Один из офицеров схватил мегафон и приказал пилоту вертолета держаться оговоренной высоты и расстояния от места происшествия. Но команда никакого эффекта не возымела.
Спор о способах разрешения кризисной ситуации продолжался еще несколько минут. Все это время бойцы двух полностью вооруженных групп захвата ожидали инструкций, поглядывая на симпатичных женщин-полицейских из штаба и болтая на отвлеченные темы. Вслед за последней перестрелкой в мотеле «Бискейн мотор лодж» и вокруг него установилась тишина, продолжавшаяся уже более четверти часа, и Джеку оставалось только гадать, в каком положении находится Тео. В чем он не сомневался, так это в том, что Фэлкон жив и полностью контролирует ситуацию. Оставалось только надеяться, что Тео все еще находится у него в заложниках. О худшем варианте развития событий думать не хотелось.
Джек подошел к Чавесу и офицеру из ДПМД в надежде уладить возникшие между ними разногласия и спросил:
— Кто здесь главный?
— Я, — в унисон сказали оба офицера.
— А вы, собственно, кто? — сказал Джек.
Чавес снова назвал свое имя и должность.
Второй офицер последовал его примеру:
— Сержант Питер Мэллой, руководитель антикризисной группы департамента полиции округа Майами-Дейд. А вы кто?
— Это Джек Свайтек — судебный адвокат по уголовным делам, — представил Чавес.
У Мэллоя вытянулось лицо, словно Чавес сообщил ему, что Джек — педофил, работающий воспитателем в детском саду.
— Там, в мотеле, мой клиент — Пабло Гарсия, — пояснил Джек. — Бомж, называющий себя Фэлконом. Его выпустили под залог после того, как он взобрался на самую верхотуру Пауэлл-бридж.
— Он еще приставал к дочери мэра, которая, между прочим, служит в полиции Майами-сити, — добавил Чавес. — А это значит, что у меня на руках один мертвый коп, один раненый и еще один, подвергшийся домогательствам. Так что я имею целых три причины, чтобы возглавить эту операцию. А у тебя, Мэллой, есть такие причины?
— Целая дюжина. Под моим началом находятся группа захвата, переговорщики, группа управления транспортом, связисты, а также координаторы действий всех этих подразделений. И в отличие от твоих людей мои имеют опыт ночных операций.
Джеку хотелось надавать им обоим тумаков.
— Послушайте, у меня самая важная из всех причин здесь находиться. Мой лучший друг Тео Найт попал Фэлкону в заложники. И ему угрожает смертельная опасность!
Эти слова заставили их замолчать, но сильнее всего подействовали на самого Джека. Он вдруг осознал, что назвал Тео своим лучшим другом впервые за все время их знакомства, хотя так оно и было на самом деле.
— Возможно, там находится еще и женщина, — добавил Джек. — Я слышал женский крик, когда Фэлкон вломился в соседнюю комнату. Тео бросился ей на помощь. С этого момента и возникла ситуация с заложниками.
Мэллой взглянул в сторону мотеля. Полицейские установили на крыше стоявшего напротив офисного здания прожекторы. Два мощных снопа света рассекали ночную тьму. Один упирался в дверь номера 103, а другой выхватывал из темноты разрушенный интерьер номера 102 и очертания находившегося в ней автомобиля Джека.
— Это ваша машина? — спросил Мэлой.
— Да.
— Как, черт возьми…
Пронзительный звонок мобильного телефона, лежавшего у Джека в кармане, прервал разговор. Он быстро вынул аппарат и взглянул на дисплей. Обозначившийся на нем номер заставил его сердце екнуть. Он уже несколько раз пытался дозвониться до Тео, но ответа так и не получил. И вот теперь ему звонили по мобильному друга.
— Звонят с номера Тео Найта.
— Ответьте на звонок, — кивнул Чавес.
— Подождите, — сказал Мэллой и вручил Джеку диктофон.
Джек прижал его к своему аппарату, нажал на кнопку «запись» и включил телефон. — Тео?
— О, Свайтек собственной персоной!
Это был Фэлкон.
— Где Тео?
— Он… хм… Скажем так: сейчас он подойти не может.
— Ты, сукин сын! Если с ним…
— Не расточай зря угрозы, Свайтек. Не напрягайся…
Джек подавил овладевший им гнев. Спокойствие и самоконтроль были решающими факторами в общении с клиническим параноиком. Особенно если последний вооружен.
— О'кей. Давай успокоимся оба. Сделаем, так сказать, глубокий вдох. Если кто-нибудь ранен — Тео или еще кто, — позаботься о них, ладно? Может, тебе нужен врач?
— Ты что — вздумал со мной шутки шутить?
— Просто хочу, чтобы всем было хорошо. Ничего больше.
— Поцелуй меня в задницу. Лично я собираюсь договориться о сделке.
— Вот и хорошо. Поблизости как раз есть переговорщик.
— Мне не нужен полицейский переговорщик. Скажи копам, чтобы убирались к дьяволу. Даже Винс Пауло обманул меня, когда я сидел на мосту, а ведь мы с ним были знакомы задолго до того, как он ослеп.
— Возможно, сегодня все пойдет по-другому. Ведь сейчас ты сдаешь карты.
— Верно замечено. Потому-то я и предоставляю тебе шанс реабилитироваться. Докажи мне, что ты мужчина и человек слова.
— Что ты хочешь?
— Прежде всего верни деньги, которые у меня украл.
— Я не брал твоих де…
— Молчать! — крикнул Фэлкон.
Джек остановился на полуслове. Конечно, телефон не телевизор, но он чуть ли не воочию видел, как Фэлкон кусает губы, стремясь побороть овладевшую им ярость. Через некоторое время тот заговорил снова — тихим, прерывавшимся от сдерживаемого гнева голосом:
— Хватит отнекиваться. Отрицательные ответы не принимаются. Ты должен принести мне эти деньги. Такое у меня требование. Они у тебя?
— Посмотрим, что тут можно сделать…
— Никаких «посмотрим». Я спрашиваю: они у тебя?
Джек заколебался.
— Я хочу переговорить с Тео.
— Это невозможно.
— Тогда скажи мне, кто еще находится в комнате вместе с тобой.
В трубке что-то щелкнуло. Но это не был звук отключаемого телефона. Скорее взводимого курка пистолета.
— В последний раз спрашиваю, Свайтек, деньги у тебя?
Джек внял предупреждению.
— Да, у меня.
— Хорошо. Как только принесешь деньги, обговорим другие требования.
— Какие требования?
— Со временем ты об этом узнаешь. Тебе будет интересно, обещаю.
— Это не игра, Фэлкон.
— Полностью с тобой согласен. Это очень серьезное дело.
