Этот способ производства вытесняется
Но из простого товарного производства развивается
Но тем самым частная собственность превращается в свою противоположность.
При простом товарном производстве частная собственность была следствием и плодом труда. Работник сам был собственником своих средств производства и своих продуктов. Капиталистическое производство разрывает связь между трудом и собственностью. Рабочий уже не является собственником своего продукта. Наоборот, средства производства и продукты принадлежат тем, кто не работает. Превращение производства в общественное производство на капиталистической основе всё более превращает тех, кто не трудится, в собственников всего богатства, а рабочих — в неимущих.
Но этим не исчерпывается противоречие между господствующим способом производства и господствующим способом присвоения.
Мы видели, как просто и ясно было организовано производство в эпоху первобытного коммунизма и как им управляло общество по своему желанию и соответственно своим потребностям.
При системе товарного производства общественные производственные условия превращаются в силу, господствующую над отдельным производителем. Последний становится их безвольным рабом, и его положение становится тем более жалким, что новые господа не предписывают ему той или другой работы, не сообщают ему своих потребностей, а предоставляют ему их угадывать.
Производство подпадает теперь под власть законов, независимых от производителей и зачастую действующих против их воли, подобно законам природы. Законы эти осуществляются посредством периодических отклонений от нормального состояния, как, например, падение цен, дороговизна и т. д. Впрочем, при господстве простого товарного производства, низкой производительности раздробленных предприятий отдельных производителей эти отклонения, поскольку они вызываются причинами общественного характера, имеют мало значения и ограничиваются небольшими районами.
Капиталистический способ производства в огромной степени повышает производительность труда. Он освобождает от оков и даёт простор тем производительным силам, которые свойственны общественному, целесообразно организованному труду, заставляющему себе служить силы природы, покорённые наукой. В результате этого периодические отклонения от нормы, посредством которых осуществлялись законы товарного производства и которые прежде приводили лишь к временным и местным затруднениям, легко переносимым, а зачастую и устранимым, теперь стали выражаться в периодических катастрофах, продолжающихся целыми годами, охватывающих целые страны и континенты и производящих ужаснейшие опустошения. Район и интенсивность этих катастроф растут вместе с капиталистическим производством, и теперь они, по-видимому, превратились в хроническую болезнь.
Далее, в эпоху первобытного коммунизма продукт общественного труда принадлежит обществу и распределяется последним между отдельными лицами соответственно общественным потребностям; поэтому доля каждого возрастает вместе с ростом производительности труда.
При господстве товарного производства масса потребительных стоимостей, представляющих определённую стоимость, растёт вместе с производительностью труда. При простом товарном производстве продукт труда, как правило, принадлежит работнику. Он может сам потребить его полностью или частью; очевидно, в этом случае количество находящихся в его распоряжении предметов потребления растёт в той же мере, как и производительность его труда.
Но он может также обменять продукт своего труда целиком или частью; только небольшая часть продукта становится при простом товарном производстве товаром. За продукт определённого труда, который он выменивает, он получит тем больше потребительных стоимостей, чем выше в общем производительность труда. И здесь рост производительности труда идёт целиком на пользу работнику.
При капиталистическом товарном производстве рабочая сила сама является товаром, стоимость которого, как и всякого товара, понижается по мере роста производительности труда. Следовательно, чем больше производительность труда, тем меньшую относительную долю в его выгодах получает рабочий в виде цены рабочей силы. По мере же того как капиталистический способ производства становится преобладающим, всё большая масса населения превращается в наёмных рабочих и лишается, следовательно, возможности пользоваться плодами повышенной производительности своего труда.
Все эти противоречия неизбежно порождают конфликты между классом капиталистов и классом рабочих — конфликты, которые пробуждают классовое самосознание рабочих, толкают их к политической деятельности и вызывают возникновение рабочих партий во всех капиталистических странах. Но все эти обстоятельства порождают также и всевозможные страдания — и не только у рабочего класса, — страдания, которые делают невыносимым существующее положение вещей для всё более широких кругов, и не принадлежащих к классу наёмных рабочих.
Так всё толкает к разрешению противоречия, воплощённого в капиталистическом способе производства, — противоречия между общественным характером труда и отжившей формой присвоения средств производства и продуктов.
Только два пути мыслимы для разрешения этого противоречия. Оба они имеют целью согласовать между собой способ производства и способ присвоения. Один путь — уничтожение общественного характера труда, возврат к простому товарному производству, замена крупного производства ремеслом и мелким крестьянским хозяйством. Другой путь стремится приспособить не способ производства к способу присвоения, а способ присвоения к способу производства. Этот путь ведёт к общественной собственности на средства производства и продукты.
В настоящее время многие стараются повернуть ход развития на первый путь. Они исходят из ошибочного взгляда, будто способ производства можно установить по произволу при помощи юридических предписаний. Буржуазная вульгарная экономия, прислужница капитала, осуждает эти попытки там, где она ещё не дошла до окончательного упадка.
Сама она, однако, пытается идти подобным же путём. Чтобы доказать полную гармонию между господствующим способом производства и господствующим способом присвоения, она в своих изображениях экономической действительности оставляет в стороне своеобразные и существенные черты современного способа производства и рисует его так, словно бы оно было простым товарным производством. Стоит только прочесть популярные работы вульгарных экономистов. В них товары и теперь обмениваются, как у диких народов. Охотники и рыбаки, свободно пользующиеся лесами и морями, изображаются в качестве наёмных рабочих, а лук и стрелы, лодка и рыбачья сеть изображаются в качестве капитала.[32]
Этот тип экономистов Маркс подверг в «Капитале» уничтожающей критике, но его работа не ограничивается разоблачением всей пошлости и фальши вульгарной экономии.
Маркса часто называют духом отрицания, который только критиковал и разрушал, но не был в состоянии создать ничего положительного.
Однако уже один очерк процесса капиталистического производства, который дал нам Маркс, показывает, что он на самом деле создал новую экономическую и историческую систему. Критика предшественников составляет только обоснование этой системы.
Нельзя преодолеть старого, не поднявшись самому на новую и более высокую точку зрения. Нельзя критиковать, не приобретя более глубокого познания. Нельзя разрушить какую-либо научную систему, не создав предварительно другой, более всеохватывающей и превосходной системы.
Маркс первый раскрыл фетишистский характер товара. Он первый показал, что капитал — не вещь, а
