— Каких инвесторов? — в недоумении переспросила она.
Руз сухо улыбнулся:
— Просто… инвесторов.
Эта улыбка начала действовать Карен на нервы.
Его спутник, Гиллеспи, открыл брифкейс.
— Вы получили деньги от ликвидации активов фирмы вашего мужа, не так ли, миссис Фрайдман?
— Вот это больше похоже на аудит! — резко ответила Карен. — Да. И что тут не так? — После продажи всех активов, с учетом последних расходов, доля Чарли составила чуть меньше четырех миллионов долларов. — Может, все-таки объясните, в чем дело?
— Мы проверяем некоторые сделки… — Гиллеспи положил на кофейный столик толстый отчет в кожаном переплете.
— Послушайте, к делам моего мужа я не имела никакого отношения. — Все это уже не на шутку тревожило Карен. — Я уверена, если вы говорили с мистером Ленником…
— Речь идет о недостачах, — уточнил бухгалтер.
Визитеры определенно вызывали раздражение. Карен до сих пор не могла понять, по какой причине они пришли. Вновь посмотрела на визитные карточки.
— Вы аудиторы?
— Аудиторы и судебные следователи, миссис Фрайдман, — отозвался Руз.
— Мы пытаемся разобраться в некоторых аспектах деятельности фирмы вашего мужа, — объяснил Гиллеспи. — В бумагах есть… скажем так, некоторые неясности. Мы понимаем, что независимый хеджевый фонд волен не соблюдать некоторые формальности.
— Послушайте, я думаю, вам следует уйти. Я думаю, будет лучше, если со всеми этими вопросами вы обратитесь…
— Но в одном сомнений нет, — продолжил бухгалтер, словно и не слышал ее. — Пропала крупная сумма денег.
— Пропала… — Карен встретилась с ним взглядом, сдерживая злость. Сол ничего не говорил о пропавших деньгах. — Так почему вы здесь? Что ж, может, не все так плохо, мистер Гиллеспи? Мой муж умер, как вам, должно быть, известно. Однажды утром восемь месяцев назад ушел на работу и не вернулся. Поэтому скажите мне… — Она встала. — О какой сумме идет речь, мистер Гиллеспи? Я принесу кошелек.
— Мы говорим о двухстах пятидесяти миллионах долларов, миссис Фрайдман, — невозмутимо ответил бухгалтер. — Выдержите дома такие деньги?
Сердце Карен упало. Она села, слова бухгалтера пронзили ее, словно пули. А лицо мистера Гиллеспи оставалось бесстрастным.
— Что вы такое говорите?
Руз вновь взял инициативу на себя, наклонился вперед:
— Мы говорим о чертовски больших деньгах, которые оставались неучтенными в фирме вашего мужа, миссис Фрайдман. И наши клиенты хотят, чтобы мы нашли эти деньги.
Двести пятьдесят миллионов… Сумма настолько поразила Карен, что она не могла даже смеяться. Ликвидация фонда прошла так гладко. Да все активы бизнеса Чарли не превышали этой суммы.
Она посмотрела в их тусклые, ничего не выражающие глаза. Поняла, что они намекают на какие-то деяния ее мужа. Но Чарли умер. И не мог себя защитить.
— Я не уверена, что нам следует продолжать этот разговор, мистер Гиллеспи, мистер Руз. — Карен снова встала. Она хотела, чтобы эти мужчины покинули ее дом. Как можно быстрее. Немедленно. — Я говорила вам, что не участвовала в бизнесе моего мужа. С вашими претензиями вам следует обратиться к мистеру Леннику. Попрошу вас уйти.
— Мы ни в коем случае не хотели причинить вам боль или обидеть вас, миссис Фрайдман. — Голос Руза звучал примирительно. — Но должен предупредить, что может начаться расследование. И я рекомендую вам не тратить деньги, полученные после ликвидации хеджевого фонда вашего мужа. — Он опять улыбнулся, еще раз оглядел гостиную. — Как я и говорил, у вас чудесный дом… Но мы сочли необходимым предупредить вас. — Он повернулся к двери. — Возможно, проверка ждет и ваши личные счета.
Волоски на руках Карен встали дыбом.
ГЛАВА 18
Карен потребовалось несколько минут — панических минут, — чтобы дозвониться до Сола Ленника.
Секретарю пришлось попотеть, чтобы разыскать его. Ленник улетел в Европу, в деловую командировку, но по возбужденному голосу Карен секретарь поняла, что найти его необходимо.
— Карен?
— Сол, извини, что беспокою… — Она едва сдерживала слезы. И рассказала о визите двоих мужчин из «Арчера».
— Откуда?
— «Арчер энд Бей ассошиэйтс». Они аудиторы, судебные следователи. В визитке указано, что они из Южной Африки. Они сказали, что говорили с тобой.
Он попросил ее вновь все пересказать уже более подробно, задал несколько вопросов об именах и о сути сказанного ими.
— Карен, послушай. Прежде всего будь уверена, что тебя это совершенно не касается. Ликвидация партнерства «Харбор» близка к завершению, и я заверяю тебя, что все активы учтены в документации. Если на то пошло, могу тебе сказать, что в последние дни Чарли понес убытки. Он сильно вложился в акции канадских месторождений, которые не оправдали надежд.
— Кто эти люди, Сол?
— Не знаю, подозреваю, какая-то заокеанская бухгалтерская фирма, но я выясню. Возможно, их нанял кто-то из инвесторов Чарли, с тем чтобы замедлить процесс ликвидации фонда.
— Они говорили о сотнях миллионов долларов, Сол! Ты знаешь, Чарли такими суммами не управлял. Они предупредили, что мне не стоит тратить деньги, полученные при ликвидации фонда. Это деньги Чарли, Сол! У меня мурашки бегут по коже. Они сказали, что проверка может коснуться и моих личных счетов.
— Этого не случится, Карен. Видишь ли, есть некоторые мелочи, за которые при желании можно зацепиться…
— Какие мелочи, Сол? — Ничего такого раньше он ей не говорил.
— Можно поставить под сомнение некоторые сделки. Какие-то ошибки можно найти в инвестиционных соглашениях Чарли. Но я не хочу забегать вперед паровоза. В этом нет никакой необходимости.
— Чарли мертв, Сол! Он не может защищать себя! Сколько раз я слышала, как он тревожился из-за денег своих клиентов! Это была его жизненная позиция. А эти люди, эти намеки… Они не имели права приходить ко мне, Сол!
— Карен, не сомневайся, у них не было ни единого основания так говорить. Кем бы они ни были, они просто пытаются замутить воду. И они сильно ошиблись, обратившись к тебе.
— Да, Сол, возможно, ошиблись. — Ярость, от которой Карен трясло, начала стихать. — Но они приходили сюда. Я не хочу больше их видеть в моем доме! Слава Богу, Саманта и Алекс были в школе.
— Послушай, Карен, отправь мне факсом их визитку. Постараюсь с этим разобраться. И позабочусь о том, чтобы больше этого не повторилось.
— Чарли дорожил своей репутацией. Ты это знаешь лучше других.
— Знаю, Карен. Чарли был для меня вторым сыном. Ты понимаешь, что твои интересы я ставлю превыше всего?
Она отбросила волосы с лица, все больше успокаиваясь.
