пожалуйста, и ребеночка магического — вот вам, распишитесь, получите, да хоть звезду с неба достану за корочку хлеба!
Таурисар пришел рано утром. Нарисовался, гад, хрен сотрешь.
— Ну что, Дусенька подумала?
— В моем мире правило есть, на голодный желудок никаких важных решений не принимать, — невинно улыбаясь, соврала я. — Вот накормишь, тогда и обсудим, какого пола и в какие сроки ребеночек тебе нужен.
Таурисар от такого поворота взбледнул слегка… да нет о чем это я? Не слегка, а очень даже взбледнул, даже губы посинели! Красавчик, ничего не скажешь!
— Ну что, Таурисик, завтракаем и приступаем? — бодренько изрекла я, надеясь, таким образом, бледность его разогнать. Ага, разогнала. Он пошел красными пятнами, а потом как заорет:
— Шлюндра иномирская! Девка бесстыжая!
— Ну вот! На тебя не угодишь! — обиделась я. — То ребенка от меня хочешь, то шлюндрой обзываешься… Ну так что, завтракать будем?
Таурисар разве что не лопнул от злости, но, видимо, поверив, что в моем мире правило такое действительно имеется, быстренько мне завтрак организовал. Правда, все то время, что я его поглощала, напротив меня сидел и пялился. Ну что за нафиг-то? Так ведь и подавиться недолго!
Я сытно рыгнула и отвалилась от стола. Таурисар поморщился. Нет, господа, я не свинья, я знаю как себя за столом вести, но когда на меня так неприлично таращатся, я начинаю вести себя соответственно, то есть тоже неприлично.
Закурив, я невинно выдула дым в лицо Таурисару, выдержала эффектную паузу и сказала:
— Я согласна попробовать.
Таурисар какое-то время задумчиво смотрел на меня, потом осторожно поинтересовался:
— Попробовать что?
— Заняться с тобой любовью, — кокетливо хлопая ресничками, промурлыкала я и подалась вперед, сложив губки бантиком и всем своим видом выражая страстное желание целоваться.
Таурисар вместе с креслом отъехал от меня подальше, на лице его был написан такой ужас, что мне даже немножко обидно стало, хоть и добивалась я именно этого — чтобы ему гаду больше в голову не пришло такие мысли думать. Тоже мне, бык осеменитель!
— Ладно, Таурисик, я пошутила, — успокоила я его. — Ну так что, пробовать будем?
— Что пробовать? — нервно уточнил маг.
Я загадочно ухмыльнулась. Ага, я тоже умею непрозрачно намекать, чтобы собеседнику ни фига не понятно было. Вот такая моя страшная мстя!
— Пробовать открывать порталы, — сжалившись, уточнила я.
— Ну, так, Дусенька, сначала договоренность по всем правилам оформим, — обрадовался Таурисар, разве что ручки не потирал. — Проведем ритуал заключения, а там и за дело.
— Э, нет! Не пойдет! — возразила я, махнув в его сторону сигарой, от чего Таурисик опять шарахнулся и поморщился. Надо же какие мы нежные, дыма не выносим! Ну, взял бы веер, как Дукус этот, безвременно убиенный!
— Как это не пойдет? Без договоренности в таких серьезных делах никак нельзя, Дусенька!
За дуру он меня, что ли держит? Как же! Серьезные дела! Куда уж серьезнее то — порталы открывать для этой задницы злобной!
— Нет, Таурисик, никаких договоренностей я заключать не буду, пока не убедюсь… убежусь… тьфу ты! Короче, пока не буду уверена, что действительно смогу открывать порталы без тапка своего, никаких договоренностей! Вдруг не получится у меня ничего и что тогда?
— Что? — с каким-то даже любопытством спросил маг. Он явно не ожидал от меня возражений, и растерялся. А мож до сих пор находился под впечатлением от моей готовности детей с ним делать, потому и соображал плохо.
— Тогда, Таурисик, буду я как дура вся в обязательствах, которые не могу выполнить, и нервничать от этого начну, а ты со злости мне какую-нибудь гадость сделаешь, а я и возразить то не буду права иметь. Боюсь я тебя, Таурисар.
Маг на какое-то время задумался. Я раза три успела затянуться, пока он думу свою думал, а потом расцвел весь в улыбке и говорит:
— Хорошо, Дуся, я согласен. Но ты должна поклясться, что, научившись использовать артефакт без магического предмета, не сбежишь в портал.
— Клянусь! — быстренько среагировала я. — Клянусь, что не сбегу в первый открытый мной портал.
Таурисар аж позеленел от такой корявой клятвы.
— Дуся! — шипит, а сам уже готов начать вопить и слюной во все стороны брызгать. Ну, прямо даже не знаю какими словами выразить свое восхищение! Такой горячий мужчина, просто мечта, а не мужчина!
Но нет, сдержался Таурисик, не заорал, сделал глубокий вздох, расслабился.
— Хорошо, Дульсинея, договорились. Я начну обучать тебя открывать порталы. Как только у тебя получится открыть твой первый портал, мы заключим договоренность по всем правилам.
— Хорошо, а теперь скрепим это дело поцелуем! — страстно пробормотала я и оказалась у Таурисара на коленях.
