вот так же шла по подземелью дворца в Киросе. Чуть впереди шествовал могущественный маг Андуран, сзади — наемник Конан. Разве могла ученица чародея тогда подумать, что сама станет королевой? История жизни маленькой хорошенькой женщины должна была оборваться возле темницы демона Огня…
Зловещую тишину разорвал громкий крик боли и отчаяния. Этот вопль гулким эхом разнесся по коридорам подземелья. Он резал слух. В душе невольно появлялось чувство страха, по телу пробегала нервная дрожь. Тоннель оборвался довольно резко. Воины расступились, пропуская королеву в пыточную камеру. Здесь запах оказался еще хуже. На огромных изогнутых деревянных сооружениях лежали пленные дикари. Варвары были совершенно обнажены. Боевая раскраска размазалась по телу, рубленые раны ужасно кровоточили, на лицах было мученическое выражение.
Зажимая нос платком, в стороне стоял Ивон, выглядевший лишь самую малость лучше ингасов — казалось, что валвилец вот-вот упадет в обморок.
Трое фессалийцев в кожаных безрукавках надавили на деревянные рычаги. Только сейчас правительница поняла устройство приспособлений. Руки и ноги пленников оказались привязаны веревками к металлическим крючьям. Вервия разрывали сухожилия, на животе лопалась кожа…
Очередной вопль сотряс подземелье. Селена вздрогнула, но сохранила невозмутимый вид. К ней неторопливо двинулся советник. Тяжело дыша, альв тихо заметил:
— Вы зря сюда пришли. Очень неприятное зрелище.
— Меня трудно чем-нибудь удивить, — вымолвила женщина. — Скажи лучше, как идет допрос?
— Молчат, — лаконично произнес Ивон. — В мужестве дикарям не откажешь.
— Тем хуже для них, — печально сказала правительница.
Урок, данный Селене Андураном, она запомнила хорошо. Даже добрый и милосердный властитель должен иногда проявлять твердость и жестокость. Ничто так не держит людей в узде, как страх. Только когда враг боится возмездия, страна живет мирно и спокойно.
— Продолжайте! — ничуть не колеблясь, приказала королева.
Крики варваров слились в единый душераздирающий вой. Валвилец отвернулся и закрыл уши. Альвы никогда не применяли подобных средств для достижения цели. Между тем, фессалийцы несколько ослабили веревки. Тела ингасов обмякли, дикарей облили холодной водой.
— Я обещаю сохранить им жизнь, если получу честные ответы на заданные вопросы, — сказала правительница Ивону. — Мое терпение на исходе. Будут упорствовать — пытки растянуть на несколько дней. Смерть превратится для них в недостижимую мечту.
Советник молниеносно перевел слова Селены. На устах одного из пленников появилась презрительная усмешка. После небольшой паузы, он что-то произнес. Королева сразу посмотрела на Ивона.
— Дикарь издевается над нами, — заметил альв, — угрожает и ругается.
Женщина кивнула, и палачи вновь нажали на рычаг. Варвар завыл от боли. Второй ингас с ужасом следил за действиями фессалийцев. Его пока не трогали. Парню было чуть больше двадцати зим, и умирать он явно не спешил. Это сразу уловил валвилец.
После непродолжительной беседы пленник, наконец, сдался. Рассказ дикаря действительно многое прояснял. Правительница Фессалии внимательно слушала советника. Ее лицо мрачнело на глазах. Ситуация складывалась угрожающая.
Несколько лун назад на древнем святилище у Конжарских гор собрались вожди ингаских племен. Подобные встречи происходят каждые пять лет. Варвары пытались решить спорные вопросы, заключить союз с соседями, договориться о совместных действиях против врагов. Что произошло на этот раз, никто не знает, но забыв о старых разногласиях, племена устремились к реке План.
Возглавил армию некий племенной вождь по имени Чинхак. Удивительно, но все прочие вожди подчинялись ему беспрекословно. На вопрос, сколько воинов движется к реке, дикарь ответить не сумел. Впрочем, слово «тьма» звучало весьма красноречиво. О нападении на эскорт королевы варвар мало что знал — ингасы переплыли на берег хусортцев, преодолели несколько лиг и затаились в лесу. Ждали отряд фессалийцев почти сутки.
— Был ли среди варваров чужак?
