столице вспыхнуло восстание национальной милиции. Мадрид поддержали другие города, а в Барселоне было выдвинуто требование установления республики. Но О’Доннел, опираясь на армию, быстро подавил восстание и распустил 15 августа национальную милицию. Конституция 1855 года так и не была введена в силу.
В 1856–1868 годах у власти в стране чередовались два генерала: О’Доннел, представлявший интересы «современных» помещиков и крупной буржуазии и Нарваес, опиравшийся на землевладельцев- традиционалистов и церковь.
Последний зверски подавил восстание доведенных до крайней степени нищеты крестьян Андалусии летом 1857 года, казнив 98 человек. Даже Изабелле методы Нарваеса казались слишком бесчеловечными. В 1858 году премьером стал О’Доннел, сохранявший власть невиданно длительный по испанским меркам срок — до февраля 1863 года.
Этому генералу явно не давали покоя лавры Наполеона III. Он также стремился особо не обострять отношения с основными политическими силами Испании и заглушать народное недовольство внешнеполитическими акциями. В 1858 году Испания вместе с Францией участвовали в боевых действиях в Индокитае, в 1859–1860 годах вела войну в Марокко, в 1861 году оккупировала Санто-Доминго и в том же году, хотя и осторожно, поддержала императора французов в его мексиканской авантюре.
О’Доннел не стремился загонять левую и либеральную оппозицию в подполье, понимая, что в условиях Испании это рано или поздно выльется в очередное восстание. Он умело режиссировал выборы в кортесы (наделенные куцыми полномочиями), допуская туда несколько десятков оппозиционеров, которые могли отвести душу в парламентских дебатах. При О’Доннеле неплохо развивалась промышленность и высокими темпами строились железные дороги.
Тем не менее, и этот искусный тактик был вынужден уйти в отставку под напором слева и справа. Его сменил верный королеве Нарваес, который, однако, на сей раз продержался только два года.
На сцену выступил четвертый сильный человек испанской политики XIX века — генерал Хуан Прим (1814–1870). Он был каталонцем, сыном офицера и выдвинулся, как и другие диктаторы, в ходе карлистской войны. Его взгляды были «прогрессивными» (т. е. лево-либеральными) и, в отличие от Эспартеро это был энергичный и решительный человек. В январе 1866 года Прим поднял против правительства два полка, но потерпел поражение и бежал в Португалию. В июне 1866 года в Мадриде было подавлено восстание артиллеристов, также организованное Примом.
Изабелла требовала от назначенного премьером О’Доннела расстрелять тысячу военных. Когда тот заметил, что для этого не хватит ружей, получил от королевы совет применить пушки.
В августе 1867 года нетерпеливый Прим опять поднял военное восстание в Валенсии и Каталонии. На этот раз он обратился не к офицерам, а напрямую к солдатам, обещая в случае победы отмену воинской повинности. Однако теперь испугались командиры и Прима вновь постигла неудача. Другой бы на его месте опустил руки. Но уже в сентябре 1868 года Прим тайно прибыл на борт испанского военного корабля «Сарагоса» и 18 сентября 1868 года военно-морской флот Испании восстал. Войска перешли на сторону революционеров. 30 сентября ненавистная всем Изабелла бежала во Францию. В Испании началась пятая революция (1868–1874 годов).
Как всегда, революция сопровождалась возникновением на местах хунт и комитетов, развернувших бурную, но бестолковую и не скоординированную друг с другом деятельность. В Мадриде было образовано Временное правительство, где Прим занял пост военного министра. Правительство это стояло за конституционную монархию. В стране, впервые после 1820–1823 годов, появилось много республиканцев, которые были представлены в собравшихся в феврале 1869 года в Мадриде учредительных кортесах 72 депутатами (из 320). Но принятая в июне 1869 года очередная конституция все же сохранила в Испании монархию, хотя и установила впервые в истории страны свободу вероисповедания и гражданский брак.
15 месяцев Временное правительство искало стране нового монарха. Это привело, как мы знаем, в том числе и к франко-прусской войне (Наполеон III не желал, чтобы испанский трон достался кому-нибудь из германских принцев). В конце концов удалось уговорить сына итальянского короля Виктора Эммануила II — Амадея, который и был избран кортесами 16 ноября 1870 года новым королем Испании.
