было редким явлением среди семей, работавших на ипподроме. В знак благодарности Дамоклу Петр приютил у себя в доме осиротевшее семейство, и они с женой поклялись богом Посейдоном, самым почитаемым работниками ипподрома, что они и впредь станут нам помогать.[40] Так мы нашли свое место, и вдове Дамокла не пришлось меня продавать. Но чтобы не быть обузой Петру, она уговорила хозяина танцовщиц Синих взять ее в театр актрисой. Она не была драматической актрисой — для этого она недостаточно училась, а стала танцевать и играть на лютне и тамбурине. Хозяйка научила дочь Антонину танцевать, жонглировать, играть на различных музыкальных инструментах, акробатике. Антонина стала предана фракции Синих, так в свое время ее отец был предан Зеленым. Антонину часто приглашали выступать на различных пирах, как это было во время пира Модеста в Андрианополе. Члены фракции Синих также часто ее приглашали — на этих пирах каждый участник вносил свой вклад в виде яств или вина.
Антонина дружила с дочками Акация. Их звали, Комито, Теодора и Анастасия. Но я буду писать, в основном, о Теодоре. Она была старше Антонины на два года и сделалась ее близкой подругой. Как только девочки подросли, они тоже стали выступать на сцене. Комито была стройной с великолепной фигурой и пользовалась огромным успехом у мужчин, хотя была весьма посредственной актрисой. Комито начала важничать перед Теодорой и Антониной: ведь они не были такими красивыми. Но девушка вскоре умерла, заболев болезнью, присущей ее профессии. Анастасия тоже заразилась и потеряла почти все зубы в драке, во время обеда с молодыми щеголями. Теодора достигла большего. Поговаривали, что она — сущий дьявол. Она была неумолима и ненасытна. Как часто в более поздние времена Антонина благодарила богов, что Теодора была ее союзником, а не врагом!
Я вспоминаю Теодору шестилетним ребенком. Она в платьице без рукавов, какое обычно носят дети рабов, и несет складной стульчик матери перед представлением. Она не пропускала мимо ни одного ребенка и обязательно говорила им что-то неприятное. Ее мать шутила, что ей следует повесить на шею табличку, которые обычно вешают на клетках медведей: «Осторожно! Злое животное!» Теодора очень озлобилась из-за того, что другие дети постоянно издевались над ней после ужасной смерти отца и второго брака матери.
Антонину также оскорбляли как дочь возничего, продавшего гонку Синим. Но она не могла драться, как это делала Теодора, которая налетала на мучителей, царапала их ногтями и сильно кусалась. Антонина мстила по-другому. Когда она подросла, то стала мстить мучителям, делая вид, что может их заколдовать. И иногда ей это удавалось. Как-то ее сильно ударил сзади Астериус, хозяин танцовщиц Зеленых. Она слепила его из жира — толстого с огромным носом и с одним глазом, и начала читать молитвы Гекате (Геката покровительствовала колдуньям), а потом выколола его единственный глаз булавкой.[41] До того как луна достигла третьей четверти, этот мошенник ослеп. Одна женщина в гневе швырнула веретено в своего мужа, но веретено попало Астериусу в единственный глаз, когда он случайно проходил мимо их двери. Теодора восхищалась Антониной за этот поступок, и они решили погубить Иоанна Каппадохию. Мне кажется, что его многочисленные молитвы в церкви помешали Гекате наказать его, и он продолжал процветать. Потом они дали клятву, что не успокоятся, пока не доведут Иоанна до нищеты, чего он, конечно, заслуживал. В конце книги вы узнаете, удалось ли им это сделать.
Мой хозяин Дамокл дарил дружбой старого сирийца и колдуна, у которого Антонина научилась магии, и тот как-то составил гороскопы для девочек. Когда он их прочитал, то был поражен и даже испуган предсказаниями звезд. Он сказал Теодоре, что она выйдет замуж за короля демонов и станет править так, как этого не удавалось ни одной женщине со времен царицы Семирамиды, и у нее будет много золота.[42] Что касается Антонины, — она выйдет замуж за патриция, единственного чудесного мужчину во всем злом мире. Он сказал, что Теодоре не повезет в начале жизни, а Антонина не будет мучиться, пока не станет совсем старой, и лишь тогда ей может стать плохо.
Теодора нахмурила брови и сказала:
— Старик, ты собираешься нам напрасно льстить? Разве тебе неизвестно, что старые законы запрещают благородным мужчинам жениться на женщинах нашей профессии? Признавайся, что ты нам солгал!
