транснациональных виртуальных сообществ по интересам – тенденция, которая может не только осложнить способность государственных и глобальных институтов добиваться согласия внутри стран и проводить в жизнь решения, но даже поставить под вопрос сам их авторитет и легитимность. Группы, основанные на общности религиозных, культурных, этнических или иных принадлежностей, могут разрываться преданностью национальным идеям и другими разновидностями идентичности. У таких групп есть весомый потенциал для продавливания на национальном и даже глобальном уровне нужных решений по широкому спектру вопросов, обычно находящихся в компетенции государственных структур.
Интернет, в частности, подстегнет к созданию глобальных движений, которые могут заявить о себе в качестве мощной силы в сфере международных отношений. Например, общение диаспор с помощью современных технологий в группах на родном языке способствует не только сохранению национального языка и культуры в условиях широкомасштабной эмиграции и культурных перемен, но и формированию их политической и экономической мощи.
Ожидается распространение популистских идей в качестве мощной политической и социальной силы, тем более что глобализация угрожает усилением социальной разобщенности по линиям экономического и этнического раскола. В частности, в некоторых частях Латинской Америки неспособность элит адаптироваться к растущим требованиям свободного рынка и демократии, вероятно, спровоцирует новый всплеск популистских настроений и вынудит местные движения, до сей поры стремившиеся добиваться перемен демократическими средствами, пойти на более радикальные меры ради получения того, что они считают своей «справедливой долей» политической власти и благосостояния.
Однако, как и в случае с религией, популизм необязательно будет враждебен политическому развитию – он может послужить делу расширения участия в политическом процессе. Угрозы общего возврата к режимам военных хунт на территории Латинской Америки опасаются лишь немногие эксперты.
Те страны Латинской Америки, которые успешнее других адаптируются к переменам, выстраивают более прочные и эффективные демократические институты, чтобы разрабатывать более универсальные и оперативные политические стратегии и укреплять доверие граждан и инвесторов. Ощущение экономического прогресса и надежда на его продолжительность являются необходимым условием для поддержания долгосрочного кредита доверия к демократическим системам.
Всплеск национализма и склонность к популизму могут стать проблемой и для азиатских государств. Многие из них, такие как Лаос, Камбоджа и Бирма, неспособны справляться с растущими запросами населения и рискуют потерпеть крах.
Эксперты отмечают, что в Африке из частного сектора экономики выходит новое поколение лидеров; эти лидеры намного комфортнее себя чувствуют в демократии, чем их предшественники, и в будущем могут придать развитию демократии мощный внутренний динамизм.
Изменение климата и его последствия к 2020 году
Политические разногласия, связанные с изменением климата, скорее всего будут занимать важное место в многосторонних отношениях, и в частности Соединенным Штатам наверняка придется испытать серьезное двустороннее давление, направленное на изменение своих внутренних экологических норм, и стать лидером глобальных усилий по защите окружающей среды. Все научное сообщество солидарно во мнении, что парниковый эффект реален и что средняя температура поверхности за прошлый век возросла, однако остаются разногласия касательно причин этого процесса и возможных оздоровительных мер.
По оценкам экспертов конференции, финансируемой NIC, обеспокоенность по поводу парниковых газов, крупнейшими производителями которых являются Китай и Индия, будет неуклонно расти вплоть до 2020 года. Ожидается, что будут иметь место разнообразные аномальные погодные явления, которые будут связывать, не всегда правильно, с глобальным потеплением. Любое из этих событий может вызвать волну призывов к США как к самому главному источнику парниковых газов предпринять решительные шаги, направленные на сокращение потребления ископаемого топлива.
Перед стратегами встанет дилемма: экологическая система, основанная исключительно на экономических стимулах, вероятно, не принесет необходимых технологических преимуществ, поскольку фирмы окажутся в нерешительности – стоит ли вкладываться в исследование, когда получение прибыли стоит под большим вопросом. С другой стороны, система, основанная на государственном регулировании, как правило, оказывается затратной и недостаточно гибкой. К многочисленным трудностям, мешающим выработке совместных мер, относятся: сопротивление стран ОПЕК, зависящих от доходов от ископаемого топлива; точка зрения развивающихся стран, согласно которой изменение климата – проблема, порожденная миром индустриальным, которую они не могут решить из-за ограниченных возможностей своих экономик; и, наконец, необходимость существенных технологических нововведений с целью максимального повышения энергетического КПД.
Судя по комментариям участников, оптимизм внушает тот факт, что мир с готовностью и энтузиазмом относится к лидерству США и что для решения этого вопроса не понадобится учреждать новые многосторонние институты. В самом деле, разработку стратегии ограничения выбросов С02 может упростить тот факт, что три политические единицы – США, Евросоюз и Китай – несут ответственность более чем за половину всего С02, выбрасываемого в атмосферу. Договоренность между этими тремя сторонами, а также Российской Федерацией, Японией и Индией покрыла бы две трети всех выбросов.
Политика идентичности
Отчасти давление на власть будет исходить от новых форм политики идентичности, основанных на религиозных убеждениях и этнической принадлежности. В течение ближайших пятнадцати лет религиозная идентичность скорее всего будет становиться все более значимым фактором самоопределения человека. Тенденция к росту политики идентичности связана с повышенной мобильностью, увеличением разнообразных враждебных групп внутри одной страны, а также с распространением современных коммуникационных технологий.
Приоритетный статус этнической и религиозной идентичности предоставит своим последователям готовые сообщества, которые служат своеобразной «сеткой безопасности», так необходимой в трудные времена, что особенно важно для переселенцев. Подобные сообщества также обрастают организационной структурой, что создает дополнительные возможности для трудоустройства.
«В течение ближайших пятнадцати лет религиозная идентичность скорее всего будет становиться все более значимым фактором самоопределения человека».
Хотя мы не располагаем достоверными данными о количестве людей, принявших ту или иную веру или перешедших от одной веры к другой за последние годы, тенденции демонстрируют рост числа новообращенных и более глубокие религиозные убеждения у многих последователей.
Например, в таких странах, как Китай, влияние марксизма ослабевает, тогда как христианство, буддизм и другие религии получают широкое распространение, а в традиционно сугубо католической Латинской Америке растет процент новообращенных евангелистов.
К 2020 году в Китае и Нигерии будут одни из самых крупных христианских общин в мире – такой сдвиг изменит лицо христианских институтов, традиционно укорененных на Западе, и придаст ему африканский или азиатский колорит, или, говоря шире, черты развивающегося мира.
Западная Европа находится в стороне от этой растущей глобальной «религиозности», за исключением общин мигрантов из Африки и с Ближнего Востока. Многие функции, традиционно осуществляемые церковью: образование, социальные услуги и т. д., теперь выполняются государством. Однако всепроникающий настойчивый антиклерикализм вряд ли поможет культурной ассимиляции новых иммигрантов-мусульман, которые считают дискриминационным запрет на публичное проявление своей религиозной принадлежности, установленный в некоторых западноевропейских странах.
Многие адепты религиозных течений – будь то индуисты-националисты, последователи христианских евангелических церквей в Латинской Америке, иудейские фундаменталисты в Израиле или мусульманские радикалы – становятся «активистами». Согласно их мировоззрению, существует необходимость изменения общества, проведения резких границ между добром и злом в духе манихейства, а их система религиозных верований связывает конфликты местного значения с неким сражением большего масштаба.
Такие движения с религиозной подоплекой были распространенным явлением во времена общественных и политических смут в прошлом и нередко
