Оказывается, борец со сталинизмом Имре Надь еще со времен Ягоды и Ежова был агентом НКВД под кличкой «Володя». По доносам старательного стукача в середине тридцатых голов в Москве были арестованы и репрессированы около двухсот коммунистов-коминтерновцев, в том числе много венгров…
22 ноября Имре Надь по достигнутой договоренности покинул посольство Югославии… Сделав несколько шагов, он вдруг передумал и попытался вернуться назад, но тут же был блокирован оперативной группой генерала Серова и усажен в автобус.
На следующий день, то есть 23 ноября 1956 года, Имре Надь и несколько его соратников были вывезены через границу в Румынию, о чем генерал Серов уведомил Первого секретаря ЦК КПСС Хрущева.
На этом завершилась Венгерская командировка Александра Короткова.
Через полтора года румыны передали Имре Надя и его немногочисленную группу венгерской стороне. В Будапеште неизвестно зачем его судили и «за измену Родине» расстреляли вместе с его соратниками. Совершена была эта политически бессмысленная, а юридически преступная акция (хотя и прикрытая судебным приговором) спустя несколько дней после визита в Венгрию Первого секретаря ЦК КПСС и Председателя Совета Министров СССР Никиты Хрущева. Естественно, мировое общественное мнение незамедлительно связали эти два факта друг с другом.
В 1989 году приговор по делу был признана незаконным, и Надя посмертно реабилитировали…
Святая святых
Так вполне справедливо и обоснованно назвал управление нелегальной разведки ныне здравствующий генерал-лейтенант Вадим Кирпиченко.
Ее руководителем (включая работу в «Бюро № 1» в качестве заместителя Судоплатова) Коротков был около двенадцати лет. Разумеется, нельзя говорить, что он является единственным создателем этой службы. Нелегалы, и блистательные, имелись в распоряжении системы органов государственной безопасности всегда. В качестве нелегалов ВЧК-ОГПУ-НКВД успешно использовали иностранных граждан, волею судеб оказавшихся в СССР: кто здесь остался, попав в плен в годы Первой мировой войны, кто был политэмигрантом, вынужденным покинуть родину из-за преследования властей и серьезных — вплоть до смертной казни — репрессий за революционную деятельность. Для примера можно назвать бывшего полевого священника австро-венгерской армии Теодора Малли, ставшего в СССР под влиянием Октябрьской революции не только атеистом, но и великолепным разведчиком. Именно Малли нашел сверхценного агента — впрочем, тут эпитеты не нужны, достаточно назвать имя: Кима Филби.
естественно, возглавив управление I-Б в МГБ в 1946 году, Коротков использовал богатый опыт тех же Василия Зарубина и Ицхака Ахмерова, которых хорошо знал еще с довоенных времен, других товарищей, уцелевших и в мясорубке конца тридцатых годов, и в военное лихолетье. Да и свой собственный, разумеется, тоже.
Но именно при Короткове и в значительной степени благодаря его усилиям была создана полноправная служба нелегальной разведки, с каждым годом набиравшая все большую степень автономности.
На основе обобщенного опыта начала складываться, можно сказать, научно обоснованная методика отбора кандидатов в нелегалы, их языковой, общей и профессиональной подготовки, документации, легализации в стране. В последующем на отбор и полную подготовку молодого нелегала уходило порой пять-семь лет, но это себя в принципе оправдало, поскольку, как правило, нелегалу, в отличие от сотрудника резидентуры, предстояло работать «в поле» в одной командировке не три-четыре года, а лет пятнадцать, а то и двадцать. Нелегалы — это всегда марафонцы разведки.
Уже сами по себе эти сроки подсказывают, что кандидат в нелегалы должен быть человеком молодым, к слову сказать, и владение языком в степени «свободно», да еще и без специфического, легко замечаемого русского акцента, возможно лишь в юности, если не в детстве.
