демонстративная связь, конечно же, вызвала у Видолии ярость.
Жалел ли правитель жену? Вряд ли… Они давно стали чужими людьми. И все же, частичка души гарана умерла вместе с Видолией. Почему? Разумного объяснения Ксатлин не находил — наверное, Видолия напоминала ему о бурной, бесшабашной молодости.
— Плохое предзнаменование, — задумчиво сказал владыка, окидывая взглядом рыцарей.
Фессалийцы сочувственно притихли. Веселое настроение исчезло. Предусмотрительный слуга наполнил кубок господину до краев. Правитель осушил его, встал, и устало сказал:
— Пожалуй, хватит. Скоро совсем стемнеет. Холон и Малкольм не забудьте проверить посты. Заготовьте побольше факелов. Гномы и альвы ночью особенно опасны.
В сопровождение верной охраны гаран неторопливо направился к шатру. Там Ксатлина поджидала верная рабыня — в объятиях красавицы можно забыть о любых невзгодах. В нос ударил запах благовоний. Наложница ласково обвила шею Ксатлина тонкими руками, ее речь струилась, как чистый прозрачный ручей. Мягкий, бархатный голос приводил мужчину в неимоверный восторг.
— Ты сегодня рано, милый, — прошептала женщина.
— Обстоятельства, — вымолвил правитель. — Представляешь, Видолия умерла.
— И как это случилась? — пытаясь изобразить участие, спросила трунсомка.
— Упала с лестницы и разбила голову, — ответил гаран. — Большей глупости не придумаешь…
— Мне искренне жаль ее, — проговорила рабыня.
Будь Ксатлин внимательнее, то сразу бы заметил нотки торжества в словах наложницы. План блестяще осуществился. Как вовремя жена властителя Данвила потеряла сознание! Теперь не будет никаких подозрений и расследований, а погребальный костер скроет все улики преступления. Скорты были обречены, и Адиль осталось терпеть Ксатлина совсем недолго!
Прижав к себе девушку, гаран поцеловал ее в нежную шею и произнес:
— На нашем пути нет больше препятствий. После победы над Селеной я женюсь на тебе. Это будет свадьба нового короля Фессалии! Более величественной и роскошной церемонии страна еще не видел!.. Мы будем пировать целую луну!
— Ты мой бог, — рабыня впилась губами в уста гарана.
В подобной ситуации любая другая женщина хорошо бы подумала над словами правителя. Перед ней открывались безграничные возможности.
Бесправная невольница превратилась бы в могущественную королеву. Путь к трону расчищен, а устранить Торрика труда не составит — мальчишка горяч и неосторожен. Однако, девушка думала только о мести. Как же она сладка и желанна! Ради мести трунсомка была готова пожертвовать, чем угодно и жизнь — слишком маленькая ставка в этой борьбе.
— Я надеюсь, ты подаришь мне новых наследников, — тихо проговорил Ксатлин.
— Конечно, — вымолвила рабыня и едва не рассмеялась.
Глупец! Адиль давно приняла необходимые меры предосторожности. Особыми снадобьями наложница сделала себя бесплодной. Как бы правитель не старался, детей у его возлюбленной не будет. Скорты никогда не возродятся вновь!
Сутки прошли в полном бездействии. Армия данвилцев терпеливо ждала полки магинцев. Без поддержки союзников гаран наотрез отказался наступать. В конце концов, с ситуацией смирился даже Мондор. Да и как убедить строптивого правителя, если покушение на королеву не удалось? Селена и Салмир достойно встретят врагов. Воспоминания о двух неудачных походах еще не слишком свежи…
Целый день солдаты играли в кости, пили вино, горланили песни, спали в тени палаток. Ни валвилцев, ни торгрийцев в лесу не оказалось. Скорее всего, лесные воины отступили поближе к замку Селены. Атаковать одновременно в двух направлениях равносильно самоубийству. Вопрос в том, против кого выступит волшебница? Ксатлин почему-то думал, что войска Селены набросятся на ингасов — дикари чересчур обнаглели и перестали чувствовать опасность.
