- Исчадие ада! - кричит Клинт с самого конца прохода.
В проход выбегает Дрю (Синь прозвала его Доктором, поскольку запас зелья всегда при нем) и метит прямо в голову Клинту пятикилограммовой пташкой.
- Засохни, плесень!
Клинт пригибается, прикрыв голову руками. Индейка пролетает по проходу и вмазывается в перегородку в конце отдела мясопродуктов. Стекло остается цело.
- Это тебе, Синь! - кричит Дрю.
- Извини, не сдержался.
- Теперь всю ночь дыру латать, - недовольно бурчит Клинт.
- Убей его, а? - велит Леш Трою Ли.
- Слушаюсь. - Трой Ли становится в стойку и загоняет Клинта в угол.
- Готовься к смерти, Белый Дьявол!
- Ну, - вклинивается Синь, - что ты там сказал?
- Клинт говорит, Томми теперь вампир и надо бы его выследить и прикончить. Но Томми - один из нас, и мы решили проявить буддистскую терпимость.
Тем временем Трой Ли применяет захват. Хоть он сантиметров на пятнадцать ниже и на столько же кило легче Клинта, у него все получается. Еще бы, он ведь с шести лет изучал боевые искусства.
- До отруба? - спрашивает Трой.
- Валяй, - соглашается Леш.
Шея Клинта в захвате. Глаза у него вылезают из орбит, рот бесшумно раззявлен, словно у рыбы, выброшенной на берег, и Клинт обмякает в объятиях Троя. Мастер кун-фу укладывает его в коробку из-под диетической содовой.
- Он сейчас придет в себя, - объясняет Леш, - у нас этот приемчик называется «придушить цыпленочка». Только это звучит как-то по-педиковски.
- Ну да, - соглашается Синь. Ох и пригодился бы ей этот приемчик в работе. Надо будет попросить Троя Ли, пусть научит.
- Значит, по-вашему, этот парень и его девчонка реально вампиры?
- Судя по всему, Клинту сообщил Император, а он-то нам и указал на старого вампира. По-любому, это не наше дело.
- А если я скажу, что ваше? - Синь лихорадочно сопоставляет факты. Мозги у нее так и стрекочут, словно швейная машина. С ума сойти. Вот ее будущее и определилось.
- А если я попрошу вас заняться ими?
Леш таращит на нее глаза.
- А?
Зверье побросало кегли, сбилось в кучку и что-то обсуждает. Индюки зажаты у них в объятиях, от упаковок поднимается пар. Такое впечатление, что грузчики собрались кормить грудью младенцев- снеговичков со свернутыми головами.
- Флад - наш друг, - произносит Леш.
- Я ведь не прошу вас убивать его, - настаивает Синь.
- Только поймать.
Леш смотрит на остальных, те глядят в разные стороны - кто в пол, кто на капусту и салат, кто на репу, кто на своих снеговичков.
- В накладе не останетесь, - говорит Синь.
Джоди лежит в постели и смотрит, как Томми неторопливо раскачивается в воздухе. Потолки у них в квартире метра четыре, мощные балки ничем не прикрыты. Для завершения любовной сцены лучше места не придумаешь. Только Джоди уже спрыгнула обратно в кровать, а Томми так и остался висеть на одной руке.
Положительная сторона затеи: разрушения в квартире сведены к минимуму, изодрано только постельное белье.
Отрицательная сторона: Джоди вполне могла бы прожить парочку жизней и без созерцания любовника вот с этой самой точки.
- Мы молодцы, - заключает Джоди.
- Почти ничего не разрушено.
- Думаешь, у обезьян тоже так? - подхватывает Томми.
- Это ты для красного словца?
Когда- то Джоди думала, что может сохранять самообладание в любви и смотреть на происходящее как бы со стороны: секс -это, конечно, здорово, но головы терять не стоит. Только с тех пор, как Томми изменил свою сущность, такой подход стал невозможен. Любовь захватывала ее всю, на рассуждения места не оставалось, она кидалась на Томми именно как спятившая обезьяна. Круто, только неразумно. Все-таки надо держать себя в руках.
- Здорово смотришься отсюда, - подает голос Томми.
- А ты похож на люминесцентную лампу в форме мужика, - улыбается ему Джоди и кое-что замечает.
- Только не смей деревенеть, Томас Флад. Ты меня слышал? Не деревеней.
- Ты говоришь, как моя мамочка, - беспечно отвечает Томми.
- Ой-ой-ой. - Джоди дрожит и зажмуривается.
- Ой-ой-ой. - Томми вдруг понимает, о чем она, разжимает пальцы и шлепается на кровать.
Пружины подбрасывают его вверх.
- Извини. Намажь меня быстренько, пока солнце не взошло.
- Лосьон - и больше ничего.
- Хорошо, хорошо. За дело.
Джоди выдавливает на руку несколько капель из тюбика.
- Повернись спиной.
- Но…
- Заруби себе на носу, юный писака, обезьянья любовь на сегодня закончилась. - Джоди кривит душой, она и сама бы не прочь повторить, только времени уже нет.
И тут она кое-что припоминает.
- Так, говоришь, ты нашел услужающего?
- Услужающую. Приступает к работе завтра… то есть сегодня. Я дал ей денег на аренду квартиры и проинструктировал.
- Ей?
- Помнишь девчонку, которая попалась нам в аптеке?
Джоди прекращает размазывать крем и переворачивает Томми лицом к себе.
- Ты отдал нашу заначку девятилетней девчонке?
- Ей не девять. Ей шестнадцать.
- Один хрен. Ты доверил нашу тайну шестнадцатилетней соплюхе?
- Она и так знала.
- Еще бы. Ты же горазд всем клыки показывать. Придумал бы что-нибудь в свое оправдание. А еще лучше - забыл бы о ее существовании.
- Слушай, она не дура и никому не скажет. Обещаю.
- Что ты натворил!
- А что бы ты сделала на моем месте? А? Надо же кому-то доверять.
- Мокрощелке-то?
- Мне самому всего девятнадцать, а услужающий из меня был хоть куда.
- А про меня ты ей рассказал?
- А как же. Она знает, что ты - моя госпожа. Так титулуют вампиров, которые тебя обратили. Еще я сообщил ей, что ты уже в годах и у тебя громадный опыт.
- Громадный? Типа я старая разведенка и меняю мужиков как перчатки? И сколько же мне лет?
- Пятьсот.
