Замке Обета одна-одинешенька, и вот прежняя ее госпожа выходит к ней из Посыльной Ладьи, чтобы увезти пленницу с собою, и приводит ее на борт, и срывает с нее богатые наряды, и сидит, глядя на нее и строя отвратительные гримасы; и казалось девушке, что та знает: все друзья Заряночки умерли, и некому ни пожалеть, ни защитить ее. Затем вдруг каким-то образом оказались они вдвоем, Заряночка и ведьма, посреди Острова, Где Царило Ничто, и ведьма подступила к ней вплотную, и собралась уже было прошептать ей на ухо нечто неизмеримо страшное, - и тут девушка проснулась. За пределами затененного белого шатра ярко светило солнце; блики листвы подрагивали на земле; утренний ветер шелестел в кронах деревьев, а неподалеку звенел ручей. Поначалу обрадовалась Заряночка, что пробудилась, и что все это оказалось только сном; но тотчас же тоска сдавила ей сердце, и сказала себе девушка, что, уж верно, в замке поджидают их новые вести, и по возвращении узнает она: либо друзья ее погибли, либо возвратились живые и здоровые. А затем подумала про себя Заряночка: а ежели три Паладина и их дамы и впрямь умерли, что делать ей с теми, кто остался ей, с сэром Эймерисом, и священником Леонардом, и пятью прислужницами? - и душа девушки преисполнилась отвращения при мысли о жизни столь пустой и бессмысленной, как та, что предстояла ей; и упрекнула себя Заряночка за то, что так мало в ней дружеского расположения к друзьям меньшего ранга, коих, по чести говоря, любила она во имя любви к друзьям более значимым. Засим, как сказано выше, Заряночка казалась встревоженной и молчаливой, и не разделяла всеобщего ликования.
Это заметил сэр Эймерис; и когда люди утолили голод и направились было к коням, он подошел к девушке и молвил:'Леди, день еще только начался, и ежели мы поедем ведомым мне кружным путем, полюбуемся мы на места, для тебя новые, и, может статься, чего чудное встретим, и тем не менее, вернемся домой во-время. Не хочешь ли?'
Заряночка все еще была до крайности расстроена, но не знала, как отказать кастеляну, хотя в душе скорее предпочла бы вернуться в замок короткой дорогой. Засим подвели к девушке ее верховую лошадку, и отряд двинулся в путь; и сэр Эймерис неизменно держался подле своей подопечной. И в самом деле, по красивым местам проезжали они, и все вокруг ликовало и пело, так что мало-помалу Заряночка снова приободрилась, насколько могла, и изо всех сил старалась казаться веселой и беспечной.
И вот проехали всадники не спеша и чинно через чащу, и рощу, и лесную поляну, следуя по большей части помянутому ручью; и вот, наконец, деревья перед ними вдруг расступились, и отряд оказался на широкой зеленой равнине, нимало не застроенной, насколько хватало глаз, а за равниной поднималась гряда холмов, а над холмами синели высокие горы.
Когда же увидела Заряночка это невиданное доселе чудо, тревогу ее и тоску как рукой сняло; она уронила поводья, и захлопала в ладоши, и воскликнула:'О, как ты прекрасна, Земля, до чего ты прекрасна!' И застыла она в седле, не сводя с гор зачарованного взгляда, а седовласый кастелян улыбался девушке, радуясь ее восторгу.
Спустя какое-то время сказала она:'А нельзя ли нам подъехать ближе?' 'Всенепременно, - отвечал сэр Эймерис, - только сомневаюсь, что на близком расстоянии горы придутся тебе по душе еще больше'. 'Ах! - отозвалась Заряночка, - кабы оказаться мне только среди них, и сродниться с ними, как некогда сроднилась я с лесной стороной'.
Засим отряд поскакал по несжатому лугу в сторону холмов; и видели там люди оленя и лань, и одичавших коров, и мелкого зверья в изобилии, домашнего же скота вовсе не встретили; и холмы поднимались перед ними стеною. Приблизившись, увидели всадники, что помянутую стену холмов рассекает узкая, с отвесными склонами долина, что наискось врезается в скалы; помянутая долина почти не поросла травою, а голый камень отливали черным, словно вороново крыло. Когда же проехали странники чуть вперед, они заметили, что у самого подножия холмов земля поднимается грядами и буграми, однако у входа в долину бугров не так много, и не так высоки они. Очень скоро отряд натолкнулся на ручей, что выбегал из помянутой лощины, и сказал сэр Эймерис, что это - тот же самый поток, у вод которого охотники разбили лагерь прошлой ночью; хотя здесь он был совсем узок.
