страшного или неприятного в этом нет, только как-то не очень вежливо это делать в гостях.
– Я ведь не ошибаюсь, Ник Админ Рутович? – все так же улыбаясь, причем вполне дружелюбно, спросил Торвин.
Я кивнул. Криса слегка задвинулась за меня. Дорг, судя по радару, на который я взглянул, остановился метрах в десяти за нами.
– Какой удачный случай! – продолжил Торвин, не обращая внимания на сопровождающих меня гномов, – Нам все никак не удавалось получить разрешение на разговор с вами. И вдруг такая неожиданная встреча! Мы, эльфы, не любим оставаться в долгу. И очень благодарны вам за своевременную помощь, оказанную Эль, а так же за быстрое и качественно проведенное исцеление. И всегда будем рады вам, если вы решите посетить наши земли. Вы ведь у нас не бывали? – он с интересом уставился на меня.
– Я много где бывал, – неопределенно ответил я и выдавил из себя улыбку, – но в ГОСТЯХ у вас, определенно нет. Спасибо за приглашение, обязательно им воспользуюсь. За исцеление можете не благодарить, если есть возможность помочь, я стараюсь не оставаться в стороне. К тому же, – посчитал я нужным уточнить, – я состою в магической гильдии гномов, и это мой долг помогать пострадавшим гостям.
– Однако, насколько я знаю, вас не уполномачивали заниматься исцелением конкретно принцессы?
– У меня свои понятия о долге перед пострадавшими, – что-то мне перестало нравится направление разговора.
– Но вы ведь не целитель? Несмотря на отлично выполненную работу, у вас нет даже звание мастера-целителя?
– Это временное упущение.
– Ну что ж. В таком случае вас не затруднит убрать из организма принцессы ваш… непонятный амулет? Кстати, что это такое?
В течение всего разговора я потихоньку приглядывался к третьему эльфу. Или я ничего не понимаю, или он самый натуральный гроссмейстер целительства. По крайней мере его аура представляла собой месиво из различных работающих плетений. Многие из них мне были даже знакомы – встречал что-то подобное в целительских амулетах. По сути этот гроссмейстер – своего рода ходячий амулет по обеспечению жизнедеятельности организма.
– Это защитный и одновременно целительский амулет. Кстати, намного сильнее вашего… как вы его называете 'Последний шанс'? Или 'Последний рубеж', который был на принцессе до нанесения ей раны. Если с ним 'договориться', то пределов его развитию почти нет. Это мой подарок. Если, не дай Лес, вдруг еще случится подобная ситуация, то принцесса сможет восстановиться и без помощи целителя, ну или даже сможет не допустить подобной ситуации.
Эльфы внимательно меня слушали. Торвин больше не улыбался.
Лорвиль внимательно приглядывался к стоящему напротив парню и все больше приходил в недоумение. Да, весьма силен магически, по крайней мере аура об этом говорит однозначно, в разговоре видно, что придерживает ее – трудно определять, искренен или нет. Есть признаки, отражающие модификацию тела в сторону значительного улучшения его характеристик, а вот наличия обычных для целителей мастерского уровня и выше 'деформаций' ауры, а также активных плетений для поддержания собственного здоровья совершенно не наблюдается. Поэтому модификацию тела, наверное, ставили сторонние маги. А отсюда напрашивается один интересный вывод: этот парень тут вообще ни причем и он – подсадной. Скорее всего сильный маг-универсал, но не целитель. Правда зачем показывать человека, которого легко можно разоблачить, как не относящегося к целительству? Для Лорвиля сладостно запахло какой-то интригой в той области, где равных ему нет – в целительстве.
