они рядом, бок о бок, и долгое время ни одна не произносила ни слова. Наконец, заговорила Атра, дрожа и заливаясь краской:'Заряночка, знаешь ли ты, что за мысль и что за надежда владели моим сердцем, когда говорила я только что слова гордые и безрассудные?' Заряночка промолчала, и тоже задрожала всем телом. 'Вот какие, - призналась Атра, - не ведая страха, отправится он на эту битву, и, может статься, погибнет; так было бы лучше, ибо тогда жизнь начнется заново, а что делать с этим жалким подобием жизни?' Отвечала Заряночка, вспыхнув:'Ежели умрет он, так умрет достойно; ежели выживет, так и жить будет достойно'. 'Да, верно, - откликнулась Атра, - воистину ты счастливая женщина!' 'Ты меня ненавидишь?' - вопросила Заряночка. Отозвалась Атра:'Горды слова твои; но нет, не испытываю я к тебе ненависти. Даже теперь, держа хвастливую речь, я думала:'Когда погибнет он как подобает доблестному рыцарю, тогда, как только жизнь начнется заново, мы с Заряночкой опять станем подругами и сестрами, и часто станем беседовать промеж себя, и вспоминать его, и о том, как он был добр, и как любил нас. Горе мне! - так представлялось мне, пока сидел он здесь рядом со мною, и видела я его, и думала о том, сколь он добр; тогда мнилось мне, будто смогу я отказаться от него; но теперь, когда его нет, и я его не вижу, ясно мне, что стала я для него чужой, и ничто нас не связывает, и призываю я назад слова свои и мысли, и говорю:'О хоть бы он выжил!' И впрямь счастливая ты женщина, ибо погибнет ли он, или вернется живым, твой удел - радоваться!'
Молвила Заряночка:'Вот теперь ты меня ненавидишь, и мы - враги, так?' Атра не ответила, и помолчала немного, а затем промолвила:'Горько это и больно, и не знаю я, где искать помощи. Несколько раз видела я на стене церкви миноритов в Гринфорде чудную картину, что изображает обитель Блаженных Душ: гуляют избранные по лугам Рая, все облачены в сходные одежды, - и мужи, и жены; головы их увенчаны цветами, а ноги босы, ибо ступают они по мягкой траве и цветам; рука об руку идут они: гнев остался в прошлом, и все желания обратились в светлую любовь-доброту, и боль прощения позабыта. А под картиной написано:
О, кабы могла я, кабы могла на это надеяться! О, кабы пришли эти дни и утихло бы горе! - вот говорю я, и надежда пробуждается; но вот слово сказано, и остается желание, надежды лишенное'. И Атра склонила голову и горько зарыдала; и припомнила Заряночка, как добра была к ней в прошлом дама в черном, и тоже заплакала, от жалости к ней.
Спустя какое-то время Атра подняла голову и сказала так:'Заряночка, я не испытываю к тебе ненависти; и врагам такие вещи не говорят. Более того, попрошу я тебя об одной услуге. Ежели наступит такое время, когда сможешь ты что-то для меня сделать, ты сама это поймешь, надо думать, так что мне говорить не придется. В тот день и час я велю тебе вспомнить о том, как некогда стояли мы вместе у подножия лестницы в Башне Рыданий на Острове Непрошенного Изобилия, ты - обнаженная, перепуганная и дрожащая; вспомни и о том, что я совершила для тебя в ту пору, дабы помочь тебе, и спасти тебя, и утешить. А, обратившись мыслями к прошлому, сделай для меня, что сможешь. Пообещаешь ли?' 'Да, о да, - отвечала Заряночка, - и тем более охотно, что часто вспоминаю я об этом, снова и снова. Потому заклинаю тебя: позволь оказать тебе услугу, коли в моих это будет силах, когда бы не представился случай; пусть даже себе причиню я тем самым боль и горе; ибо ты именно это имеешь в виду, я знаю'.
'Так не забудь, - холодно проговорила Атра, - надо думать, тебе же во благо обернется это впоследствии: ибо ты - счастливая женщина'.
Говоря это, Атра поднялась на ноги и молвила:'Тише! вот возвращаются лорды с военного совета; ло, вот он идет, и сердце мое снова ожесточается против тебя, и почти заставляет меня пожелать, чтобы ты снова стояла передо мною обнаженная и беспомощная. Ло, несчастье мое!- он заметит по лицу моему, что охотно причинила бы я тебе зло. А ведь ничего подобного я не сделаю; ибо чем поможет мне это? - и ты - подруга мне, и верная посланница Поисков!'
