как? Совсем не заходишь.
Ага, а это уже как всегда, прибедняется. Намекает, что информация, мол, денег стоит, а цены растут… Знаем, проходили и не раз.
— Дела. На вот, Жаба, — я вручил ему сверток со сладостями, купленный по дороге. Опытным путем я вычислил, что подношение внукам делает старпня более сговорчивым, — Внукам твоим угощеньице. И нам с тобой я кое-что прихватил.
За что люблю упленды, так за то, что под ними можно прятать целые арсеналы. Сейчас, правда, у меня из арсенала было только два метательных ножа, короткая дубинка и бутыль с горькой настойкой, которую вор предпочитал всем иным напиткам, и которую я водрузил между ним и мной.
— Знаешь, чем старика порадовать, — пожевал губами Жаба, извлекая из-за пазухи пару маленьких оловянных стаканчиков, — Наливай, Иан. И выкладывай, чего надо. Не поперся б ты на окраину без нужды.
Твоя правда, Жаба, — я аккуратно разлил настойку по стопкам, — Кто обувает Верхушник?
Эк… — старик опрокинул настойку в себя, и я последовал его примеру. Жаркая волна побежала по пищеводу, напоминая о том, что с самого обеда во рту не было ни крошки, — Держался б ты подальше от этого дела…
— Не могу, старый, клиент настолько серьёзный, что отказаться нереально. Сам знаешь, как такое бывает.
— Знаю… — вор пожевал губами, — Значит так… Это тебе будет стоить. И немало.
— Два аргента, — быстро произнес я, разливая по новой порции, — И ни облом больше.
Жаба поглядел на свою порцию настойки, на сладости для внуков и взял стаканчик в руки.
— Что ж, пусть будет два, — он снова пожевал губами, — Значит вот что… Работают две команды. Одна для отвода глаз, другая настоящая. По всем признакам, первую сегодня-завтра сдадут.
— Именно команды? — уточнил я.
— Вторая — точно команда. Профи, стреляные воробьи. А первые… Не знаю. Кто-то из молодых, да борзых. Может статься, что и одиночка, — старый вор задумчивым взглядом проводил двоих саагорцев, направляющихся к 'Имперской волчице', — Настоящий заказчик неизвестен, даже те, через кого нанимают деловых — подставные лица. Кто конкретно работает в Верхушнике, я не в курсах. Спроси у Папаши Фико из 'Четырех лисичек'. Может чего и присоветует.
— Ты не знаешь, что конкретно и у кого взяли? — я опрокинул в себя новую порцию настойки и Жаба последовал моему примеру.
— Нет, — он помотал головой, — Да и велик список бы оказался. А у кого?.. Хех, у купцов да благородных, конечно — у кого еще антиквариату быть?
— А у жрецов?
— Какой у них антиквариат? — отмахнулся Жаба, — Храм Высоких Духов и часовню Лии Прародительницы по камешкам, что ли, утащить? Ах, ну да, икону Лёр Нерукотворный еще можно. Из герцогской молельни. Всё. Остальное если и старше меня, то не так уж и намного.
— Это всё? Больше ты мне ничего сказать не хочешь?
— Хочу, — старик поглядел на меня прямо и пристально, — Будь осторожен, Иан Сайко. Пара человек уже этими кражами интересовалась, и обоих нашли с перерезанными глотками.
— Учту, — буркнул я, и разлил еще по порции настойки, — Давай, на посошок что ли?
— Странные дела, скажу тебе, творятся… — вздохнул Жаба, глядя в свой стаканчик, — В город скоро приедет опальный барон Насу, в горах дракон завелся, Оррка с Веселой мельницы куда-то пропала… Первый советник с саагорскими дипломатами в одной корчме сидит. Кражи еще эти странные… Не было б войны.
Под вечер, конечно, в 'Четыре лисички' я не пошел. Что б туда затемно, или даже в сумерках ходить, это надо на всю голову героем быть. А в моей работе героизм — это даже не недостаток. Он вообще недопустим.