Ингас утвердительно кивнул головой. Вместе с Чинхаком в становище появились странные люди в длинных светло-коричневых одеяниях с опущенными на лицо капюшонами. Кочевники поговаривали, что это колдуны из далекой горной страны.
Королева и валвилец переглянулись. Теперь все окончательно стало на свои места. Правительница повернулась к мастерам пыточных дел и приказала:
— Снимите пленников с дыбы, пусть лекари окажут им помощь. Накормите и напоите несчастных. Они еще могут понадобиться в переговорах с дикарями.
— А я бы вздернул мерзавцев на первом же суку, — вставил Линк, — особенно вон того упрямца… Пусть варвары трясутся от страха при виде высохших, разлагающихся трупов.
— Подобным зрелищем ингасов не напугаешь, — возразил Салмир. — Наоборот, смерть соотечественников вызовет у них прилив ярости. Действовать нужно весьма осторожно.
— Особенно если учесть, что вожди племен заколдованы магинцами, — вымолвил Ивон. — Похоже, что Чинхак, так же как и Ксатлин, заключил сделку с приверженцами Волара. Предводители дикарей, благодаря магии, превратились в безмозглых, послушных кукол. Объединение варваров, которого мы так опасались, произошло. Теперь орды ингасов представляют серьезную опасность. Если же и данвилцы начнут наступление…
— Они уже движутся к границе, — произнес гаран.
— Хусорт в западне, — печально проговорил альв. — Враг снова нас опередил. Хитроумный, коварный план блестяще осуществлен. Признаться честно, я никогда не принимал в расчет дикарей. Вот расплата за недальновидность… Магинцам не откажешь в умении находить неожиданные ходы. Их удары всегда застают противника врасплох. Без помощи повелителя мертвых здесь не обошлось.
— Ерунда! — воскликнул корнирстонец. — Пока мятежники идут, двинем войска на варваров. Сбросим этих размалеванных мерцавцев в реку. Если у вас не хватает решительности, я могу возглавить армию. Уже через сутки от ингасов на берегу Плана не останется и следа.
— Болван! — королева одарила любовника презрительным взглядом и обхватила голову руками. — Вместе с Чинхаком через реку переправятся десятки тысяч воинов. Эта лавина сметет со своего пути кого угодно.
— Надо срочно посылать гонцов в Валвил, — сказал Салмир. — Без помощи альвов и гномов мы не выстоим. Долго тянуть со штурмом замка Ксатлин не будет. Он уже дважды проиграл осаду, теперь будет действовать решительнее. В нашем распоряжении дней десять, не больше… Или…
Рыцарь повернулся к Селене. Женщина сразу поняла, что хотел сказать гаран.
— Нет! — тотчас отреагировала правительница. — Я не покину Хусорт. Четыре долгих года мы объединяли страну. Сколько хороших людей полегло на полях сражений! И вот сейчас все бросить и отступить? Ни за что!
Советник королевы первым покинул подземелье. Во внутреннем дворике, несмотря на ранее утро, царило непривычное оживление. Крестьяне разгружали повозки, громко кричали и ругались стражники, женщины в огромных котлах готовили пищу. Охрана у ворот, на стенах и в башнях была значительно усилена. В действиях хусортцев чувствовалась нервозность, поскольку слухи о приближающемся неприятеле уже разнеслись по замку, а память о прошлой осаде оказалась еще слишком свежа.
Ивон заметил у лестницы двух взмыленных коней. Животные тяжело дышали, топтались на месте, мотали головами. Если гонцы не остановились у подъемного моста, значит, доставили очень важное известие. Альв немедленно поспешил в главный зал. Возле стола стояли воины в коричневых одеждах. Их сапоги были выпачканы придорожной пыли, по лицу тек грязный пот.
Увидев королеву, солдаты мгновенно опустились на одно колено. Жестом Селена приказала гонцам подняться.
— Ваше Величество, — вымолвил худощавый хусортец, — мы прибыли из форта Арден. Десять лиг покрыли меньше, чем за три колокола. Едва не загнали лошадей…
— Говорите! — разрешила правительница Фессалии.
— Сегодня, с первыми лучами Солара армия ингасов начала переправу через План, — сообщил хусортец. — Такого количества дикарей никто еще не видел. Их тысячи… Попытки остановить варваров не