Плохо расслышала Заряночка последние слова собеседницы, ибо в зал вошли Хью и Артур; и хотя попыталась девушка смирить свои мысли, и подумать о подруге и ее несчастье, однако же не могла она не ликовать втайне, теперь, когда узнала наверняка, что столь искренне любит ее избранник. И подумалось Заряночке, что воистину права Атра, называя ее счастливой женщиной.
Засим все они вместе поднялись в верхние покои, и присоединились к Аврее и Виридис; и Хью сообщил дамам, как распорядились мужи касательно посланцев, кои должны были призвать в Замок Обета окрестных рыцарей и танов, и олдерменов Гринфорда, дабы начать сбор воинства, каковому предстояло выступить противу Красной Крепости.
Когда о делах войны все было сказано, и на время наступило молчание, взяла слово Заряночка, и заговорила кротко и ласково, и молвила:'Дорогие подруги, а что произошло с вами на острове с того момента, как я вас покинула, и что приключилось с вами, верные рыцари, со времен отъезда? О том весьма хотелось бы мне услышать ради самой истории, равно как и потому, что, коли поведаете вы мне о пережитом, сочту я это знаком вашего прощения моему проступку; засим обратилась бы я к вам с подобною просьбою, ежели, конечно, не очень вы устали'.
Все охотно изъявили свое согласие, и заговорил Хью, и сказал так:'С вашего соизволения, собратья, я расскажу в нескольких словах о том, что случилось с нами по пути к Острову Непрошенного Изобилия, а затем Виридис продолжит повесть с того момента, как Заряночка покинула помянутый остров в ведьминской ладье'. Никто противу того не возразил, и продолжил Хью:'Краток рассказ мой о путешествии: на следующее утро после нашего отъезда мы добрались до Острова, Где Царит Ничто, и, будучи тобою упреждены, о Заряночка, пробыли там совсем недолго, для того только, чтобы отдохнуть от сидения в лодке, и ни на шаг не отходили от песчаного плеса, и спустя три часа решили, что пора и в дорогу.
И вот снова спустили мы ладью на воду, и к полуночи добрались до Острова Королей; и с восходом солнца поднялись в крепость, и долго разглядывали мертвецов, стараясь ничего не упустить; и покинули остров еще до полудня, и с наступлением темноты добрались до Острова Королев. На следующее утро постановили мы, что надо бы нам пойти посмотреть на призраков помянутых благородных дам, на случай, ежели, с тех пор, как ты там побывала, произошло нечто новое, имеющее отношение к Походу. Однако в замке все осталось по прежнему, и уплыли мы восвояси, пока день только начинался.
До Острова Юных и Старых мы добрались к закату того же дня, и мальчуган с девочкой спустились к берегу поглядеть на нас и подивиться, и мы некоторое время занимали их веселой игрою, а после дети отвели нас к хижине старика, каковой принял нас весьма учтиво, и дал поесть-попить. Надо сказать, что, когда дело уже близилось к утру, хозяин дома выставил нам крепкого напитка, и, похоже, счел за обиду, что мы не слишком-то злоупотребили сим угощением, сам же старик, по чести говоря, к чаше прикладывался неоднократно, пока не заснул. Но прежде чем упился он до беспамятства, мы засыпали его вопросами про остров и его обычаи, но ничего-то старец не знал, и ничего не смог порассказать нам. И о тебе спросили мы, сестрица, но тебя он давно позабыл.
На следующий день старец спустился с нами к ладье, и долго заклинал нас взять его с собою; ибо здесь, говорил он, нет ни правителя, ни прекрасных дам; и ежели останусь я на острове, скоро истечет отпущенный мне срок, а очень бы хотелось мне изведать радость, и долгих лет жизни тоже хотелось бы. Мы же не посмели взять старца на борт, опасаясь, что духу Посыльной Ладьи это не понравится; засим мы вежливо отказали обитателю острова, поблагодарили за гостеприимство, и оделили дарами, а именно, золотым кольцом на палец и золотою же пряжкой. Засим побрел старец прочь, как нам показалось, слегка удрученный, но еще до того, как произнесли мы заклинание Посыльной Ладьи, мы услышали, как весело распевает он высоким надтреснутым голосом, удаляясь от берега.
В тот последний день случилось нечто новое; ибо едва помянутый остров превратился в черную точку за нашей спиною, как увидели мы: с северо-востока плывет к нам навстречу челн; стремительно надвигался он, и за кормою пенились бирюзовые буруны. Немало подивились мы тому; и подивились еще более, заметив, что паруса челна выкрашены в золотую, зеленую и черную полоску; а затем овладели нами и