Он разве что не взвизгнул по-бабьи от такого моего фортеля. Его спасла случайность. Дверь открылась и в помещение ворвалась эта красавица, которая в возрасте. Увидела нас и на пороге застыла, лицо перекосило, стоит брошь свою теребит и разве что дым из ушей у нее не идет. Ревнует что ли?
— А я тут присесть отдохнула, — промурлыкала я, неспешно покинула костлявые коленки Таурисара и, виляя бедрами, продефилировала к окну. Ведь там столько интересного, за окном этим.
— Таурисар! — зашипела дамочка.
— Мадлона дорогая, — Таурисар, кажется, готов был начать заикаться. Чего это он? Жена ему, что ли Мадлона эта?
— Что у вас здесь происходит, Таурисар? — дамочка перешла на холодный официальный тон. — Пленница пыталась тебя соблазнить и склонить на свою сторону?
— Нет, Мадлона дорогая, мы с Дульсинеей договорились о сотрудничестве, — поспешил развеять ее сомнения маг.
— Когда ритуал заключения состоится? — оживилась дамочка.
— Как только у меня получится открыть первый портал, — я решила, что самое время вклинится в их милую беседу. — Таурисик, начнем тренировки, как только я переоденусь. Вы оставите меня одну или мне при вас трясти телесами?
— А хоть бы и при нас! — разозлилась Мадлона. — Ты тут пленница и больше никто! Преступница государственная! А ведешь себя как хозяйка!
— Ну, при вас, так при вас, — легко согласилась я и начала стягивать халат.
— Пошли отсюда! — прошипела Мадлона и чуть ли не за шкирку вытащила Таурисара вон.
Ну, точно ревнует!
Я Терину уже раз десять намекал на то, что поскольку мы с ним союзники, он мог бы и сказать мне, зачем стену расковыривал. Чернокнижник молчит. М-да, надо было в тюрьме его оставить и в самом деле. Как он сказал — попинали бы пару раз. Он же у нас такой стойкий, небось, продержался бы, не выдал нас с Дульсинеей. И зачем, в самом деле, я с Дукусом навязался? Пошел бы лучше к невесте — объяснять про то, что приличной девушке полагается в комнате сидеть, носа оттуда не высовывая, а не по тюрьмам на свидания с государственными преступниками бегать.
Глядишь, и сложилась бы моя судьба по-другому. Эх…
Я с этим наглым, высокомерным, язвительным простолюдином сижу в этой жуткой, неуютной, маленькой башне уже вторые сутки. Сижу, причем, совершенно голодный. Ладно, хоть вода здесь есть. И то хорошо. Маг большую часть времени проводит лежа на кровати, объясняя это необходимостью регенерировать, на раздражители в виде меня реагирует плохо. То есть либо угрожает чем-нибудь, либо игнорирует. А мне скучно! Я хочу есть!
Из башни не выходит и меня не выпускает, объясняя это тем, что башня магически опечатана, а продублировать печать словесника, если что, он не сможет.
После моего робкого напоминания о его способности перемещаться в пространстве и доставать из этого пространства всякие нужные, а главное, вкусные, вещи, Терин поясняет, что на нем — заклинание, ограничивающее перемещения, которое, между прочим, в обе стороны работает — то есть, и самому не сбежать, и сюда что-нибудь не притащить. К трону же мы пробивались лишь потому, что этот, как он сам о себе заявил, грамотный и предусмотрительный волшебник, встроил в трон артефакт перемещения. Вроде Дусиного, только попроще — в рамках нашего мира. Садишься на трон, задаешь ряд координат, и терпеливо ждешь, пока тебя где-нибудь в нужной точке не выкинет. Это чтобы адреса проследить сложнее было. Говорит, даже не для себя старался, а для папы моего. На всякий экстренный случай. Вот уж спасибо!
Короче, терпи Вальдор, и жди, пока чернокнижник силы восстановит, и заклятье с него сползет. Вальдор терпит. Пока.
— Слышь, чернокнижник, а ты как думаешь, если…
— Тихо!
Смотрю — маг подобрался весь и глазами мне на выход показывает. Не вопрос, прятаться здесь все равно некуда, кроме как за дверью, что я и проделываю.
Тихий скрип… На пороге магиня, или магичка, короче — волшебница. Без балахона, в приличном платье, но я ее даже по спине узнаю. Та, которая со следами красоты. Э, женщина, а не спина.
Встала и на Терина таращится. А тот спокойно так заявляет:
— Предметница.
Она нервно дергается, но я тоже не зря из себя полочку изображал. Оперативно заламываю руки ей за спину. Она что-то пыхтит гневное, а некромант подходит ближе и со словами 'Красивая у Вас брошь, Мадлона', срывает этот предмет украшения с ее груди. После чего я могу уже со спокойной совестью швырнуть мадам на кровать. Не для того, о чем можно было подумать, хотя и этого мне в последнее время не хватает.
— Терин Эрраде! — рычит волшебница.
— Терин Эрраде Кайвус Третий, — надменно заявляет чернокнижник, — да, Вальдор, меня тоже не под забором нашли.
Забавно, в жизни мне в голову не приходило фамилиями чародеев интересоваться. Эрраде — что-то знакомое.
— Здравствуйте, Мадлона. Мне солгать о том, что я рад Вас видеть или обойдемся без обмена любезностями?
— Что ты здесь делаешь?
