– Адрес?
– Там не было номера.
– Какой квартал?
– Я не помню.
– Это было в восточной части Висконсин-авеню или западной, Сара?
– Вы знаете Джорджтаун?
– На востоке или на западе?
– На западе. Безусловно, на западе.
– Какой квартал, Сара?
– По-моему, между Тридцать третьей и Тридцать четвертой улицами.
– По-вашему?
– Между Тридцать третьей и Тридцать четвертой.
– На какой стороне улицы?
– Что вы имеете в виду?
– На какой стороне улицы, Сара? На северной или южной?
– На южной. Безусловно, на южной.
В два сорок пять ночи Навот заметил «ауди», мчавшуюся по дороге со скоростью, недопустимой в суровых условиях. Когда машина промчалась мимо него в вихре снега и дорожной грязи, он успел заметить в ней четырех напряженных мужчин. Он достал телефон и набрал номер.
– Вы только что проехали мимо меня, – спокойно произнес он и, взглянув в зеркальце, увидел, как «ауди» чуть не занесло на повороте. «Полегче, Габриэль, – подумал он. – Полегче».
– Кто первым расспрашивал вас? Человек из ЦРУ или еврей?
– Американец.
– Какого рода вопросы они вам задавали?
– Мы говорили в общих чертах о борьбе с терроризмом.
– Например?
– Он спросил меня, как, я считаю, надо поступать с террористами. Следует ли привозить их в Америку и там судить или люди в черном должны убивать их на месте?
– Люди в черном?
– Так он их называл.
– Имея в виду спецназовцев? Убийц из ЦРУ? «Морских тюленей» – СИЛЗ?
– Наверное.
– И что вы ему сказали?
– Вы действительно хотите знать?
– Иначе я не спрашивал бы.
И она поведала ему, выдавая информацию в час по чайной ложке.
Они стояли в кружке на берегу реки, пока Навот рассказывал Габриэлю все, что знал.
– Есть там еще охрана или только эти двое у главных ворот?
– Не знаю.
– Сколько их в доме?
– Не знаю.
– Вы видели, куда они ее повели?
– Нет.
– Проезжали ли другие машины по этой дороге?
– Это очень тихая дорога.
– Информации недостаточно, Узи.
– Я старался как мог.
– Я знаю.
– Насколько я понимаю, в вашем распоряжении лишь две возможности, Габриэль. Первая: провести еще одну операцию расследования. На это потребуется время. И это сопряжено с риском. Если они нас увидят, Сару убьют.
– А вторая?
– Идти напролом. Я голосую за второй вариант. Одному Богу известно, что испытывает там Сара.
Габриэль смотрел вниз, на снег, и с минуту раздумывал.
– Идем напролом, – сказал он. – Вы, Михаил, Иаков и я.
– Вызволение заложников не мое дело, Габриэль. Я агент-курьер.
– Это, безусловно, и не то, чем занимается Эли, а мне нужны по крайней мере четверо. Моше и Эли останутся при машинах. По моему сигналу они подъедут и заберут нас.
– А когда появился еврей?
– Точно не помню.
– А приблизительно?
– Не помню. Наверно, где-то около семи.
– И он назвался Беном?
– Не сразу.
– Он сначала представился под другим именем?
– Нет. Сначала он вообще никакого имени не называл.
– Опишите мне его, пожалуйста.
– Он скорее маленький.
– Тощий или толстый?
– Тощий.
– Очень тощий?
– Но крепкий.
– Волосы?
– Да.
– Цвет?
– Черные.
– Длинные или короткие?
– Короткие.
– В них была где-либо седина?
– Нет.
Мухаммад неторопливо положил ручку на блокнот.
– Вы лжете мне, Сара. Если вы мне снова солжете, наш разговор будет окончен и мы применим другие средства. Вы меня поняли?
Она кивнула.
– Отвечайте, Сара.
– Да, я поняла вас.
– Отлично.
– А теперь опишите мне в точности того еврея, который назвался Беном.
Глава 35
Кантон Ури, Швейцария
– Вернемся к описанию его волос. Вы говорите, Сара, что волосы у него короткие? Как у меня?