Пошел я домой, где Карла, моя кухарка… она предпочитала называть себя домоправительницей… наверняка уже приготовила что-то вкусненькое на ужин. В принципе, правильно она себя называла. На ней держался весь мой дом, и, отчасти, мое дело. Она и горничную-вертихвостку гоняла, что называется, в хвост и в гриву, и из Тимки, поваренка, клялась сделать человека, а уж до чего мила и любезна, даже можно сказать — обворожительна, бывала она с клиентами в мое отсутствие…
— Ну, и где мы шлялись весь день, твое высокопревосходительство? — грозно поинтересовалась Карла, едва я переступил порог, — Двое клиентов сегодня было!
Да, я к числу клиентов не отношусь…
— Монашка я видел, взял заказ и уже работаю, — ответил я, — Кто ещё был?
— Лучше б ты этого монашка прибил, да вернулся в контору, — ответила он, уперев левую руку в бок, а правой воинственно поигрывая поварешкой, — Преторианец был. Благородный Страй Корзуна, один из Великолепной пятерки. Лицензию скоро продлевать, налоги не уплачены за два месяца, молочник скоро откажется молоко приносить, а он бросился какому-то мальчишке безденежному…
— Да убоится жена мужа своего, — я положил Карле ладонь на губы, поигрывая увесистым кошелем в другой руке, — А чужого — тем более. Мы богаты, и будем еще богаче.
Вообще-то она добрая, но переживает за меня, считает непутевым… может и правильно. Тридцать лет, а ни жены, ни детей, ни постоянного заработка, да ко всему прочему риск свернуть себе шею на очередном деле. И куда она тогда пойдет, перестарок двадцатисемилетний? Вообще-то замужем она уже была, да овдовела быстро — мужа, стражника из моих подчиненных, в ночном патруле бандиты убили. А через неделю и я из стражи… гм… ушел, так скажем. Открыл свое дело, живу, потихоньку — не роскошно, но все же. И Карла как-то со мной прижилась. Нет, не со мной — не спим мы вместе. У меня. На хозяйстве. Домоправительница.
Я высыпал содержимое кошеля на столик и глаза у Карлы округлились.
— Иан… Откуда столько денег? — ахнула она.
— Монашек поделился, — съехидничал я, — Убери… ну, ты знаешь куда. Оставь только на хозяйство и долги раздать. А чем у нас так пахнет?
— Тима!!! — голос у Карлы как у хорошего сержанта, на весь дом слышно, если захочет, — Что с подливкой?
— Нормально все с подливкой, госпожа Карла! — Тим, вихрастый рыжий мальчишка в фартуке, выскочил с кухни как чертенок из табакерки, — Через две минуты снимать буду, как вы и велели. По клепсидре слежу.
— Иди мой руки, — скомандовала мне Карла, — Сейчас будет ужин. И ты, Тим, иди мой. Дальше я сама.
— Так тяжело же, — возмутился поваренок, — И горячее. А ну как обожжетесь?
— Тогда готовить будешь ты, — отрезала моя домоправительница, — Иди умойся, и хорошенько — понял? Ты котлы сегодня чистил, все руки и мордашка в саже. Что стоим, кого ждем? Бегом давай.
Вот так вот и живем втроем. Тим — сирота, и хотя гоняет его Карла в хвост и в гриву, но чтоб он без ужина остался, или обидеть кто посмел — да она за него мне глаза выцарапает, а уж остальных и точно порвет на тряпочки.
Итак, тяжелый день завершился сытным ужином в тихой, почти семейной, обстановке. Что еще надо одинокому мужчине, у которого только три цели в жизни — поспать подольше, засунуть поглубже, да покушать послаще?
Утро началось немного раньше обычного. Нет, чудес не случилось, солнечный диск поднялся в небеса строго по графику, просто я был вынужден встать из своей уютной и мягкой кровати на час раньше обычного. Не могу сказать, что я был этому безумно рад, но, увы, жизнь приватного дознавателя полна подобных сюрпризов. Этим утром «сюрпризом» оказался преторианец с ехидной, но усталой физиономией, который ввалился в контору на первом этаже чуть свет, и потребовал встречи со мной. Наводившая порядок на первом этаже Карла подобрала юбки, «вознеслась» на второй этаж, и едва не выломала дверь в мою спальню. Пришлось просыпаться. Накинув халат и наскоро ополоснув лицо, я спустился в контору, где,