У Короткова, в отличие от его поздних преемников, такого резерва времени не имелось. Поэтому приходилось опираться на уже состоявшихся разведчиков.
Характерен в этом отношении пример с «Ефратом».
…Возникла необходимость обустроить надежно законспирированного разведчика в Египте, в связи со сложными и противоречивыми процессами, происходящими в этом стратегически важном регионе, где схлестывались явные и тайные интересы всех великих держав, за исключением разве что тогдашнего Китая.
Подходящего человека нашли в Ереване. Выбор пал на ответственного сотрудника органов госпбезопасности Армении Ашота Акопяна. Внешне чрезвычайно респектабельный, даже вальяжный, неторопливый, с первого взгляда внушающий доверие Акопян идеально подходил на роль типичного восточного купца. Именно купцом, точнее, торговцем восточными коврами ручной, конечно же, выделки, и предстояло по замыслу Короткова, и стать Акопяну. Проблема заключалась в одном: в какой степени армянский чекист обладает коммерческими способностями. Выяснилось, что обладает, хотя на первых порах и не обошлось без убытков.
Поначалу Акопяна обустроили в Румынии, как армянина местного происхождения (известно, что армянская диаспора распространена по всему миру). Спустя некоторое время Акопяна переправили в Италию. Легенда: торговец средней руки не пожелал жить при коммунистическом режиме и за взятку сумел бежать на Запад, прихватив с собой остатки припрятанных от властей ценностей. Оных хватило ровно на то, чтобы начать с нуля новое дело. Спустя некоторое время, в Италию переправили по аналогичной легенде жену Акопяна, но так как он по новым документам числился в холостяках, а она также считалась незамужней, им пришлось для легализации своих отношений повторно вступить в брак в полном соответствии с итальянским законодательством.
Наконец, достаточно разбогатев благодаря собственной коммерческой изворотливости и некоторой спонсорской поддержке Центра, «Ефрат» перебрался в Египет, где и занимался много лет торговлей коврами, заслужив почетную репутацию надежного, честного и преуспевающего предпринимателя.
Достаточно высокая репутация была у «Ефрата» и в Центре. Предаваемая им информация всегда была компетентной, точной и своевременной. За долгие годы закордонной работы «Ефрат» никогда и никем так и не был расшифрован, а потому и остался неизвестен советскому читателю (ныне российскому и армянскому) по сей день[174]. А между тем район его деятельности был предельно насыщен сотрудниками и агентами многих разведок и контрразведок: египетской, других арабских стран, американской, английской, французской, а позднее израильской и западногерманской. В положенный срок «Ефрат»-Акопян благополучно вернулся на Родину. О его работе до сих пор в печати не появилось ни строчки, хотя неоднократно публиковалась групповая фотография «Золотой Троицы» советской нелегальной разведки: «Бен» (Конон Молодый), «Марк» (Рудольф Абель, он же Вильям Фишер) и «Ефрат» (фамилия Акопяна в подписи не фигурировала).
Одним из самых значительных событий тех лет в этом регионе было образование в 1948 году государства Израиль. С тех пор и по сей день все, что здесь происходит, — войны, перевороты, беспрерывные террористические акты и вооруженные конфликты, так или иначе связаны с существованием еврейского государства на древней земле Палестины.
Полковник Александр Коротков и его помощник Владимир Вертипорох — почти двухметровый гигант с внешностью запорожского казака, по многим каналам наводнили новообразованное государство надежными агентами-нелегалами. Министерство вооруженных сил СССР также «позволило», должно быть, десяткам, если не сотням опытных офицеров, участникам Великой Отечественной войны, евреям по национальности, выехать в Израиль.
Надо отметить, что после войны Советский Союз пользовался огромным уважением и признательностью в мировой еврейской диаспоре. Во-первых, потому что именно Красная Армия спасла еврейское население Европы от полного уничтожения в нацистских лагерях смерти. Во-вторых, потому что
