Его разбудила Елена.
— Давай просыпайся! Ишь, разоспался!
Она сидела на кровати, потягиваясь и зевая. Потёрла кулачками глаза. Заспанная, растрёпанная, но до чего же красивая!
— Тут нельзя верить каждому, — как-то доверчиво, как близкому другу, сказала Елена. — Этот Седой Король, знаешь, какой хитрый. Он хотел нас поссорить, уж ты мне поверь. Наврал бы какую-нибудь чепуху про меня. Он такой врун!
Елена, улыбаясь, надела на голову венок из лилий. Цветы немного завяли за ночь. Казалось, огоньки в них тоже завяли, но всё же светили, хоть и не так ярко.
— Если бы ты знал, куда мы теперь поплывём, — загадочно улыбнулась Елена. — А о Седом Короле забудь, ладно?
— Конечно, — согласился Алёшка, хотя какая-то иголка осталась у него в сердце. Уж слишком печальным был Седой Король.
— Перекусим на дорогу, — Елена отхлебнула молока из глиняного кувшина. — Хлеб ещё совсем мягкий, поешь.
Но Алёшке есть не хотелось. Девочка протянула ему кувшин, он сделал несколько глотков. Ему было приятно пить из кувшина после Елены.
Они спустились к озеру. Светящиеся лилии у берега закачались, словно кивая на прощание.
— Оттолкнись веслом, — сказала Елена.
Утреннее солнце слепило, разбегаясь по воде, и Алёшка почему-то вспомнил о маме. Ведь уже утро. Она, наверное, его ищет, с ума сходит.
Елена пристально посмотрела на него и будто прочитала его мысли. Она медленно провела рукой перед лицом Алёшки.
— Забудь, забудь, — голосом нежным, чуть звенящим, проговорила она. — И потом, там другое время. Забудь, всё забудь!..
Ладья легко скользила по солнечной воде.
— Греби туда! — Елена указала на голубой просвет, открывшийся между берегами. Вода там бурлила, пенилась, разбрызгивая сверкающие фонтаны.
— Опять водопад? — опасливо спросил Алёшка.
— А ещё рыцарь называется! — насмешливо сказала Елена и посмотрела на Алёшку своими светлыми глазами. — Держись покрепче, и всё.
Алёшка бросил вёсла и ухватился за деревянную скамью. Его окутала водяная пыль. Тяжёлая волна, ослепив, плеснула в лицо. Ладья круто наклонилась. Они падают, падают куда-то… Мгновение… и вот уже снова ладья плавно закачалась на мелких волнах.
Алёшка провёл ладонью по мокрому лицу и огляделся. Какая чистая зеленоватая вода! Он перегнулся через борт и невольно ахнул.
Глава 5
Озеро Русалок
На дне, заросшем длинными водорослями, тесно прижавшись друг к другу, лежали спящие русалки.
Как их много! Даже дна не видно. Похоже, они спят уже давно, потому что их затянуло травами, засыпало жемчугом. Жемчуг блестел у них на плечах, на груди, в уголках губ, засыпал закрытые глаза. У многих на головах тускло мерцали жемчужные венцы и короны.
Лучи солнца, пробиваясь сквозь воду, освещали их неподвижные лица, полные тайны и молчания.
Прямо под веслом Алёшка разглядел красавицу-русалку. Она спала, доверчиво положив голову на плечо подруги, обвив её шею руками.
А вот маленькая русалочка, совсем крошка. Она лежала, свернувшись колечком, обхватив руками тонкий, раздвоенный на конце хвост.
— Греби тихо, — шёпотом предупредила Елена. — Разбудишь — во шуму будет!
«Красивые, — подумал Алёшка. — Вот если бы только не хвосты. Совсем эти хвосты ни к чему…»
Алёшка грёб осторожно, боясь плеснуть веслом. Русалки мягко светились сквозь воду.
— Такая вот вышла история! — послышался сверху знакомый голос.
— Выворотень! Ну, противный! — с досадой прошептала Елена. — Увидишь, какую-нибудь пакость подстроит…
Над озером летел Выворотень. В утренних лучах блестели его светлые прямые волосы, в пустых глазах отражалась зеленоватая вода. Куцая холщовая рубашка с широкими рукавами не закрывала толстый живот, и был виден круглый пупок.
— Такая вот вышла история, — повторил Выворотень и засмеялся придурковатым дребезжащим смехом. — Собрал ложки, вилки по всему королевству. Пусть все едят руками. Хорошо это или плохо? А мне всё равно!
Продолжая негромко смеяться, Выворотень протянул руки. Из его ладоней, из рукавов посыпались ножи, вилки, ложки, блестящие, тусклые, позеленевшие от времени.
— Вот идиотина! — вскрикнула Елена, закрывая руками голову от этого острого дождя. Ножи и вилки стучали по днищу ладьи, с плеском падали в воду.
Русалки зашевелились, раздвигая озёрные травы. Открыли сверкающие изумрудные глаза.
— Хорошо это или плохо? А мне всё равно! — улетая, прохихикал Выворотень.
— Ну, сейчас начнётся! — воскликнула Елена.
И правда, сразу несколько русалок по пояс высунулись из воды. Отталкивая друг друга, они старались поближе подобраться к ладье, цепко хватались за деревянные борта. Маленькая русалочка обняла резную фигурку на носу ладьи, улыбаясь, уставилась на Алёшку весёлыми зелёными глазами.
Русалки стягивали с мокрых волос жемчужные венцы и короны, протягивали их Елене и Алёшке, покачивали длинными переливчатыми бусами.
— Возьми, возьми! — красавица русалка протянула Алёшке ожерелье из розового жемчуга. Сощурила плутоватые зелёные глаза, пощёлкала языком, как торговка, расхваливающая свой товар. — Смотри, какой розовый! Сама по штучке на дне собирала. Своей красивой девочке подаришь!
— Не смей! Не бери! — предостерегая, отчаянно крикнула Елена.
Но поздно! Русалка успела мокрыми пальчиками затолкать в руку Алёшки ожерелье.
— Взял! Взял! — ликующе взвизгнула русалка. — Сестрицы, теперь он наш! Хватайте его, тащите в воду! Он наш!
Вода вокруг ладьи закипела. Множество холодных, мокрых рук вцепилось в Алёшку. Ладья накренилась, ещё немного — и черпнёт бортом воду.
Теперь русалки уже не казались такими красивыми. Хищность, жестокость проступили на их лицах. Они смеялись, скалили зубы, а зубы были из круглого жемчуга, и от этого русалки казались ещё страшнее.
Русалки уже стащили Алёшку со скамьи, он повис, перегнувшись через борт, понимая, что сейчас он окажется в воде, во власти русалок. Всё, погиб! Конец! Ему не спастись…
И вдруг, перекрывая пронзительный хохот русалок, послышался властный и грозный голос Елены:
— Мерзкие твари! Прочь! Как вы посмели? Не видите разве, он — мой! Мой!
Елена сорвала с головы венок и принялась яростно хлестать им по обнажённым рукам русалок. Венок рассекал непрочную зеленоватую кожу, из ранок лилась вода.
Русалки выпустили Алёшку, отпрянули прочь, стараясь укрыться от хлещущих ударов. Они спешили спрятаться на дне, зарыться в водорослях. Вода заглушала их крики, проклятия, брань.
