— На операцию… — хмыкнул одноухий. — А то помрет тюлень-то… Как пить дать помрет.
— Не помрет, а не сможет плавать! — с нажимом сказал Каррамб.
— Для тюленя не плавать — все равно что смерть, — глубокомысленно заметил одноглазый.
— Да. Для тюленя море это жизнь. Без моря тюлени долго не живут, — добавил одноухий.
— Поэтому мы собираем деньги ему на операцию, — с некоторым облегчением сказал Каррамб.
— Да. Уже порядком собрали, — заметил одноглазый.
— Только все равно мало! — вставил одноухий и ударил одноглазого локтем.
— Дорогой Хаврош! — воскликнул Каррамб. — Я убежден, что ты не сможешь пройти мимо судьбы несчастного тюленя…
— Бргх… — сказал Евгений.
— … и пожертвуешь на операцию. О, как это символично! Тюлень спас пингвина, а теперь пингвин спасет тюленя!
— Обалдеть, — вымолвил одноглазый.
— Как в кино, — добавил одноухий.
— Об этом будут кричать все газеты.
— Пусть все знают!
— Итак, мой друг? — многозначительно произнес Каррамб, и все три хорька в упор уставились на Евгения.
Пингвин съежился. Он понимал, что его обманывают, но был так напуган, что достал кошелек. Может, удастся дешево отделаться…
Через полчаса Евгений вышел из кабака. Денег в его кошельке больше не было. Он прошел к набережной, уселся на пустую скамейку и грустно уставился в землю.
— Извините, пожалуйста… Мне кажется, что вы несчастны, — раздался рядом чей-то мягкий голос. Евгений поднял голову и увидел перед собой лиса…
Кот Константин чувствовал себя несчастным. Он сидел на стуле, а за его спиной несли вахту два здоровых волка, и каждый держал в лапах дубину. Но самой большой проблемой были не волки, а тщедушный заяц, развалившийся в кресле напротив. Заяц курил сигару, пил мартини и носил дорогой костюм, темные очки и имя Кроликонне.
— Константин, — медленно, словно нехотя, проронил заяц. — Скажи, ты любишь жизнь?
— Ну… Я к ней привязан, — угрюмо ответил кот. Вопрос ему не понравился.
— Очень не хотелось бы тебя от нее отвязывать.
— Так и не надо, — посоветовал Константин. — Не идите против своего желания.
— Я бы и рад, но что подумают звери… Они скажут, что Кроликонне уже не тот, если какой-то кот позволяет себе не вернуть ему долг, и при этом остается живым. Понимаешь, Константин? Такая ситуация создает сложную дилемму. Либо не вернул долг, либо жив. Но никак не вместе. Этому правилу много веков, и кто мы такие, чтобы менять древние традиции?
— Это не очень хорошая традиция, — робко заметил Константин.
— Может, она и не вполне совершенна, — кивнул Кроликонне. — Но в ней есть смысл.
— Я верну, — заверил Константин.
— Когда?
— Скоро…
— А точнее? Ты же понимаешь, это не праздное любопытство. Деньги должны вернуться домой, к папочке.
— Через неделю. Голову даю на отсечение!
— Серьезно? — заинтересовался Кроликонне. — Даешь голову?
— Это в смысле, что я обещаю! — испугался Константин.
— А, ну тогда не так интересно. Константин, это несерьезно. Кстати, ты уже составил завещание?
— Нет еще, — мрачно ответил кот.
— И даже не подумал об этом?
— Нет…
— Не умно. Когда идешь ко мне, всегда надо писать завещание. Неизвестно же как беседа повернется. — Заяц ухмыльнулся. Волки догадались, что босс пошутил, и загоготали. Константин вымученно улыбнулся. Шутка не казалась ему смешной, но отрываться от коллектива не хотелось. Коллектив попался не из понятливых.
— Итак, — продолжил Кроликонне. — Я даю тебе два дня. А чтобы ты понял, насколько все серьезно, мои помощники проведут с тобой недолгую беседу. Не очень интеллектуальную, конечно — их сила не в интеллекте, а в… м-м-м… силе. Но очень поучительную.
— Зачем? — встревожился Константин. — Я все понял!
— Верю, — сказал заяц. — Но хороший урок еще никому не мешал. Да не здесь, олухи! — это уже адресовалась волкам. — Кто ведет такие беседы в доме?! Проводите гостя на пляж. Час поздний, там должно быть пусто и романтично. Вполне подходящее место для урока.
Волки вывели Константина из дома.
— Сам виноват! — сказал один из них. — Как можно долг не возвращать, а?
— Ну и дубина же ты, — добавил второй. — Поэтому и место тебе в компании дубин. Наших.
Волки расхохотались. Вскоре послышался шум прибоя, пляж уже был совсем близко. Если до сих пор Константин еще надеялся на чудо, то теперь, похоже, «урока» не избежать.
Вдруг из-за угла вышли два лося-полицейских. На какое-то мгновение Константину показалось, что чудо произошло, и сейчас он будет спасен. Но лоси равнодушно обошли его и волков стороной и продолжили идти своей дорогой.
— Лохи, — еле слышно усмехнулся второй волк.
И тогда в отчаяньи Константин схватился за соломинку.
— Вы видели этих тупых полицейских? — как можно громче сказал он своим конвоирам. — Ну и рожи!
— Ты что делаешь, гаденыш? — зашипел на него первый волк.
— А ну заткнись! — прорычал второй.
— Да в полицию берут за тупость, точно вам говорю! — почти кричал Константин. — Кстати, ребятки, и вас бы взяли. Нужен коэффициент интеллекта ниже нуля, точь-в-точь как у вас и этих тупых, глупых, дебильных, кретиноидиотских лосей!!!
— А ну остановитесь! — раздался сзади повелительный голос. — Всем обернуться!
— Послушайте, ребята, — миролюбиво обратился к полицейским первый волк. — Наш приятель недавно выписался из сумасшедшего дома. И скоро опять туда вернется. Вы уж не обижайтесь на него, а? Ну псих, чего с него взять!
— Заткнись! — приказал один из лосей. — Никто не имеет права оскорблять полицейских!
— Тем более, при исполнении, — строго добавил второй.
— Вот именно! — согласился первый. — При исполнении. А то ведь мы как исполним свою работу, мало не покажется.
— Уж исполним так исполним, — сказал второй. — Так что ваш приятель пойдет с нами. У нас к нему серьезный разговор.
Только сейчас Константин заметил, что у лосей тоже имеются дубинки, и прямо сейчас они эти дубинки нежно поглаживают. Это что ж такое получается?! Как бы дело не повернулось, его в любом случае отдубасят?!
— Никакой я не псих! — воскликнул Константин. — Чего это вы говорите, что я псих?! Вы же сами сказали, что все полицейские лохи!
— Чего?! — взревел первый волк. — Что ты несешь?!
— А ну-ка вы! — рявкнул первый лось. — Бросить дубинки на землю! Вы все пойдете с нами в участок!
— Не слушайте его! — закричал второй волк полицейским. — Он просто туговат на ухо! Мы сказали, что все полицейские лоси, а не лохи! Лоси!
