сжимавшую его руку. Однако заднее сиденье и сам стрелок полностью скрывались во мраке. Приятели были слишком заняты разговором о предстоящей вечеринке, чтобы заметить, что в салоне, когда они садились в машину, не зажегся свет. Кроме того, отсутствовало привычное свечение приборной доски. Должно быть, этот тип основательно поработал с проводкой.
— Всем предлагается сохранять спокойствие и выдержку.
Джек наконец узнал этот голос.
— Фэлкон? Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь?
— Заткнись!
Включенный двигатель продолжал приглушенно рокотать. В течение секунды, показавшейся всем вечностью, это был единственный звук, слышимый в салоне.
— Ирония судьбы, не так ли? — наконец заговорил Тео.
— Молчать! — крикнул Фэлкон.
Тео ничего не надо было объяснять. Джек точно знал, о чем в этот момент подумал его приятель. Все это здорово напоминало ситуацию, когда Тео впервые сел в машину с Катриной.
— Теперь действуй медленно и аккуратно, — сказал Фэлкон. — Включи первую передачу.
— Глупо поступаешь, — заметил Джек. — Копы повсюду тебя ищут.
— Не меня. Бездомного парня, которым я был.
— Не сомневаюсь, что ты на славу побрился и вымылся. Но полиция перешла на режим усиленного патрулирования. Они тебя поймают.
— Эти идиоты ничего не понимают. Бросили все силы на охрану дочери мэра и ни на что другое не обращают внимания. Я мог бы прийти сюда голым — и меня бы никто не остановил.
Джек некоторое время размышлял, стоит ли говорить с ним дальше и если да, то в какой манере.
— Это ты убил женщину?
Фэлкон не ответил.
— Кто она, Фэлкон?
— Никто. Все они были никем.
— Все они — это кто?
Он застонал, словно Джеку удалось связать его разбросанные мысли в некий болезненный узел, растревоживший память.
— Перестань задавать мне эти чертовы вопросы!
— Выслушай меня. Не важно, что ты сделал. Я твой адвокат и могу тебе помочь. Если, конечно, ты не станешь прибавлять к списку своих преступлений похищение людей и транспортного средства.
— Заткнись и веди машину.
— А ты опусти пушку.
Но Фэлкон еще сильнее вдавил ствол пистолета в затылок Джека.
— Хватит болтать.
— Хватит, так хватит, — согласился тот. — Куда поедем?
Вопрос повис в темноте и тишине салона. Джек снова бросил украдкой взгляд в зеркало заднего вида. На этот раз ему удалось различить напряженные черты Фэлкона. Губы его шевелились, но слов слышно не было. Похоже, он разговаривал сам с собой.
Наконец Фэлкон произнес:
— Ты и твой друг отвезете меня туда, где вы спрятали мои деньги.
— Какие деньги?
— Только не надо делать удивленное лицо и вешать мне лапшу на уши, Свайтек! Я имею в виду деньги, которые находились в депозитной ячейке.
— Я взял из депозитной ячейки десять тысяч долларов, чтобы внести залог. И ни центом больше.
— Ты взял все деньги из ячейки. Я это точно знаю!
— Послушай, приятель, у нас нет этих денег, — вмешался Тео.
— В любом случае вы должны принести мне их! Сейчас в банке наверняка полно копов. Ждут, что я приду за деньгами, и даже если они еще там, мне все равно до них не добраться. Так что лучше, если вы их оттуда заберете. Я требую, чтобы вы принесли мне эти деньги!
Джек почувствовал, как задрожал упиравшийся ему в затылок пистолетный ствол. Казалось, Фэлкон боролся с искушением спустить курок. И не важно, пропали в действительности эти деньги или находились на месте. Фэлкона обуревала параноическая идея, что они пропали и виноват в этом Джек. В своем сознании он уже осудил его и приговорил к смерти. И если с ним спорить или возражать, Фэлкон приведет приговор в исполнение.
— Хорошо, — сказал Джек. — Я достану тебе эти деньги.
ГЛАВА 15
— Ты чем-то расстроена? — спросил Винс.
— Нет, я в порядке. — Подозвав взмахом руки официантку, Алисия попросила ее принести новую порцию напитков.
Было уже одиннадцать, когда Алисия, закончив свои дела в офисе судмедэксперта и заехав к себе переодеться, подхватила Винса у его дома. Слепота друга внесла некоторые изменения в ее привычки. Выбирая наряды, косметику и прическу, она задавалась вопросом, имеет ли теперь все это для него хоть какое-нибудь значение? И уже одно то, что она задавала себе этот вопрос, почему-то вызывало у нее чувство вины. Сначала она хотела обсудить эту проблему с Винсом, но потом решила воздержаться и вести беседу в более легком ключе. Оркестр играл хорошо, и они примерно полчаса слушали музыку, сидя в баре. Потом, когда освободился столик, расположились на открытой веранде кафе, где можно было разговаривать, не повышая голоса. Действие арктического циклона все еще сказывалось, но в заведении имелись установки, нагнетавшие на веранду горячий воздух, так что посетителям холодно не было. Ночь стояла тихая и ясная, а висевшая над океаном Луна была такой огромной, что, казалось, на ее поверхности можно различить очертания кратеров. Бросив взгляд на ночное светило, Алисия подумала, стоит ли говорить об этом Винсу.
— Когда мы разговариваем, ты почему-то все время оглядываешься, — заметил Винс.
Алисия не понимала, как он это обнаружил, но промолчала.
— Я слышу это, — пояснил он. — Когда ты, разговаривая со мной, поворачиваешься в сторону, твой голос звучит по-другому.
— Правда? Это удивительно.
— Я постоянно тренирую умение слушать и делать на основании этого определенные выводы, и каждый день у меня получается все лучше. Но сейчас разговор не обо мне. Я спросил, почему ты оглядываешься.
— Извини. Я не хотела.
— Ты что — испытываешь в моем присутствии дискомфорт?
— Ничего подобного.
— Может, на нас люди смотрят?
— Люди — на нас? Нет, конечно.
Винс помолчал и смущенно улыбнулся:
— Любопытная вещь.
— Что именно?
— Обычно я практикуюсь на случайных знакомых, но лучше всего у меня получается с людьми, которых я хорошо знаю.
— Ты о чем?
— О своем умении слушать. И способности различать, когда люди говорят мне правду, а когда лгут.
Она одарила его ответной улыбкой, хотя и знала, что он не мог ее видеть.
