— Я ещё не теряю надежды, принцесса, — вкрадчиво проговорил граф Мортигер. — Мне верится, что вы наконец оцените мою преданность и верную любовь. У меня два замка. Один недаром зовется Золотым. Если вы станете моей женой, все драгоценности, все сокровища мира будут принадлежать вам.
Граф Мортигер почтительно прикоснулся к руке принцессы, но та, вздрогнув, отшатнулась от него.
— Я ценю другие сокровища, граф, — тихо сказала она, проводя рукой по ещё не расцветшим бутонам роз, словно стараясь стереть след его прикосновения. — Боюсь, вы меня не поймё-те. Взгляните, вон летит стая белых лебедей. Вслед им огромный чёрный ворон. Его клюв очерчен кроваво-красной полосой. Никогда не видала такой страшной птицы. Как вы полагаете, граф, может ли чёрный ворон лететь вместе со стаей белоснежных лебедей?
«Ого, какие намеки, — лицо Мортигера исказилось от досады. — Но погоди, упрямая красавица. Если мне удастся совершить то, что я задумал, ты заговоришь по-другому…»
В это время их догнал бегущий опрометью паж Турдис.
— Клянусь, я ни в чём не виноват! — задыхаясь, пролепетал мальчик. — Я расстелил ковёр под дубами и поднес своему господину кубок светлого рейнского вина. И вдруг… Вдруг, о боже! Мой король исчез. Как это случилось, я даже не успел заметить…
Сгибая колючие стебли роз, на дорожку вывалился седой садовник.
— О, горе! Я спятил, рехнулся, сбрендил… — еле выговорил он. — Небывалое дело! На опушке, неведомо как, вырос могучий ветвистый дуб. Руками не обхватишь. А на суку висит золотой кубок с королевским гербом. Клянусь, еще полчаса назад этого дуба там не было…
— Пошел прочь, болван! — злобно прикрикнул на него граф Мортигер. Две чёрные дымные струи вырвались из его глаз. — Гнать вас надо всех, нерадивых слуг. Только и умеете разносить дурацкие небылицы.
— Полноте, граф! Этот садовник — наш старый, преданный слуга, — проговорила принцесса удивлённо и печально.
Отчаянно взмахивая крылышками, на дорожку слетел Придворный Воробей.
— Глупцы, безмозглые и бесхвостые! — отчаянно прочирикал он. — Невежи, никто не знает воробьиного языка! В этом дубе течёт благородный королевский сок. Узнать бы, какой негодяй превратил моего короля в дуб, так бы и клюнул его прямо в глаз!
Глава 2
Что случилось на заброшенном кладбище
Граф Мортигер на своем чёрном коне ехал по ночной Южной Дороге. Когда он въезжал в тень густых деревьев, он словно бы сливался с темнотой, только шелковистая грива коня изредка поблескивала бледным серебром.
— Славная ночка, чудная ночка, — время от времени каркал ворон Харон, сидя на плече своего господина. — Напоминает мой родной Аид. Такой же тусклый безрадостный свет, леденящий душу.
Граф Мортигер подъехал к церкви и спешился. В открытые двери было видно, как в глубине одинокая свеча озаряет тихо сияющие иконы.
Рядом с церковью были видны кресты и надгробные памятники. Кое-где ветер раскачивал язычки свечей. Здесь веяло тишиной и покоем, словно церковь охраняла мирный сон кладбища.
Мортигер миновал церковную ограду. Его сразу окутал сырой застывший мрак. Из-за тучи выглянула мутная луна, но свет её словно бы не доходил до земли. Звёзды втянули в себя озябшие лучи.
Теперь Мортигер шёл мимо заброшенных могил, заросших бурьяном и горькими травами. Ни крестов, ни памятников. Здесь были похоронены разбойники и убийцы, не раскаявшиеся, не отпетые церковью.
Изредка над одинокой осыпающейся могилой витало туманное облачко.
— Приглядись получше, Харон! Это память покойника. Она будет летать над его могилой, пока кто-то из живых ещё помнит о нём, — негромко проговорил Мортигер. — Да, значит, кто-то ещё вспоминает этих злодеев.
Мортигер, прихрамывая, шёл между еле различимыми могилами. Иногда из-под земли доносились еле слышные стенания и вздохи.
— Посмотри на эту белесую дымку, вот над той могилой, — Мортигер протянул руку. — Сразу видно, здесь похоронен злобный убийца, лиходей, висельник! Зарезал молодую мать, троих детишек и старика отца. Видишь, внутри дымки мелькает призрак окровавленного ножа и чуть видны тела убитых. Сейчас мы подыщем память для моей девочки, моей невесты-красавицы.
— А эта чем не подойдёт? — каркнул Харон. — Где ты еще отыщешь память такого злодея?
— Нет, эта память слишком тяжела для моей нежной принцессы, — Мортигер усмехнулся. — Тебе не понять. Ее душа слишком чиста и светла. И тело хрупкое и тонкое. Малышка подломится под тяжестью такой памяти… Постой! Вон над той далёкой могилой вьётся совсем бледное облачко. Подойдём поближе.
Харон взлетел и забил крыльями.
— Эта память слишком прозрачна!
В глазах Мортигера зажегся тусклый огонь.
— Где тебе понять, глупая птица! — Мортигер не сводил глаз с расплывчатого облачка. — Убийца! Присмотрись и увидишь ее длинные туманные косы. Она боролась с нищенкой на мосту. Она столкнула нищенку в воду за то, что та хотела отнять у нее кошель с медяками. Видишь, утопающая молит протянуть ей руку и спасти. А в ответ — тихий злобный смех. Нет, она не протянула ей руку…
— Так это как раз то, что надо! — Харон уселся на сук высохшего дерева. — Хватай эту память!
— Не знаю, не знаю… — проворчал Мортигер, подходя поближе. — Смотри-ка, сбоку петля и флакон с ядом. Слишком много убийств, слишком много убийств на её совести…
— А ты разруби эту память пополам своим колдовским мечом! — Харон снова пристроился на его плече.
— Что ж! Пожалуй, ты не так уж глуп, перевозчик мёртвых! — усмехнулся Мортигер. — Половина этой памяти может и подойти моей красавице!
Мортигер вытащил из бесчисленных складок своего чёрного плаща большую перламутровую жемчужину, даже в темноте сияющую всеми цветами радуги. Он раскрыл её и, ловко орудуя её створками, поймал, словно большую бабочку, призрачную дымку.
Жемчужина захлопнулась с тихим звоном.
Мортигер протянул руки над могилой, крепко держа жемчужину.
Зловеще прозвучал его голос:
Было слышно, как отчаянно бьется в жемчужине пойманная память.
— Вор, негодяй! — послышался из-под земли полный ярости и отчаяния приглушенный голос. — Отдай мне мою память! Подлый грабитель! Я не могу с ней расстаться! Это единственное, что у меня осталось… Отдай!..
Из могилы поднялись две зелено-желтые костлявые руки. Рассыпающиеся пальцы были унизаны медными кольцами. Руки, дрожа, потянулись к жемчужине, но граф Мортигер отшатнулся, и руки скелета
