Глава 14
Тарас вышел из палатки, потянулся и растер лицо снегом. Сквозь густые тучи на востоке уже пробивалось солнце. Ветерок влажный, не бодрит, а так... Скорее пакостит. Только хворь цеплять в такую погоду.
Пожалуй, полный комплекс сегодня в перебор, но хотя бы разминочку сделать надо. Тарас тихо свистнул, и в палатке заворочалась Варвара. Никита спал, и будить лентяя не имело смысла. Гимнастику Кит игнорировал. А вот Ярослав уже деловито крутил запястьями.
Вскоре все трое стояли на высоком откосе под двумя соснами. Заснеженный берег не располагал к движению. Лучник, как обычно, увязался следом. Занятий он старался не пропускать. Всё вокруг постепенно светлело, утро вступало в свои права. Упражнения казались лишними и пустыми. Но их обязательно надо было сделать.
Сначала разогрев через ладошки. Растирание височных долей. Темя. Крылья носа. Снова ладошки, подбавить огоньку. И пошёл комплекс. Разминка перешла в смешной «пингвиний» шаг, Лучник старательно копировал движения, и получалось неплохо. Тарас спросил (полагалось обозначить шутливую цель для движения на месте):
– Куда сегодня идем?
– На Северный полюс, – сообщила разогревшаяся Варька.
– Смотри, там холодно, – остерег её Тарас.
– Я же в шапочке, – снисходительно парировала школярка.
«Шариком» просмеяли, поправили болячки.
Серебряный зайчик со свечкой внутри, зайчик лимонный, брызжущий кислым соком. Зайчик солнечный, блуждающий тёплым огнём.
Сон разлетелся, мышцы заиграли. Хотелось двигаться и работать.
– Трактирщик донёс, что их видели в Гостенево. – Тимур, татарин-полукровка, поправил сбившийся значок.
– Где это? – сумрачно спросил Ладья.
– В сторону Старицы. Примерно полдороги.
– Это точно они?
– Четыре парня и девушка. Одна лошадь. Владеют магией. Отбились от местных бандитов, поймали какого-то Муху.
– Что за Муха?
– Ворёнок, – зевнул Тимур. – Выпороли и отпустили.
– Описание очень похоже.
Звеньевой втирал в локти кольчужную пасту. Дорогая вещь, не хуже металлической брони, паста применялась только в сочленениях доспеха. У световой брони почти нет уязвимых мест, а если ещё и потратиться... К сожалению, хватало её только на сутки. Выдавали пасту в очень малых количествах. Перед боем, конечно, не жалели, но чтобы так, на профилактику... Это мог позволить себе только звеньевой.
– Бояре настаивают на их виновности.
– Врут всё твои бояре. Подставляют пацана, мести хотят.
– Эт-то понятно. Но наше дело – реагировать. Защитить сирых да убогих от страшного убивца.
– Кстати, погоди, – задумался вдруг Ладья. – Как это бояре вообще смогли подать жалобу? Вроде не вдовы и не сироты.
– При убийстве применялась магия. А от магии обычный человек имеет право на защиту. Вот они и пользуются.
– Магия, храни Создатель. Боярский род школяра перепугался. Можно подумать.
– Думать можно что угодно, а реагировать мы обязаны, – снова зевнул Тимур. – И магии там, кстати, было изрядно. Бургомистру со всей охраной хватило.
Ладья задумчиво клацнул клинком по световой перчатке. Раздался щёлкающий звук, перешедший в характерное шуршание, когда волокна света развернули клинок горизонтально, отводя его от плоти. Броня работала превосходно.
– В Старице мы их перехватим. И магия не поможет. Приведём парня на повторный суд.
Тимур поморщился.
– Его же в зиндане убьют. И ты это знаешь.
Ладья пожал плечами.
– Потом можно будет проверить качество жалобы и содержание пленника.
– Вряд ли это получится. Бояре выкрутятся. Подставят под порку Ваньку-холопа.
– Какого Ваньку?
– Это я образно. Отведут жалобу на конкретного писца, и будешь с ним разбираться. Увязнешь в писанине.
– Ладно. В любом случае школяра надо сначала взять.
Ладья брезгливо приподнял кусок грубого холста. Деревня, в которой ночевали рыцари, была многолюдной, но бедной. В их доме, к примеру, стоял древний ткацкий станок. Хозяева ночевали на сеновале и в баньке, уступив жилое помещение богатым постояльцам.
– Дикари, – сказал звеньевой. – Неужели на всех «воздушного пера» не хватает?
Сколько оно стоит, твоё «перо», подумал татарин, но промолчал. Тимур был из глухого села под Казанью. Ладья разглядывал самотканый холст. Очень прочное, хоть и грубое полотно. Делать из такого одежду... Кожу в кровь разотрет, разве накидку какую или капюшон. Плащ – ежели в лес да на рыбалку. Холопы же шили из него порты, что ещё раз доказывало их животную бесчувственность.
Ладья раздражённо шмякнул полотно обратно в корзину. Народ, который он бескорыстно защищал, иногда не слишком ему нравился.
– Предупреди городскую стражу. На въезде мы их перехватим. И отряди на вылет дежурного стрелка. Подстраховаться.
– Звон слышишь? – Тарас был непривычно серьёзен. Они с Никитой разглядывали городскую стену. Защита вокруг Старицы была послабее столичной, но функционировала вполне пристойно.
– Слышу, – ответил цветный. – Вот только где он, разобрать не могу.
– Ну да. – Тарас сплюнул на заснеженный песок. – И чему нас учит народная мудрость?
– Не зная броду, оцени погоду. Или что-то в этом роде.
– Ну да. – Тарас вдумчиво поскрёб давно не мытый затылок. Три дня пути просили баньки. – Точно слышишь?
Никита усмехнулся.
– Тарас, у тебя же такой бонус от декана, чего ты вообще советуешься? Ты должен опасность ловить лучше в несколько раз.
Тарас смущенно закашлялся.
– Дак я это... Не привык ещё. Сомневаюсь.
– Сомневаюсь. Потому что не надо было на этой теме пиво жрать. Сомневается он.
– Да ладно тебе. Я основное помню.
– Помнит он. Понимать надо, и теорию знать, и ощущение знать, чтоб от зубов отскакивало. А сейчас вот ты слышишь, а я понимаю. А словечек не хватает.
Тарас прищурился. Что-то не нравилось ему в далёких городских воротах. И что-то там как бы скребло. Или кажется?
– А ты точно ничего не слышишь?
Никита с минуту помолчал.
– Ну, как тебе сказать... Они же глушилку наверняка поставили. Магов ведь ждут. А не такого охламона-недоучку. У тебя хоть хроны тех лекций есть?
– Не было у меня тогда хронов. Я тебе так могу сказать. Как вроде звенит что-то внутри, только в ушах больше. Похоже, когда птичий барьер проходишь.