Старик задрожал, но не отрекся ни от одного слова и предложил показать гороскопы любому уважаемому астрологу. Теодора так и сделала, и второй астролог, грек из Александрии, подтвердил им слова первого.
Теодора рассмеялась и сказала Антонине:
— Дорогая, когда твой муж что-то не сможет сделать, если даже он будет хорошим человеком, то мой супруг сможет этого добиться с помощью своих демонских чар.
Мне вспоминается, как Теодора появилась в театре, на ней не было ничего, кроме обязательной набедренной повязки и огромной шляпы. Фигура ее уже полностью сформировалась, и Теодора нередко использовала такой прием: когда у нее внезапно соскакивала набедренная повязка, она шла к смотрителю фракции, рассаживавшего зрителей, и начинала жаловаться, держа повязку в руках, что какие-то наглые мужчины грубо сорвали с нее повязку. Девушка требовала, чтобы это официальное лицо проводило ее в укромный уголок и помогло снова повязать повязку, а тем временем, она скромненько прикрывала бедра шляпой. Поведение девушки, ее нарочитая скромность и настойчивость доводили смотрителя до белого каления, а тем временем зрители от души потешались над двусмысленной ситуацией.
Теодора была небольшого роста с болезненным цветом лица. Она не отличалась способностями в танцах, музыке или акробатике. Можно сказать, что у нее вообще полностью отсутствовали эти способности. Но она обладала быстрым и гибким умом и абсолютным бесстыдством. Кажется, она была весьма изобретательна в сексуальных играх. И шуточка «Я этому научилась от Теодоры» была весьма популярна среди поклонников Венеры. Ее интересовали только деньги и удовольствия, но Теодора постоянно пыталась понять
Моя госпожа Антонина также изучала Мужчину, и они с Теодорой вскоре начали презирать своих клиентов за эгоизм и отсутствие знаний, легковерие и чванство. Девушки часто использовали эти черты для собственной выгоды. Им удавалось избежать беременности с помощью снадобий и «талисманов». Теодоре все же пришлось сделать несколько абортов, но это не имело для нее никаких дурных последствий.
У них были две подруги — Индаро и Хрисомалло. Они планировали оставить сцену через полгода после визита Антонины в Адрианополь и начать самостоятельную жизнь. Но для этого им нужно было получить позволение руководства театра и фракции.
Существовало правило, что муж любой актрисы, покинувшей сцену для вступления в брак, должен был внести огромную сумму в пользу фонда фракции. В некоторых случаях могло помочь раскаяние. Если девушка раскаялась, она уже больше не могла возвратиться к старым занятиям, иначе ее могли заключить в исправительный дом до конца жизни. Но этим четырем девушкам удалось получить позволение оставить прежнюю профессию, если только они не изменят фракции Синих. У них были кое-какие сбережения, и они наняли себе приличные покои в элегантном доме, неподалеку от статуи Венеры. Это был район борделей. Девушки открыли дом развлечений, их официально поддерживала фракция, и вскоре этот клуб стал самым модным местом отдыха в Константинополе. К этому времени умерла мать моей хозяйки Антонины, и я достался ей по наследству. Мне приходилось следить за порядком в клубе. Будучи независимыми девушками, развлекавшими мужчин, им теперь не приходилось отчислять огромные деньги хозяину танцовщиц. Они даже стали полноправными членами фракции и регулярно платили взносы. Индаро и Хрисомалло были хорошо обучены своей работе. Индаро была прекрасной акробаткой и жонглером, а Хрисомалло чудесно пела и играла на музыкальных инструментах. Моя хозяйка им в этом ничуть не уступала. Теодора стала управителем клуба и клоуном. Могу сказать, что они проводили время весело, были счастливы и полностью лишены стыда. И еще мне приятно сказать, что они остались хорошими друзьями на всю жизнь. Я их всех пережил и теперь с грустью вспоминаю те счастливые времена.
Девушки относились ко мне как к другу, а не рабу, и часто со мной советовались. Так вот, Теодора сказала, что ее пригласил составить компанию один патриций по имени Хецеболюс, собиравшийся ехать в Пентаполис, куда он получил назначение губернатором. Теодора сказала, что ей представилась хорошая возможность повидать мир, и она ею непременно воспользуется. Мы все молили Теодору, чтобы она нас не покидала, а Хрисомалло предупредила ее, что не следует доверять Хецеболюсу. Он был скользким человеком. Теодора заявила, что сможет сама за себя постоять и ее волнует только одно: как мы здесь без
