преступлениях, совершенных его именем; и он умолял их подумать, прежде чем действовать во имя Христа.
Он шел через Галилею, через Самарию, постепенно приближаясь к Иерусалиму.
Приближалось время еврейской Пасхи.
Я сделал все, что мог вспомнить. Я творил чудеса, я проповедовал, я выбрал учеников. Но все это оказалось легким делом, потому что я был тем, что требовали от меня люди. Я - их творение.
Достаточно ли я сделал? Безвозвратно ли определен курс истории?
Мы скоро узнаем.
В Иерусалиме римские чиновники обсуждали грядущий праздник. Он всегда оказывался временем наихудших неприятностей. Прежде во время Пасхи уже случались бунты, и, несомненно, в этом году тоже будут волнения.
Пилат попросил фарисеев придти к нему. Когда они прибыли он дружелюбно поговорил с ними, попросив содействия.
Фарисеи обещали сделать все, что смогут, но их не должны обвинять, если люди поведут себя неразумно.
Пилат остался доволен. Все теперь знают, что он пытался предотвратить беспорядки. И если что- нибудь произойдет, его никто не обвинит.
- Видите! - сказал он своим людям. - Что еще можно здесь сделать?
- Мы как можно скорее отзовем в Иерусалим войска, - сказал его заместитель. - Но нам и так не хватает сил, чтобы контролировать всю страну.
- Нужно сделать все, что возможно, - сказал Пилат.
Когда офицеры ушли, Пилат послал за агентами. Те сообщили ему, что новый пророк приближается к Иерусалиму.
Пилат потер подбородок.
- Он совершенно безвреден, - сказал один из людей.
- Может быть, он безвреден сейчас, - ответил Пилат. - Но если он войдет в Иерусалим во время Пасхи, это может послужить толчком к волнениям.
За две недели до Пасхи пророк достиг города Бетани близ Иерусалима. У некоторых его галилейских последователей в Бетани были знакомые, и эти люди охотно дали приют человеку, о котором слышали много чудесных историй от паломников, направлявшихся в Иерусалимский Великий храм.
Причина, по которой пророк остановился в Бетани, заключалась в числе людей, следовавших за ним.
- Их слишком много, - сказал он Симону. - Слишком много, Петр.
Лицо пророка было теперь изможденным. Глаза запали, и он мало говорил.
Иногда он недоуменно озирался, будто не понимая, где находится. Его предупреждали, что агенты римлян интересуются им. Известие пророка не обеспокоило. Напротив, он задумчиво кивнул, будто удовлетворенный.
- Говорят, Пилат ищет козла отпущения, - предупредил Иоанн.
- Тогда он найдет его, - ответил пророк.
Однажды вместе с двумя учениками он отправился взглянуть на Иерусалим. Ярко-желтые стены города в полуденном зное являли впечатляющее зрелище. Башни и высокие здания, богато украшенные цветной мозаикой, были видны с расстояния в несколько миль.
Пророк повернул обратно в Бетань.
Вот он, передо мной, а я боюсь. Боюсь смерти и боюсь богохульства.
Но нет другого пути. Нет другого способа завершить дело - только пройти до конца.
- Когда мы пойдем в Иерусалим? - спросил один из его учеников.
- Еще рано, - сказал Глогер. Плечи его ссутулились, и он обхватил грудь руками, будто от холода.
За два дня до Пасхи пророк повел своих людей к горе Оливон, к пригороду Иерусалима, располагающему на склоне горы и называемому Босфейдж.
- Достаньте мне осла, - сказал он им. - Осленка. Необходимо исполнить пророчество.
- Тогда все они поймут, что ты мессия, - сказал Андрей.
- Да.
Пророк вздохнул.
Это незнакомый страх. Он более похож на страх актера перед финалом, перед самой драматической сценой.
На верхней губе пророка проступил холодный пот. Он вытер его.
В скудном свете он рассматривал людей, окруживших его. Он все еще сомневался в некоторых из них. Здесь присутствовало десять человек. Двое искали осла.
Дул легкий теплый ветерок. Они стояли на склоне горы Оливон, глядя на Иерусалим и Великий храм, расположенные у подножия.
- Иуда? - неуверенно позвал Глогер.
Среди них был один по имени Иуда.
- Да, господин, - сказал он. Это был высокий, приятной наружности человек с курчавыми рыжими волосами и бегающими умными глазками. Глогер был убежден, что Иуда эпилептик.
Задумчиво посмотрел Глогер на Иуду Искариота.
- Я хочу, чтобы ты позднее помог мне, - сказал он. - Когда мы войдем в Иерусалим.
- Как, господин?
- Ты должен доставить сообщение римлянам.
- Римлянам? - забеспокоился Иуда. Почему?
- Это должны быть римляне, а не евреи. Те используют камни, кол или топор. Больше я скажу тебе, когда придет время.
Небо потемнело, и над горой Оливон показались звезды. Стало прохладно. Глогер задрожал.
Глава 18
Возрадуйся, о, дочь Зионы,
Кричи, о, дочь Иерусалима:
Смотри, король едет к тебе!
Он справедлив и несет спасение;
Медленно едет он на осле,
На молодом осле, на осленке.
Захария, гл. 9: 9.
- Оса на! Оса на! Оса на!
Когда Глогер въезжал на осле в город, его последователи и приверженцы бежали впереди, бросая на землю пальмовые ветви. По обеим сторонам улицы стояли толпы, предупрежденные апостолами о его приходе.
Все видели воочию, как пророк изрекает, и в него поверили почти все что он пришел, чтобы именем Адоная вести их против римлян. Может, сейчас он направляется к дому Пилата, чтобы предстать перед прокуратором.
- Оса на! Оса на!
Глогер рассеянно оглядывался. Спина осла, хотя и смягченная одеялом, была неудобной. Он ерзал и цеплялся за гриву животного. Слова, слышимые им, невозможно было разобрать отчетливо.
- Оса на! Оса на!
Это походило на 'осанна' ('слава' по-арабски), но потом он догадался, что они кричат по-арамейски
