– Да, – прохрипел Алекс. – Вот так. Вот так…
Он сорвал с нее трусики и ощутил жар ее тела, взывающего к нему…
Но неожиданно Кара открыла глаза. Увидела его прекрасное лицо напротив. Лицо человека, который мог удовлетворить ее страсть, но он мог оказаться преступником…
– Нет, – прошептала девушка. – Нет! – почти закричала она, отталкивая его. – Убирайся вон!
Алекс не пошевелился, так неожиданно прозвучали ее слова…
Его мускулистое сильное тело прижало ее к кровати, и Кара подумала, что сейчас он может сделать с ней все что угодно.
А почему бы и нет? Ведь в доме нет никого, кто смог бы его остановить…
А что было бы, если он привязал бы ее к кровати и взял то, что ему нужно? Что, если бы у нее не осталось выбора, кроме как подчиниться ему? Его страсти и, что уж там, своей тоже? Сердце Кары замерло. Может быть, страх снова отразился в ее глазах, потому что внезапно Алекс отстранился.
– В своей жизни, мисс Прескотт, я совершал множество поступков, которыми не следует гордиться, – сказал он тоном, к которому она уже привыкла. – Но изнасилование в них не входит, даже если это относится к женщине, которая лучше будет взята силой, чем признается, что сама этого хочет.
Кара вскочила и ударила Алекса по щеке. Он резко перехватил ее запястье и снова толкнул на кровать.
– Ты играешь с огнем, Кара. Не советую дважды повторять одну и ту же ошибку. Можешь обжечься. – Через мгновенье Алекс встал, натягивая джинсы. – В ванной найдешь все необходимое, – бросил он. – Полотенца, шампунь, зубную щетку, халат.
Дверь с шумом закрылась за ним, а Кара еще долго нс могла успокоиться.
Шло время.
За окном гремела гроза. Молнии разрезали небо. С неистовой силой выл ветер, лил дождь.
В детстве Кара ненавидела грозы. Она смутно помнила те годы, когда рядом с ней еще был отец. Он приходил в ее комнату, садился рядом с ней на кровать и успокаивал ее.
Маленькая Кара никогда не верила ему.
Ее родители развелись, и это было больно. Мама умерла. Это было еще больнее. А потом однажды она оторвалась от чтения книги в библиотеке и увидела перед собой мужчину. Он улыбнулся и сказал:
Так вся ее жизнь изменилась. Все встало с ног на голову. Черное стало белым, белое черным. И хорошие парни превратились в плохих со скоростью света…
Кара хотела заняться любовью с Алексом. Хотела почувствовать жар его тела, ощутить его в себе.
А что еще хуже, ей было наплевать на то, какой он. Плохой ли, хороший ли. Он такой красивый, такой мужественный и такой чертовски сексуальный…
Этого достаточно.
Кара никогда не испытывала к мужчине ничего подобного. Она таяла от одного его взгляда, едва дышала, когда он целовал ее. И – да, в его объятиях она чувствовала себя в безопасности, хоть это и было безумием.
У Кары был всего один мужчина. Один, до сегодняшнего дня. И она не собиралась ничего менять.
Нет! Нет. Нет и нет…
Дверь спальни распахнулась. Молния осветила фигуру Алекса на пороге.
– Кара.
Звук его голоса, такой глубокий и манящий. Внешность дикого хищника, во взгляде которого отражается не злость, но желание. Кара поняла, что пропала.
– Алекс, – прошептала она.
Их взгляды встретились, и Кара потянулась к нему. Он взял ее лицо в свои ладони и поцеловал, снова и снова разжигая в ней утихшее пламя страсти.
– Скажи мне, чего ты хочешь, – прохрипел он, прижимая ее к стене.
– Тебя, – отозвалась Кара, – тебя,
Алекс простонал и снова завладел ее губами. Он целовал Кару так страстно, прикусывал ее пухлые губы, спускался ниже, а она стонала от удовольствия и желания. Сейчас его ласки были для нее дороже собственной жизни… И не давая ей пути к отступлению, он вошел в нее, быстро и грубо, как животное.
Кара, дрожа от страсти, обвила ногами его торс, открывая ему дорогу к наслаждению, и он ритмично задвигался, заставляя ее кричать его имя.
Они достигли экстаза почти одновременно.
– Кара… – прошептал он, поднимая ее на руки.
Логика говорила ему, что пора остановиться, что он заходит слишком далеко, и…
К черту логику.
