— Хорошо. Как по‑вашему, ваш муж технически грамотен?
— Что вы имеете в виду?
— Компьютеры. Я вижу, что в кабинете у него их несколько. Он хорошо в них разбирается?
— Думаю, да. Если мой не работает, он его чинит. Но…
— Спасибо. Вообще говоря, ваш муж не выглядит вероятным подозреваемым. Вот почему мы будем рады, если вы добровольно согласитесь нам помочь, и вот почему мы не слишком афишируем свое присутствие здесь. Пока. Я просто хочу задать вам несколько вопросов, и закончим на этом. Хорошо? Вы сказали лейтенанту Олбричу, что ваш муж ушел во вторник утром на работу примерно в семь сорок пять, это так?
— Нет, — холодно ответила женщина. — Я сказала ему, что Грег ушел точно в это время.
— Почему вы так уверены?
— Грег всегда уходит без четверти восемь. Именно в это время.
— Но, вероятно, иногда это бывает чуть позже, иногда чуть раньше? Ваш муж, как я понимаю, тоже работает на телевидении? Полагаю, иногда ему нужно быть на работе раньше? Он ведь работает не от звонка до звонка, верно?
— Да, но…
— Так что иногда у него должны бывать ранние деловые встречи.
— Конечно, бывают.
— И хотя обычно он уходит в семь сорок пять, иногда бывает иначе. Почему вы так уверены, что в то самое утро он ушел именно в это время?
Женщина раздраженно посмотрела на нее.
— Потому что я просто знаю. Послушайте, мисс Бейнэм, вы замужем?
— Нет.
Этот вопрос тоже Нине очень не понравился.
— Оно и видно. Иначе вы бы знали, о чем я говорю. Когда вы замужем за кем‑то, вы знаете, что происходит в его мире. Возможно, даже слишком многое. Вы живете не только собственной жизнью, но и наполовину жизнью другого. Я знаю, когда Грег занят, когда ему приходится туго на работе, когда что‑то идет не так и он весь день вынужден улаживать проблемы. Нет, я вовсе не веду в голове его дневник, но всегда знаю, что происходит в его жизни.
— Значит… Прошу прощения, значит, вы знали про веб‑камеру? Вы знали, что он проводит время за разглядыванием девушек, которые раздеваются и занимаются сексом прямо в Интернете?
— Нет, не знала, но это…
— Совсем другое, — договорила за нее Нина. — Конечно. Вы знаете все о Греге, за исключением вышеупомянутого, и это вполне объяснимо. Мужчины предпочитают скрывать подобные вещи, и вряд ли следовало ожидать, что вы об этом знаете. Наверняка ведь есть какие‑то подробности, которые вы не знаете друг о друге, верно? И в этом тоже нет ничего плохого. Такова семейная жизнь, насколько я это себе представляю — вернее, предполагаю.
— Я не хотела…
— Конечно нет, Гейл. Но если не считать этих мелких деталей, вы утверждаете, что прекрасно знаете Грега, его распорядок и его жизнь.
— Да. Да, знаю.
— Отлично. Вы очень нам помогли.
Нина услышала дверной звонок, раздавшийся с другой стороны дома.
— Похоже, прибыла кавалерия. Так или иначе, думаю, лейтенант сейчас заканчивает беседовать с вашим мужем, так что мы очень скоро вас покинем.
Нина тепло улыбнулась и направилась к двери.
Неожиданно она повернулась и спросила, словно невзначай:
— Что делал ваш муж в понедельник вечером?
Женщина уставилась на нее.
— Прошу прощения?
— Что делал ваш муж в понедельник вечером? Вам ведь хорошо знаком его распорядок?
— Он…
Судя по выражению лица женщины, та вдруг поняла, что колеблется слишком долго, что неожиданно заданный вопрос пробил слабую защиту, которую она пыталась построить.
— Его не было дома тем вечером?
— Да. Он… у него была деловая встреча. Поздняя.
— Как поздно это было?
— Не помню. Просто поздно.
— Эта встреча имела отношение к его работе?
Женщина увидела, что Нина пристально смотрит на нее.
— Да, — ответила она. — Думаю, да.
— Мы уходим, — тихо сказал Олбрич.
Он, Монро и Нина стояли одни в кухне.
— Два человека из его компании подтверждают, что он в обычное время уже был на рабочем месте. Накануне он действительно пришел поздно, как вы уже выяснили, но это была не деловая встреча. Как он заявляет, он провел это время в стриптиз‑клубе вместе с клиентом. Предполагаемый клиент сейчас находится в Англии.
Он посмотрел на часы.
— У Маккейна нет адреса этого человека, так что нам придется подождать, пока в Британии начнется рабочий день. Но, честно говоря…
Он замолчал.
Нина протяжно зевнула.
— У нас нет никаких оснований его задерживать, и он не похож на того типа, которого видели вместе с Джессикой в баре «У Джимми».
— Верно. Да, он наблюдал за Джессикой. Да, он иногда ходит в стриптиз‑клубы. Когда у него есть такая «необходимость». Хорошая работа, я бы сказал. Но — ничего больше. Тупик. Сейчас они общаются со своим адвокатом, и тот готов драться до последнего — должен сказать, что он в своем праве. Либо мы должны дать делу серьезный ход, либо пока оставить его в покое.
Монро покачал головой и вышел в коридор.
Олбрич посмотрел на Нину.
— Что это с ним?
— Ему очень не нравится, что мы столь далеко зашли и в итоге остались ни с чем.
— Все из‑за его чертова звонка. Я ему говорил, чтобы он вел себя помягче.
— Ну, вы же знаете Монро. Для него цель оправдывает любые средства.
Они последовали за своим боссом по коридору и остановились у двери в гостиную. Нина ожидала, что кто‑нибудь наверняка сейчас устроит им скандал, особенно адвокат: по телевизору и в кино все теперь ругаются с полицией, и, похоже, многие стали считать, что и в реальной жизни следует поступать точно так же, словно оставаясь в образе, — но ничего не произошло.
Олбрич нейтрально извинился. Монро попросил в течение ближайших нескольких дней не уезжать из города. Нина собиралась просто уйти, даже не оглядываясь, но тут она услышала свое имя, произнесенное женским голосом.
«Ну, давай, сестричка, — подумала она, поворачиваясь. — Надави чуть сильнее, и посмотрим, что из этого выйдет».
Маккейны стояли рядом друг с другом, глядя на нее. Адвокат отошел в глубь комнаты — вид у него был не слишком радостный.
— Моя жена говорит, чтобы я отдал вам вот это. Мой адвокат возражает.
Муж протягивал ей какой‑то предмет размером чуть меньше книги в мягкой обложке и примерно такой же толщины.
— Что это?