А вот с ситуация с амулетом Лорвилю совершенно не нравилась. Да, может он и отлично справляется с заявленными возможностями, если бы не одно 'но'. Совершенно ясно, что это сложный комплексный амулет, сложнее всего, что он ранее видел, хотя бы по тому, что практически невидим. Для него! Гроссмейстера целительства! Однако проявлял себя этот амулет вполне однозначно – внешне, воздействием на ауру, влиянием на жизненные линии организма, появлением новых линий непонятно для каких целей и… еле-еле видимыми плетениями неизвестного назначения. Он бы даже сказал, что это отражения реальных кусков самого плетения – как невидимость ни создавай, то, что за ней прячется, должно взаимодействовать с объектом, на которое наложено и как-то проявляться. Все это выбивало из равновесия старого эльфа. Но… и было интересно! Давно он уже не испытывал это почти позабытое чувство любопытства… Тем не менее, невозможность контролировать работу амулета сводила на нет любые его положительные качества, потому что он может, например, содержать в себе возможность дистанционно воздействовать на принцессу как в плане здоровья, так и в ментальном плане. Если амулет постоянно взаимодействует с принцессой, то он может в себе хранить эмоциональную матрицу. Например, на какие-то слова или образы принцесса будет сама того не осознавая реагировать положительно, на какие-то отрицательно и таким образом можно будет управлять ее поведением. Что для нее, как для возможной будущей королевы совершенно недопустимо. Он даже попытался прогнать реакцию принцессы по придуманным им ассоциативным рядам, включающим в себя информацию как эльфов, так и гномов и людей, чтобы отследить изменения, но в конце концов отказался от этой идеи. Сложно, муторно, долго. К тому же амулет может задействовать такие функции через десятки лет, когда влияние принцессы действительно будет велико.
Эльф-целитель наклонился к Торвину и что-то ему прошептал.
– Все это, конечно, хорошо. И звучит заманчиво. Однако мы вынуждены отказаться от вашего подарка. Лорвиль, – принц кивнул в сторону третьего эльфа, – считает, что это не так.
– Конечно, – подал голос молчащий до этого эльф, – там так накручено с линиями жизни, что исходя из моего опыта это было делать совершенно незачем. И невольно возникает вопрос о специальном сокрытии основного действия амулета.
– Поэтому я настаиваю на том, чтобы вы убрали его, – продолжил Торвин.
– Это невозможно, – я покачал головой. Я уже пригляделся к принцессе и заметил, что мой дракончик практически сросся с организмом Эль, с ее энергетическими каналами, протянул свои дополнительные каналы… В общем, хреново. И нафига я его ставил?
Я поделился своими наблюдениями с принцем.
– Тем не менее, я вынужден настаивать.- Торвин уже совсем не улыбался. В его глазах читалось напряжение и некоторая угроза.
– Почему вы считаете, что это не целительский амулет? – я повернулся к гроссмейстеру. Мне почему- то показалось, что он даже мысленно потер руки, предвкушая спор. Я не стал его расстраивать, собрался с мыслями и, как сказали бы у нас, начал препирательства на тему 'О невозможности устранить амулет 'Дракон персональный, зело полезный'' и 'Назначение амулета 'Дракон персональный, зело полезный''. Похоже, мое заявление о том, что амулет сильнее знаменитого эльфийского барьера, очень не понравилось гроссмейстеру, который вполне мог участвовать в его создании, вот он и начал давить про нецелительность моего амулета, чтобы я в качестве контраргументов показал, какие части элемента отвечают за регенерацию.
А вот тут случилось такое, что мгновенно и надолго выбило меня из колеи. Дело в том, что со всех моих жучков информация в фоновом режиме проходила через фактограф и я, время от времени, прогонял эту инфу через поиск всего, что может быть связано со мной. Однако, как-то я решил, что может возникнуть ситуация или информация, с которой необходимо срочно ознакомиться. И настроил своего рода аларм- будильник, если что-то такое попадется. Кроме того, узнав про возможности менталистов, я так же зарядил туда отслеживание порядка тысячи слов, известных мне, и слабо известных или вообще неизвестных местным. В основном реалии моего мира, чтобы если вдруг такая информация возникла рядом со мной, разобраться, не от меня ли пошла утечка и принять соответствующие меры. И каково же было мое удивление, я бы даже сказал, ступор, когда во время разговора с эльфами перед моими глазами
