– Ты! – воскликнула она. – Это был ты!
Джеймс остановился, озорные искорки в его глазах погасли, и они сразу стали уставшими.
– Ты! – повторила Франческа, пытаясь подобрать нужные слова и не находя их среди теснившихся в ее голове картинок: Кампанила, их соитие, импровизированный сераль, снова соитие… – Слуга! Испанец! Ты! Кем бы ты ни был!
Выражение его лица ожесточилось.
– Тереза, будет лучше, если ты отведешь мадам наверх, – сказал Джеймс.
Франческа повернулась к Терезе, выхватила у нее из рук поднос и бросила его в Джеймса. Он успел пригнуться, и поднос со звоном упал на пол.
– Ах ты проныра! – закричала она. – Подонок! – Франческа перешла на итальянский уличный жаргон. – Ты, лживый мешок дерьма! Надо было позволить им убить тебя! Надеюсь, они все же это сделают, и ты сгоришь в аду! Если ты посмеешь еще хоть раз приблизиться ко мне, я тебе яйца оторву!
Франческа рванулась вверх по лестнице, Тереза поспешила следом за ней.
Джеймс смотрел ей вслед. Затем откашлялся.
– Что ж, все прошло хорошо, – сказал он.
– Да, сэр, – кивнул Седжуик.
– Синьор, все в порядке, – проговорил Дзеджо. – Женщины вечно грозят оторвать яйца. Это все равно что мужчине сказать: «Завтра я буду по-прежнему любить тебя». Это ничего не значит.
– Да-а, не значит, – эхом отозвался Джеймс. Он посмотрел на слуг – все до единого глазели на него с таким же изумленным выражением, как у него. Даже у мерзавцев был такой же вид. Все ждали, что он бросится следом за ней и устроит скандал. Они будут долго кричать друг на друга, а потом сольются в экстазе.
«Итальянцы», – подумал он.
Джеймс вспомнил: он ведь тоже итальянец. И бросился вверх по лестнице следом за Франческой.
– Ты неблагодарная, глупая женщина! – закричал он.
Франческа приблизилась к арке, за которой начинался подъем на второй этаж. На мгновение она замедлила шаг и посмотрела на него. В ее удивительных зеленых глазах от гнева сверкали молнии.
– А ты… ты свинья, жулик несчастный! – завопила она. – От тебя одни неприятности, причем ты сам же их и устраиваешь – с того самого дня, как появился здесь. У меня все было хорошо, я жила в мире и спокойствии, но только до тех пор, пока ты не приехал в Венецию! – Резко повернувшись. Франческа с царственным видом пошла вперед. Пол был влажным, и на нем оставались отпечатки ее ног.
– Да твоя жизнь была одним сплошным дерьмом, и тебе это известно! – огрызнулся Джеймс. – Ничего этого не случилось бы, будь у тебя хоть капля разума. Ты сама все начала!
– Моя жизнь была прекрасной!
Кордер бросился вслед за ней. Франческа ускорила шаг, но он быстро догнал ее.
– Прекрасной? – возмутился он. – Да ты только притворяешься, лицедействуешь и лжешь! Может, лучше назвать тебя актрисой? Это более мягкое слово… ты сможешь даже сказать, что игра – это то, чего требует твоя профессия. А для меня это одно и то же.
Франческа шагнула к двери. Тереза хотела было захлопнуть ее перед носом Кордера, но он успел проскользнуть в комнату.
– Приди же в себя, – проговорил он более спокойным тоном. – Послушай, надо потолковать наедине, чтобы слуги не слушали нашу перебранку.
– И почему только я не убила тебя на их глазах? – вздохнула Франческа.
Джеймс посмотрел на Терезу.
– А теперь ты можешь идти, – очень тихо сказал он по-французски.
– Не смей слушать его, – промолвила Франческа.
Тереза подняла глаза на хозяйку, покосилась на Кордера, а затем поспешно выбежала из комнаты, задев на ходу Джеймса плечом.
– Тереза! – Франческа побежала следом за ней.
Джеймс загородил дверной проем.
– Я тебя ненавижу! – заявила Франческа.
Ну конечно, ненавидит. Он же с самого начала лгал ей. И он предал доверчивость той девочки, которой она иногда казалась.
Джеймс опустил глаза на платье, которое он забрал у нее без всяких объяснений, потому что боялся того, что может произойти, если он потратит время на разговоры. Он так поспешно покинул ее, а ведь всего за несколько минут до этого они отдавались друг другу как любовники, настоящие любовники…
Стянув платье с бедер, он уронил его на пол, перешагнул, подобрал и протянул Франческе.
Она выхватила его из рук Джеймса и прижала к себе, не обращая внимания на вымокшую тонкую сорочку, на то, что влага оставит мокрые пятна на нежном шелке.
– Я знаю, что ты меня ненавидишь, – сказал Джеймс. – Знаю, что тебе неприятен даже мой вид. Просто скажи мне, где находятся эти письма, Франческа, и я уйду.
Глава 14