где девяносто процентов жертв приходится на взлет и посадку. Взлет, так сказать, им удалось пережить. Так что они на полпути к дому. Но чтобы совершить мягкую посадку, иначе говоря, освободиться, нужен хороший план, а не отчаянные, но в итоге бессмысленные удары ногами. Однако плана у него пока не было. Кроме того, существовала большая вероятность, что парня в ванной комнате рано или поздно обнаружат и это будет иметь непредсказуемые последствия.
— Мне нужно по маленькому, — словно подслушав его мысли, сказала девушка-заложница.
— Терпи, — бросил Фэлкон.
«Чтоб тебя черти взяли», — подумал Тео.
— Не могу больше. Я терплю уже два часа. Прошу вас, позвольте мне зайти в ванную!
— Ладно, — поморщился Фэлкон. — Я позволю тебе сходить в ванную. Но если ты попытаешься устроить какую-нибудь заварушку, — он ткнул стволом пистолета в голову Тео, — то черный парень проглотит пулю. Comprende?
Она согласно кивнула.
«Прекрасно, — подумал Тео. — Просто великолепно».
Неожиданно зазвонил телефон. Тео сразу узнал звонок, потому что тот исходил от его мобильного, находившегося теперь в кармане у Фэлкона. Телефон прозвонил один раз, второй, третий, четвертый…
— Ты возьмешь трубку или нет? — не выдержал Тео.
Звонки продолжались. Пятый, шестой… Потом послышалась приятная мелодия — слишком приятная, учитывая обстоятельства, — указывавшая, что абонент, не дождавшись ответа, решил оставить звуковое сообщение. Фэлкон стоял недвижно, словно статуя, как будто его парализовали сомнения.
Там, где находилось окно, потолок над шторами ярко осветился: копы включили прожектор на парковочной площадке. В следующее мгновение Тео услышал щелчок громкоговорителя, после чего раздался голос, усиленный мегафоном, придавшим ему металлическое звучание.
— Фэлкон, с тобой говорит Винс Пауло. Сейчас я снова наберу номер. Пожалуйста, возьми трубку.
— Если он и на этот раз не ответит, — сказал Чавес, — надо приступать к решительным действиям.
«Решительные действия» на его языке означали штурм. Винс был к этому не готов.
— Он ответит.
И снова набрал номер. Стояла тихая прохладная ночь, драгоценные секунды проходили, утекали, словно капли, но трубку никто не снимал. После пятого гудка послышался записанный на магнитофон голос Тео, предлагавший оставить сообщение. Винс отключил телефон.
— И сколько ты еще собираешься ему названивать? — осведомился Чавес.
— Прошло слишком мало времени. Я знаю этого парня. Иногда приходится ждать довольно долго, пока он заговорит.
— А сам-то ты долго можешь обходиться без сна, сохраняя при этом ясную голову?
Вопрос был справедливый. Но навел Винса на совершенно другую мысль — он не принял прописанное ему лекарство, которое осталось дома. С другой стороны, все равно он не смог бы его принять, поскольку препарат имел сильный снотворный эффект. Обдумав все это, Винс решил, что, учитывая регулярный прием препарата в течение полугода, один прием, вероятно, можно и пропустить. Но если операция затянется на двое или даже трое суток? Или еще того больше?
— Я скажу тебе, когда почувствую, что мне нужна смена.
— Вполне может быть, что заложники уже мертвы, — сказал Чавес. — Думаю, тебе надо еще раз обратиться к нему по громкоговорителю и предупредить, что, если он не возьмет трубку, мы предпримем решительные действия.
— Давай воздержимся пока от угроз, ладно?
Винс опять набрал номер. На этот раз на линии после трех гудков установилась тишина. Винс стиснул в руке трубку.
— Фэлкон, ты меня слышишь?.. Фэлкон, ответь мне! Это Винс Пауло.
— Чего тебе надо?
Услышав его голос, Винсент постарался скрыть овладевшую им радость.
— Просто проверяю, как у тебя дела. Хочу знать, все ли в порядке.
— Более или менее. Жаль, что отсутствует вид на бассейн, но возможности зарезервировать комнату с видом у меня не было.
То, что он пытался острить, показалось Винсу хорошим знаком. Люди на грани нервного срыва шутят редко.
— Ты голоден? — спросил он.
— Я жил в машине, помнишь? Так что испытываю чувство голода уже лет одиннадцать.
— Мы могли бы доставить тебе еду. Не возражаешь против гамбургеров?
— Звучит заманчиво.
— Сколько порций?
— Две. И жареной картошки.
— А как насчет остальной компании?
— Ну, и для них, ясное дело, тоже.
— Сколько всего гамбургеров в таком случае?
— Не знаю… Принесите еще два.
— По одному на каждого?
— Вот именно. По одному на каждого. Этого хватит.
Винс показал своим людям два пальца. Только что Фэлкон подтвердил, что у него не более двух заложников.
— О'кей. Значит четыре гамбургера и соответствующее количество жареной картошки. Со своей стороны могу добавить напитки. Но ведь ты знаешь, Фэлкон, как работает система? Мой босс не позволит передать тебе продукты просто так, за спасибо.
— Я заплачу за них. Как только Свайтек привезет мои деньги.
Винс обдумал сложившуюся ситуацию. Вопрос о деньгах рано или поздно всплывет, но переговоры пойдут коту под хвост, если он с самого начала не даст Фэлкону понять, что тот не может так вот запросто послать своего адвоката за деньгами, а потом покупать, что ему вздумается.
— Дело не в деньгах, Фэлкон. Почему бы тебе не отпустить кого-нибудь из заложников?
— А почему бы тебе не прекратить задавать мне дурацкие вопросы?
— Так мы с тобой, Фэлкон, ни до чего хорошего не договоримся. Я не могу помогать тебе, пока ты держишь под прицелом невинных людей.
— Я их не отпущу.
— Я могу понять твои мотивы, но позволь быть с тобой откровенным. Угрожать тебе я не собираюсь. Мне только хочется обрисовать картину того, что происходит снаружи. А происходит следующее: полицейские полностью окружили здание, где ты находишься. Здесь копы и из Майами-сити, и из департамента полиции округа Майами-Дейд. Они блокировали также все дома по соседству. Поэтому о побеге нечего и думать. Так что давай прямо сейчас заключим сделку. Ты не пытаешься бежать, а я не посылаю против тебя парней из СВАТа. Ну как, договорились?
Фэлкон не ответил. Винс решил, что это хороший знак. Куда хуже сразу услышать отказ.
— Насколько я понимаю, у тебя в заложниках находится женщина. Это правда?
Фэлкон продолжал хранить молчание.
— Можешь назвать ее имя? — Винс с минуту подождал, но ответа так и не получил. — Или ты не знаешь, как ее зовут? Тогда почему бы тебе не спросить ее об этом?
— Ясное дело, спрошу.
Молчание в трубке продолжалось довольно долго, и Винс уже начал надеяться, что Фэлкон, прикрыв рукой микрофон, обратился к своей пленнице с расспросами.
— Ее зовут Амалия Эрхарт, и она хочет поговорить с Гералдо.
«Гералдо? — подумал Винс. — Давно же этот парень не смотрел телевизор».
— Все это очень хорошо, Фэлкон, но нам важно знать ее настоящее имя.