И вот, проехав по равнине еще миль пять, всадники оказались среди бугров у входа в долину, и сэр Эймерис поднялся вместе с Заряночкой на вершину самого высокого из них: оттуда смогли они заглянуть в ущелье и проследить, как, петляя, уводит оно вверх, в сторону гор, словно угрюмая улица; ибо не только травы в нем почти не росло, но ни деревьев, ни кустов не встречалось. Более того, на дне лощины тут и там громоздились огромные камни; могло показаться, будто некогда установили их в определенном порядке; тем более что эти валуны были не черными, как скалистые склоны, но тускло-серыми, так что походили на пасущихся в долине огромных овец, собственность легендарных великанов.
Тут заговорила Заряночка:'Воистину, сэр рыцарь, правду сказал ты, что увижу я много чего нового и необычного. Но нельзя ли нам сегодня хоть чуть-чуть углубиться в эту лощину?' 'Нет, госпожа, - отвечал сэр Эймерис, ни сегодня, ни в другой день без нужды не станем мы этого делать; и ближе к ней не подъедем, чем сейчас'. 'Почему нет? - спросила Заряночка, - кажется мне, что это - врата гор, а в горах весьма хотелось бы мне оказаться'.
'Госпожа, - отвечал кастелян, - черезчур опасно въезжать в эту долину, что, как ты верно говоришь, является вратами гор. Ибо помянутое ущелье, прозванное Черной Долиной Серых Овнов, пользуется дурною славой, и говорят, что таится в нем всякая нежить, противу которой наши вооруженные воины бессильны. А ежели кто и ускользнет от призраков, и пробьется сквозь врата, и поднимется в скалы, - водятся ли в горной стране такого рода демоны и неведомые твари, я не ведаю, однако же досконально известно, что живут там свирепые дикари, с демонами весьма схожие, и к мирной жизни не склонные, и убивают они всякого, кто окажется у них на пути, - разве что их удастся убить раньше'.
'Ну что ж, - отвечала Заряночка, - значит, сегодня, по крайней мере, мы в лощину не спустимся, но не знаешь ли ты каких-либо преданий об этих диких местах?' 'Немало доводилось мне слышать, - отвечал кастелян, - да только менестрель из меня никудышный, и только испорчу я легенды пересказом. Порасспроси-ка о том сэра Леонарда, нашего священника, он об этих краях знает куда больше других, и говорить умеет красно, так что расскажет - лучше некуда'.
На то Заряночка ничего не ответила; она поворотила коня, и поскакала вниз с бугра; и возвратились кастелян и его подопечная к отряду, и все вместе двинулись к Замку Обета.
На обратном пути ничего ровным счетом не произошло; однако чем ближе подъезжал отряд к замку, тем задумчивее становилась Заряночка, и, хотя и скрывала это, но, оказавшись у самых ворот, едва не потеряла голову; мысли ее были в смятении, ибо надеялась девушка, что навстречу им выбежит кто-нибудь с криком:'Вести, вести! - приехали, приехали!'
Но ничего подобного не произошло; и на возвращение Паладинов приходилось уповать не более, чем, скажем, на Судный День. Вскоре после того, как всадники оказались в воротах, настала ночь; и Заряночка устало поднялась в свои покои, и легла в постель, и настолько утомилась она за день, что тотчас же уснула крепким, без сновидений, сном.
На следующий день на сердце у Заряночки сделалось тяжелее, чем прежде, и измучилась она в ожидании вестей; и недоумевала девушка, как это удавалось ей так веселиться в лесу накануне. Однако же немало размышляла она о Долине Серых Овнов, и спустя некоторое время обрела в том хоть какое-то утешение, ибо безмерно хотелось Заряночке оказаться там, а, как говорится, клин клином вышибают. Засим поутру, когда подошел к концу урок ее со священником Леонардом, девушка завела с наставником речь о долине, и повторила слова сэра Эймериса касательно того, что он, сэр Леонард, якобы весьма сведущ касательно тамошних мест; и спросила капеллана, что именно ему известно.
'Я там был', - отвечал Леонард. При этих словах вздрогнула девушка, и воскликнула:'Случилось ли с тобою что дурное?'
'Нет, - отозвался священник, - но овладели мною великий страх и ужас; и говорится, что отправиться туда дважды - значит искушать судьбу'.
Молвила Заряночка:'Расскажи мне, какие предания сложены об этой долине'. Отвечал Леонард:'Немало есть историй; главная же такова: Серые Овны эти на самом деле - великаны былых времен, духи земли, мужи и жены, что обращены были в камень уж и не знаю за какую провинность; порою же вновь оживают они, и ходят, и разговаривают, как прежде; и ежели найдется такой храбрец, что дождался бы их пробуждения, и, едва завершится превращение, сумел бы облечь в слова сокровенное свое
