступление. Неандертальцы, как мы помним, были создателями так называемой мустьерской культуры, весьма небогатой по разнообразию каменных орудий (ранние рубила, скребки, остроконечники и др.). С появлением человека современного типа происходит технологический взрыв. На смену грубым мустьерским орудиям приходят совершенные изделия — разнообразнейшие резцы, шилья, иглы, сверла, листовидные кремневые наконечники идеальной формы, изготовленные с применением техники отжимной ретуши, шлифованные каменные топоры — в общем, десятки хитроумных орудий, обработанных тщательно и умело. Самый первый культурный слой верхнепалеолитического человека, анатомически неотличимого от нас с вами, получил название Ориньяк, по имени пещеры на Пиренейском полуострове. Понятно, что он располагается выше мустьерских отложений.
Так вот, когда антропологи стали копать в глубину палестинские пещеры, то ожидали обнаружить под мустьерскими слоями еще более примитивную каменную индустрию — шелльскую и ашелльскую, что, разумеется, было бы вполне естественно. Каково же было их удивление, когда, пробившись сквозь 14 горизонтов Мустье, они попали в самый настоящий Ориньяк! Резцы, безупречные кремневые наконечники, шилья — словом, весь арсенал, традиционно сопровождающий Homo sapiens. Возраст этих изделий был никак не меньше 60 тысяч лет…
Масла в огонь подлили находки в пещере Шанидар (северо-восточная часть Ирака), Ливии и Марокко (рудник Джебел Ирхуд). Все то же самое: вроде бы типичные неандертальцы, но с относительно прямым лбом, небольшим надглазничным валиком и высоким черепным сводом. Возраст шанидарской находки — свыше 60 тысяч лет. В 1961 году в израильской пещере Амуд выкопали еще одного высокорослого и