Сам владыка, в обнимку с полуобнаженной невольницей, провел все утро на ложе в шатре и лишь к полудню гаран соизволил выйти к рыцарям. Совет с командирами полков надолго не затянулся. План вторжения был ясен и без дополнительного обсуждения: пехота за двое суток дойдет до Хусорта и приступит к осаде. Катапульты, баллисты и штурмовые лестницы загружены в повозки. Сборка механизмов займет половину дня.
После того, как слуги подали вино, разговоры на военные темы прекратились. Началась очередная безудержная оргия. Тарис, неизвестно откуда, приволок трех молодых девиц и полунагих фессалиек заставили танцевать на потеху рыцарям.
Неожиданно к правителю приблизился Фарнер, склонился и тихо сообщил:
— Мы перехватили магинского гонца. Он требует, чтобы его пропустили к Мондору. Кричит о каком-то важном известии. Если прикажете, мои парни потрясут молодца.
— Не надо, — Ксатлин отрицательно покачал головой. — Позовите сюда советника. Выслушаем сразу обоих.
Колдун поднимался на холм медленно и неторопливо. Чародею надоело смотреть на пьяные рожи приближенных данвилского владыки. Заметив схваченного телохранителями правителя гонца, Мондор зло сжал кулаки. Жаль, что сейчас нельзя использовать магию. С каким бы наслаждением советник превратил тупых фессалийцев в обугленные скелеты! Увы, приходится терпеть высокомерные, заносчивые выходки недоумков. Но скоро, очень скоро все изменится…
— Мондор, — иронично улыбаясь, произнес гаран. — К тебе опять прискакал посланец. Мои люди его задержали. Ведь у союзников не может быть тайн друг от друга? Надеюсь, воин поведает нам о цели своего визита?
Магинец испугано взглянул на колдуна.
— Конечно, — бесстрастно ответил советник. — Только я не понимаю, к чему такие жесткие меры? У меня нет секретов от могущественного владыки Данвила. Король Галтран точно и неукоснительно соблюдает условия договора. Мы ведь поклоняемся Волару…
— Само собой, — вымолвил рыцарь. — Каждую луну я приношу повелителю Царства Мертвых достойную жертву. Рабы умирают в каменоломнях сотнями, кровь на алтаре не успевает высыхать. Потому и требую честности и откровенности.
Жестом Мондор разрешил гонцу говорить.
— Господин, почтовый голубь принес письмо от великого чародея Холдого, — выдохнул молодой человек. — В стане Чинхака паника и растерянность. Сегодня утром племена варваров выдвинулись к Хусорту, однако на лесной дороге угодили в засаду. Исход битвы печален. Ингасы потерпели сокрушительное поражение.
— Много воинов они потеряли? — уточнил Ксатлин.
— Около десяти тысяч, — скорбно сообщил посланец.
— Вот это да! — изумленно воскликнул Малкольм — Сколько же солдат было у королевы?
— Неизвестно, — ответил магинец. — Рассказы уцелевших дикарей бессвязны и отрывисты. Ясно одно: в ходе сражения фессалийцы отступили в чащу, варвары начали их преследовать и попали в окружение… Торгрийцы замкнули кольцо, а альвы безжалостно расстреляли ингасов из луков — дорога усеяна трупами…
— Тарис, как ты думаешь, кто это сделал? — с усмешкой на устах поинтересовался правитель.
— А чего тут гадать, — откликнулся рыцарь. — Ведьма снова вызвала фуркипца.
— Вы оба сошли с ума, — раздраженно вставил советник.
— Мондор, я готов поспорить на собственную корону, — уверенно произнес владыка. — Ставлю Данвил против гнилого ореха!
Отрицательно покачав головой, колдун промолчал. Вступать в перепалку с гараном не имело ни малейшего смысла. Ксатлин чувствовал себя очень уверенно, все его предположения о ходе войны подтвердились. Несмотря на значительное численное превосходство, дикари не смогли сломить сопротивление защитников Хусорта. Мало того, варвары потерпели довольно серьезное поражение. Теперь вожди ингасов будут действовать, куда осторожнее. Расчет на быструю победу не оправдался. Не получив ответа от чародея, рыцарь продолжил:
