истинного состояния страны, которое наблюдается еще и сейчас по прошествии целого поколения со времени оккупации'.
7
'Почему возникла немецкая война' стр. 21. Орган клики эрцгерцога 'Великая Австрия' неделя за неделей писал зажигательные статьи в таком духе; 'Смерть наследника престола, эрцгерцога Франца Фердинанда может быть достойным и соответствующим образом отомщена лишь выполнением политического завещания этой невинной жертвы так несчастно сложившихся обстоятельств на юге империи.
В течении 6 лет мы ожидали окончательных разрешений тех тягостных осложнении, которые так мучительно давали себя чувствовать в нашей политике.
Мы знаем, что новая великая Австрия, счастливая, освобождающая свои народы, великая Австрия может возродиться только после войны, и потому мы хотим войны.
Мы хотим войны, так как убеждены, что только через войну возможно радикальное и быстрое осуществление нашего идеала: сильная великая Австрия, где при солнечном свете великого и радостного будущего расцветет, даря свободу и культуру балканским народам, австрийская государственная идея и сознание ее высокого призвания.
С тех пор как умер Великий, сильная рука и непреклонная воля которого бодрствовали над великой Австрией, с тех пор мы все более и более возлагали надежду только на войну.
Это последняя карта, на которую мы все ставим.
Возможно, что возбуждение, вспыхнувшее в Австрии и Венгрии, против Сербии, вследствие этого убийства, поведет к выступлению против Сербии, а впоследствии и против России.
Эрцгерцог Франц Фердинанд, как один из немногих, мог только подготовить, но не провести это выступление. Можно надеяться, что его смерть будет кровавой жертвой, необходимой для того, чтобы империалистическое воодушевление охватило всю Австрию.
8
Что касается немецких политиков, то им, конечно, было известно о том, что должно было произойти, и в настоящее время, конечно, не является тайной, что немецкий флот, как и все европейские флоты, находился тогда в состоянии боевой готовности. «Робах» 'Война и немецкая политика' стр. 32.
9
Рорбах 'Война и немецкая политика', стр. 41.
10
См. статью из Нюренбергского партийного органа, перепечатанную и 'Гамбургском Эхо' от 6 октября 1914 г.
11
Хемницкий «Фольксштимме» писал 21 Октября 1914 года: 'военная цензура в Германии гораздо приличнее и разумнее, чем в Англии; жалобы на цензуру, под которыми вероятнее всего скрывается недостаток твердой позиции по отношению к военной проблеме, лишь помогают врагам Германии распространять ложь, что Германия является второй Россией; тот, кто серьезно думает, что при существующей цензуре он не может писать по своей совести, пусть положит перо и молчит'.
12
'Если несмотря на это социал-демократическая фракция рейхстага единогласно одобрила сейчас военные кредиты', — писал Мюнхенский партийный орган от 6 августа-если она провожала горячими пожеланиями успеха всех отправлявшихся на защиту немецкой империи, то это не был тактический ход, это было вполне естественное следствие поведения партии, которая всегда была готова поставить народное войско в целях обороны страны на место старой системы, которая казалась ей скорее выразительницей классового господства, чем защитницей нации против дерзких нападений.
Казалась… В 'Нейе Цейт' эту войну называют открыто народной войной, возводя постоянное войско в 'народное войско' (№ 20–25 авг. — сент. 1914 г.) — Социал- демократический военный журналист Гуго Шульц прославляет в военном отчете от 74 августа 'сильный милиционный дух', который 'живет в Гогенцоллернской армии'.
13
Р. Люксембург. Массовые стачки, партия и профессиональные союзы. Гамбург, 1907 г.
14
Сторонника организационного комитета (так назывался руководящий центр меньшевиков).
15
Та же ошибка в рассуждениях Юниуса на тему, что лучше победа или поражение? Его вывод: оба одинаково плохи (разорение, рост вооружений и т. д.). Это не точка зрения революционного пролетариата, а пацифистского мелкого буржуа. Если говорить о 'революционном вмешательстве' пролетариата-а об этом, хотя к сожалению, слишком обще, говорит и Юниус и тезисы группы 'Интернационала', — то обязательно было поставить вопрос с иной точки зрения: 1) возможно ли 'революционное вмешательство' без риска поражения? 2) возможно ли бичевать буржуазию и правительство своей страны без того же риска? 3) не говорили ли мы всегда и не говорит ли исторический опыт реакционных войн, что поражения облегчают дело революционного класса?