Амадей быстро понял, что попал на клокочущий вулкан. Крестьяне требовали землю, городская мелкая буржуазия — республику, армия — отмену воинской повинности. И все были готовы для выполнения своих чаяний взяться за оружие.
После 25 лет забвения вновь активизировались карлисты. Их вождем в то время тоже был дон Карлос — внучатый племянник первого претендента. 21 апреля 1872 года карлисты северной Испании подняли восстание под лозунгом «Долой иностранца!», которое сначала, однако, было быстро подавлено правительственными войсками.
С другой стороны политического спектра перед Амадеем все активнее маячили черные знамена республиканцев. 18 июля 1872 королю с трудом удалось уцелеть после предпринятого на него покушения в центре Мадрида. Последним шансом Амадея были выборы в кортесы 24 августа 1872 года. Но радикалы получили на них большинство (294 места). И, наоборот, в новый состав парламента прошло только 46 из 191 депутата, возложивших в свое время испанскую корону на голову итальянского принца.
9 февраля 1873 года Амадей отрекся от престола и покинул Испанию. В своем прощальном обращении он писал: «Два долгих года носил я корону Испании, и Испания жила в постоянной борьбе и ежедневно на ее глазах время мира и счастья, которого я так страстно желал, все отдалялось и отдалялось».
Король оказался прав в одном: в Испанию пришло другое время — время Республики, которая была провозглашена кортесами 11 февраля 1873 года.
Первое республиканское правительство Испании возглавил бывший адвокат Фигерас, просидевший при Изабелле два года в тюрьме. Это был респектабельный человек, желавший, как и Амадей, тишины и порядка.
Между тем, уже на 23 апреля 1873 года был назначен военно-реакционный переворот. Но, на счастье республики, ее министром внутренних дел был Ф. Пи-и-Маргаль, без имени которого немыслим краткий и героический период первой испанской республики. Как и Прим, Пи-и-Маргаль был каталонцем, юристом и философом, человеком сильной воли. Он был республиканцем, но его воззрения с трудом поддаются четкому определению. Сам он называл себя «интегральным социалистом» и впервые в испанской политической истории требовал не просто демократических свобод, а улучшения жизни бедных слоев народа.
Так вот именно этот человек в ночь с 22 на 23 апреля 1873 года мобилизовал верные правительству батальоны национальной милиции и подавил мятеж в зародыше. В стране это вызвало невиданный общественный подъем. Крестьяне стали захватывать помещичьи земли, убивать жандармов и чиновников кадастровых ведомств. В некоторых городах беднота разрушала дома богатых. Пятая испанская революция явно перерастала из политической в социальную.
10 мая 1873 года были избраны учредительные кортесы, в которых были одни республиканцы (монархисты бойкотировали выборы). Этот триумф стал началом конца республики, так как ее сторонники, предоставленные сами себе, сразу заспорили о будущем страны.
Пи-и-Маргаль стоял за федеративную республику по образцу США с сильной центральной властью. Ему противостояли левые по своей фразеологии «непримиримые» или «кантоналисты», которые считали, что всю власть надо отдать на места в некие кантоны. Здесь впервые четко определилось гибельное для испанских революционеров влияние анархизма (особенно взглядов М. Бакунина). Рабочие испанских городов уже подпали под обаяние революционных лозунгов анархистов, призывавших их не тратить время на выборы в какой-то парламент, а учреждать «светлое будущее» сразу в своей деревне или городе, ликвидируя всех тех, кто окажется на пути у революции.
Но пока республика еще шла вперед. 11 июня 1873 года Пи-и-Маргаль стал главой левого правительства, приняв пост временного президента Испанской республики.
Но уже 5 июля «непримиримые» подняли восстание и захватили власть практически на всем юге Испании. Каждый город провозглашал себя независимым кантоном, причем во главе его, как правило, вставали противники всякой власти — анархисты. Только в Валенсии социалисты были сильнее анархистов и там возникла почти Парижская коммуна 1871 года. Военные призывали Пи-и-Маргаля восстановить порядок железной рукой, имея ввиду, конечно, позднее избавиться от республики в целом. Пи-и-Маргаль, хотя и горько переживал удар в спину со стороны «непримиримых», не захотел стать палачом восстания, так как
